— Ты что? — удивился Джурабай-ага. — Крови испугался? Привыкай, если в охотники собираешься.

— Нет! — крикнул Нургельды. — Я не стану охотником!

— Вот бабушка изжарит фазана, по-другому заговоришь, — у дедушки настроение было очень хорошее.

— Фазанов нельзя стрелять! — крикнул Нургельды.

— Но это ведь ты хотел перо?

— Я хотел одно, которое фазан сам потерял.

— Довольно! — нахмурился Джурабай-ага. — Устал я за день.

Он повесил ружье на стену, снял сапоги. Бабушка собрала фазанов в большой таз и унесла на кухню.

— Ишь, нахохлился, как воробей! — Джурабай-ага подмигнул внуку. — Жареные фазаны — царская еда.

— Я не буду их есть, — тихо сказал Нургельды.

— А зачем же ружье привез? Сколько сегодня дичи настрелял?

Нургельды опустил голову, вспомнив красивого зверька с темными глазами, в которого он стрельнул пистонной.

— Я спать хочу! — сказал он и поскорее лёг в постель.

ДОЛОЙ РУЖЬЕ

Проснулся Нургельды, когда солнце было уже высоко. Встал, убрал постель. Взял свое ружье и пошел к арыку.

— А завтракать? — спросила бабушка.

— Я сейчас приду, — ответил ей Нургельды.

Он подбежал к арыку, о коленку переломил приклад ружья и обе половинки бросил в воду.

Когда он вернулся, бабушка посмотрела на него с удивлением.

— А ружье где?

— Его больше нет, — сказал Нургельды и показал пустые руки. — Я не буду охотником, бабушка. Ни за что на свете.

УДИВИТЕЛЬНАЯ НАХОДКА

На том конце селения, где стоял дом Джурабая-ага, сверстников Нургельды было мало: Бяшим, да Хемра-бычок. Хемра очень часто обижался, а, обидевшись, нагибал голову и пыхтел, готовый кинуться на обидчика в драку.

Ребята встречались на арыке. Арык был полноводный, он поил четыре хлопковых поля. Бабушка не знала, что внук ходит на арык купаться, а дедушка знал.

Он привел Нургельды на арык в первый же день, как привез внука домой.

— Плавать умеешь? — спросил дедушка.

— Умею.

— Посмотрим! Переплывешь арык туда-обратно пять раз, разрешу купаться с ребятами, а нет — не разрешу.

Шириной арык был метров в шесть-семь. Нургельды радостно бросился в воду и переплыл арык не пять, а десять раз.

— А ну-ка, нырни! — попросил дед.

Нургельды порядком устал, но нырнул.

— Молодец, — сказал дедушка. — Живи вольным человеком. Только бабушку не тревожь.

Бяшим и Хемра почему-то купаться не пришли, а одному плавать скучно.

Нургельды пошел вдоль арыка и вдруг среди зарослей увидел что-то яркое, манящее.

Подбежал — птица. Фазан!

Фазан шевельнулся — живой. Нургельды осмелел и взял птицу в руки. Фазан забился, но тотчас и затих. Видимо, у него заболело перебитое крыло.

Нургельды не видел дедушку со вчерашнего дня и не очень-то хотел видеть. Ему вспомнились убитые фазаны, и он решил, что домой птицу нельзя приносить — это дедушка в нее стрелял.

Только где бы ее спрятать?

Нургельды посмотрел на старое тутовое дерево, в дупле которого прятался, когда они играли с Бяшимом и Хемрой в "прятки».

Нет, здесь ребята быстро найдут фазана.

В сарай? Но там корова и куры. Бабушка ходит в сарай по нескольку раз в день, яйца куриные собирает с гнезд.

И тут Нургельды вспомнил про брошенный двор.

— Вот где ты будешь у меня жить! — обрадовался Нургельды, но фазан снова забился в его руках. — Потерпи. Я тебе не хочу зла.

