Спасибо, что напомнил мне, Зак!

Но потом я узнала, что Полубоги никогда не были чувствительными. Важны были их истинные намерения.

— Старина никогда не был ни с одной женщиной, кроме Печеньки, — сказал Аксель. — Теперь перед ним множество горячих женщин, все доступные, нетерпеливые и возбужденные. Это то, что я называю искушением.

Мне хотелось ударить Полубога Войны в челюсть и стереть ухмылку с его лица. Больше всего он завидовал Гектору. Подсознательно он, вероятно, хотел вышвырнуть Гектора из игры, чтобы получить от меня больше.

Я прикусила губу.

— Даже если он уступит, я приму его обратно. Если он захочет вернуться ко мне.

Мне было глубоко жаль Гектора, страдающего от вечного одиночества, и я могла смириться с тем, что он захочет увидеть, каково это — прикасаться к другой женщине, хотя мое сердце снова обливалось кровью.

Черная ревность уже грызла меня изнутри.

Несмотря на мой мужественный вид, слезы жгли мне глаза. Я бы простила своему Гектору все, что он сделал, но я также знала, что то, что он собирается сделать дальше, навсегда останется в моей памяти, снова и снова напоминая мне, что меня ему недостаточно.

Гектор поднялся по лестнице, схватил полотенце, чтобы обернуть его вокруг талии, и сел на скамейку. Он схватил полотенце поменьше и обмотал им руку. Тем временем ведущая нимфа сократила дистанцию, покачивая голой задницей, чтобы привлечь внимание моего Гектора, и, очевидно, собираясь плюхнуться к нему на колени. Он поднял прикрытую руку и оттолкнул ее.

Нимфа отшатнулась и чуть не упала в бассейн.

Даже будучи смертным, Гектор обладал огромной силой. Я поняла это, когда он трахнул меня на берегу.

— Так тебе и надо, сука! — Я хихикнула.

Гектор начал смеяться, надевая ботинки.

— Тебе еще не надоело, Лилит? — Сказал он, его глубокий голос был полон иронии. — Прекрати играть в эти гребаные игры, потому что я не играю. Я не такой нервный, как другие мужчины. Для меня нет никого, кроме моего Ягненка. — Он пренебрежительно махнул рукой в сторону сексуальных нимф, которые все еще приближались к нему волнами.

По горящей похоти в их глазах я могла сказать, что они хотели дико оседлать его. Они хотели заполучить моего мужчину.

— Убирайтесь, девки, — рявкнул он на них. — На вас неприятно смотреть. Ни за что на свете я не захотел бы прикоснуться к кому-либо, кроме своей пары. Вы будете целовать гребаную стену, получите синяки или сломаю вам конечность, если в следующую секунду не отведете меня к моей женщине. Итак, где мой Ягненок?

— Так не разговаривают с дамами, — промурлыкала Лилит своим серебристым, хрипловатым голосом, появляясь в дверях сада у бассейна.

Она переоделась в красное платье без бретелек, которое подчеркивало каждый ее прекрасный, соблазнительный изгиб. На этот раз она не надела корону. Ее серебряные рога отливали малиновым, что вызвало у Люцифера эрекцию в моей иллюзии. Ее красота была совершенством, не имеющим себе равных в любую эпоху и в любом уголке Вселенной. Даже отсюда я могла различить аромат духов моей матери — ночная роза и секс.

Неужели моя мать собиралась соблазнить мою смертную пару?

Сука!

— Лилит, как мило с твоей стороны, что ты наконец появилась, — сказал Гектор.

— Теперь ты смертный, Гектор, — Лилит направилась к нему во всей своей мрачной красе.

— И что? — Он выгнул бровь, что показалось мне очень сексуальным. Казалось, его не захватила красота Королевы Ада.

Интерес в глазах Лилит возрос. Конечно, он бросил ей вызов, поскольку раньше никто не отказывал Королеве суккубов.

— Ты проведешь с Мэриголд всего десять или двадцать лет, — сказала она.

— Я проведу одну жизнь со своим Ягнёнком, что намного больше, чем все столетия, которые я провел без нее. И этого будет достаточно для меня.

— Будет ли этого достаточно для нее?

— Мои братья позаботятся о моей паре. Они будут с ней вечно, заботясь о том, чтобы она ни в чем не нуждалась. Мой Ягнёнок будет счастлива.

Лилит подошла ближе с ухмылкой на губах. — Ты недооцениваешь глубину любви моей дочери к тебе. Как только ты уйдешь, она никогда не почувствует себя полноценной. То, что хорошо для тебя, плохо для нее. Ты навсегда разобьешь ей сердце, и оно никогда не залечится.

Я содрогнулась от ужаса, подумав о будущих годах без Гектора.

Гектор молчал, боль отразилась на его жестком лице.

— Ты не видел, как она искала смерти, когда думала, что тебя больше нет, — сказала Лилит. — Ты можешь изменить все для нее и для себя. Я могу сделать тебя бессмертным.

Мое сердце заколотилось. Я поклялась найти способ снова сделать моего Гектора бессмертным, и теперь мама только что предоставила ему редкую возможность.

— Соглашайся на сделку, Гектор, — крикнула я, — чего бы это ни стоило.

Но он меня не слышал.

— Как? — Протянул Гектор.

Ее глаза заблестели.

— Переспи со мной, один раз.

Я закрыла глаза, когда боль распространилась и пропитала каждую мою клеточку. Я не могла вынести, чтобы Гектор прикасался к какой-либо женщине, не говоря уже о маме, но я хотела, чтобы он жил вечно. Было бы чрезвычайно тяжело видеть, как он и моя мать запутались в простынях, но в то же время для него это был самый простой способ снова стать бессмертным.

— Нет, — холодно сказал Гектор. Он даже не моргнул.

— Мэриголд простит тебе все. Вот как сильно она тебя любит. Она примет тебя обратно, и ты проведешь с ней вечность.

— Не ценой предательства моего Ягненка, — сказал Гектор. — Любовь между нами чище золота. Как ты смеешь, ее родная мать, пытаться встать между нами? Попробуй еще раз навредить моей паре, и ты наживешь во мне врага.

И затем он оказался позади нее, его клинок прижался к ее горлу. Я даже не видела, как он пошевелился.

— Где моя пара? — Взревел он.

Она рассмеялась. Это был самый чувственный смех, который