Аттина думала оттолкнуть его, но тело не слушалось, ведь оно принадлежало другой.

Сжав грудь Ориан руками, мужчина поцеловал ее в шею. По идее, девушка должна была рассердиться, но вместо этого размякла и повернула голову к нему, пытаясь поцеловать в губы. Его руки все еще ласкали ее.

Грудь Ориан была очевидно больше, чем у Аттины. Интересно, для влюбленного мужчины это имеет значение?

– Сними платье.

Даже не просьба, приказ. И она… они подчинились.

Аттина не верила, что она это сделает, но ее… их руки потянулись за спину, к шнуровке. Ориан пошевелила плечами, и лиф простого домашнего платья упал с ее груди.

Мужчина… Альв обнял Ориан, прижал ее к себе и поцеловал девушку в губы. Поначалу она была слегка нерешительна, но потом страстно ответила на поцелуй, крепко прижавшись к нему всем своим… их телом.

Мужчина опустился на берег и потянул Ориан за собой. Она обхватила его голову руками, негромко постанывая каждый раз, когда его губы касались ее… их груди.

Аттина зря ожидала, что Ориан попытается оттолкнуть мужчину. Вместо этого она еще крепче прижалась к нему. Было вполне очевидно, что она и не собиралась его останавливать.

Мужчина мягко, но непреклонно взял Ориан за руку и положил туда, где в кино обычно цензурят.

Аттина была уверена, что теперь уж девушка точно уберет ладонь, но вместо этого Ориан начала медленно поглаживать…

Что именно случилось дальше, так и осталось загадкой.

Вода, медленно накатывающая на берег озера, плеснула ей… им в лицо, заставляя Аттину проснуться.

* * *

Аттина распахнула глаза.

Горло обожгло. Захлебываясь водой и криком, она забилась в знакомых объятиях.

Превращение вышло стремительным. Аттина почувствовала, что стала другой. Жабры выталкивали воду… Как же это прекрасно – просто дышать. Да и хвост на глубине куда сподручнее, чем две беспомощные человеческие ноги, никак для того не приспособленные.

Амир – она сразу поняла, что это он, – прижал ее к груди и торопливо плыл наверх, к лунному свету. Она приникла к нему, не испытывая ничего, кроме облегчения.

Опасность!

Аттина повернула голову… и в немом ужасе крепче обхватила Амира руками.

Она видела тело, сотканное из тугих струй воды, слепое лицо, словно лишенное кожи. Их стремительно настигала Тварь.

Внезапным рывком Амир подтолкнул Аттину на поверхность, и волна, призванная им, послушно вынесла ее на берег. Сам он все еще оставался в воде.

Спустя мгновение Амир упал на камни рядом с ней и остался лежать неподвижно. Аттина с ужасом смотрела на обрубок хвоста там, где должны были быть полупрозрачные черные плавники. Острая как нож враждебная магия все же настигла его прежде, чем он успел выбраться на берег. Темная, практически черная кровь смешивалась с водой Про́клятого озера.

Аттина ощутила звенящую пустоту там, где должны были быть мысли. Она медленно обняла изувеченное тело Амира, положив ладони на обсидиановую чешую.

Волна набежала на берег и скрылась, оставив поблескивающий в лунном свете кусочек, который неторопливо принял форму хвоста.

Вода – это жизнь. Вода – это кровь.

Исцеление.

Дар Аттины, дремавший двадцать два года, наконец-то проснулся.

* * *

– Чего надо? – Юлиан распахнул дверь после второго звонка.

– Почему он всегда раздевается, стоит мне его увидеть? – скрывая растерянность, пробормотала Гвен.

Юлиан коротко взглянул на нее и усмехнулся.

Глаза его были фиолетовыми, странного, нетипичного для людей цвета. Они придавали лицу какую-то сверхъестественную привлекательность. Эти глаза не оставляли сомнений, что он – наследник одной из пяти Старших семей, часть Круга.

– Принцесса Коллингвуд, разве папочка с мамочкой не говорили тебе держаться от меня подальше?

– Но как… они же были черные?! – искренне изумилась Гвен, проигнорировав слова Юлиана.

– Линзы, не успел надеть, – хмуро признался Барлоу, и не думая пригласить ее зайти.

На плечи Юлиана было небрежно наброшено полотенце, с черных волос капала вода.

– Выкладывай, зачем явилась, – как всегда «любезно» потребовал он.

– Аттина из-за какой-то божественной магии…

– Решила утопиться в Про́клятом озере? – предположил Юлиан. – Ну кто бы сомневался. Дай я хоть обуюсь.

– Откуда ты знаешь… – настороженно начала Гвен.

– Задай этот вопрос Гатри-Эвансу, – резко прервал ее Юлиан. – Я ему уже ответил, откуда столько знаю о Богах, о предках, о магии, и повторять не собираюсь. Мы идем?

В узком коридоре они с Юлианом Барлоу снова оказались лицом к лицу.

– Прятать такое… невероятно! – неожиданно сказала Гвен. – Глаза. Носить цветные линзы, когда у тебя такие глаза, – просто преступление.

Юлиан захлопнул дверь квартиры и начал спускаться по лестнице.

– Да ты впечатлена, принцесса Коллингвуд, – насмешливо протянул он, не оборачиваясь.

– Ничего подобного, просто думала, что это выдумки, – поспешнее, чем стоило, открестилась Гвен.

«А ты узнавала про мою семью, ну надо же», – подумал Юлиан, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

Ехать им было не больше получаса, и все это время в машине царило напряженное молчание. Всю дорогу Гвен делала вид, что ее внимание сосредоточено на управлении незнакомой машиной, кожей ощущая на себе взгляд Юлиана Барлоу. Он то и дело поглядывал на нее с непонятным для Гвен интересом.

Она вела тяжелую машину Амира с мастерством, нетипичным для девчонки, а когда лихо припарковалась на крошечном пятачке земли у развалин замка, Барлоу не удержался от язвительных аплодисментов.

Гвен с облегчением выбралась наружу, громко хлопнув водительской дверью.

Светало.

– Ты можешь идти быстрее?! – возмутилась она, вынужденная снова вернуться на пару шагов.

– Зачем? На похороны мы в любом случае успеем, – флегматично заверил Юлиан.

– Как ты можешь говорить такое?! – взвилась Коллингвуд, хоть и обещала себе не вестись на провокации.

– А как ты думаешь, что случилось с Мариной?

– Но с ней Амир и Райден, они сумеют…

«Я не сумел, – мысленно возразил Юлиан, – но, видят альвы, я пытался!»

– Скоро узнаем.

От замковых ворот до берега Про́клятого озера они добирались минут пятнадцать.

У самой кромки воды, трогательно обнявшись, спали Амир Гатри-Эванс и Аттина Вейсмонт. Трансформация прошла лишь частично, хвосты – черный и золотисто-коричневый – переплелись плавниками, ее светлая и его смуглая кожа резко контрастировали друг с другом. Рыжие волосы Аттины укрывали их, словно покрывалом.

Юлиан почувствовал невероятное желание протереть глаза. То, что он видел, не могло быть реальным. Это шутка. Мираж. Обман зрения.

Гвен Коллингвуд оглядывалась по сторонам, очевидно в поисках Райдена Дэвиса, даже не осознавая, свидетелем какого чуда ей только что довелось стать.

Двадцать шестого марта две тысячи двадцать второго года Марина Вейсмонт точно так же вошла в Про́клятое озеро. Но когда Юлиан Барлоу, увидев ее со стены, нырнул