Фазан не очень-то поверил мальчику. Он вырывался, сколько хватало сил.

Это, конечно, был Джок-Джок.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ДРУГ ИЛИ ВРАГ

Джок-Джок лежал под большим ящиком на свежей соломе. Рядом — консервная банка с водой, на фанерной дощечке — пригоршня пшеничных зерен.

Джок-Джок ни к еде, ни к воде не притрагивался: маленький человек подглядывал за ним через щель. Да так ничего и не дождался.

А когда маленький человек ушел, Джок-Джок и напился, и зерен поклевал, но… выхода из ящика не было, и Джок-Джок тяжко задумался: кто он, маленький человек, — друг или враг?

УТРО

Проснулся Джок-Джок от оглушительного крика.

— Ку-ка-ре-ку-у! Ку-ка-ре-ку-у!

Петух кричал, стоя на ящике, под которым сидел фазан. Петух был огромный, красный, с темно-зелеными перьями на хвосте.

На петушиный крик сбежались курицы, белые и рябые.

— Го-ко-ко! — говорил им петух. — Го-ко-ко!

Он разгребал сильными, со шпорами, лапами землю и куры торопливо клевали зерна, личинок, червячков.

Фазану так понравилось семейство петуха, что он. сначала боявшийся выдать себя, подал голос:

— Джокур! Джокур! — позвал Джок-Джок.

Петух насторожился, подошел к ящику и одним глазом заглянул в него.

— Джокур! — сказал ему Джок-Джок совсем тихо.

Петух очень удивился фазану. Тотчас к ящику подошли любопытные курочки и стали рассматривать пленника.

«Помогите мне», — хотелось сказать фазану курам, но он не знал куриного языка.

— Ку-ка-ре-ку! — вдруг снова во всю глотку закричал петух и поспешил прочь от ящика.

«Они кого-то испугались», — догадался Джок-Джок и увидел маленького человека.

ЛЕЧЕНИЕ

— Тебе придется потерпеть, — сказал Нургельды фазану. — Но ты будь уверен, я тебя вылечу.

Вчера вечером Нургельды затеял с бабушкой разговор про целебные снадобья, и бабушка сказала, что при всяких переломах и ушибах нет лучшего лекарства, чем мумиё.

— А какое оно? — спросил внук.

Бабушка открыла холодильник и показала черный комочек.

— Это очень сильное мумиё, — сказала бабушка, — твой дед сам за ним в горы ходил. Я ногу сломала, и кость долго не срасталась. Дедушка принес мумиё, давал мне его с водой и я быстро поправилась.

— А по скольку ты пила? — спросил Нургельды.

— Мумиё — лекарство сильное. Я пила не больше спичечной головки за один прием, — объяснила бабушка.

Она и не подозревала, что уже наутро внук воспользуется ее рецептом.

Нургельды принес пузырек с разведенным мумием. Он посадил фазана себе на колени, раскрыл ему клюв и напоил.

А вечером Джок-Джок пережил еще одну страшную минуту. Он увидел как прямо к его ящику идет рыжий зеленоглазый пастух в стоптанных сапогах.

Джок-Джок забился в дальний угол, но пастух опустился на корточки возле ящика, приподнял его и схватил фазана.

От ужаса Джок-Джок закрыл глаза, ожидая одной только смерти.

Пастух внимательно осмотрел раненое крыло и достал нож. Ножом он выковырнул застрявшую в плече дробинку, залил крыло йодом, положил фазана под ящик и ушел.

Плечо горело огнем, в глазах плыли радуги, но постепенно боль стала утихать и совсем утихла.

А наутро Джок-Джока лечил опять Нургельды.

Фазану очень не нравилось лечиться, но «врач» был упрямый. Он поил его три раза в день лекарством. И удивительное дело! Крыло перестало висеть, как неживое.

Однажды, проснувшись, Джок-Джок увидел, что крыло у него сложено на спине точь-в-точь как здоровое. Он осторожно распустил его и еще более