— Это не то, что я планировала, Белль Мэриголд, мое прекрасное, свирепое дитя, — Лилит просияла, глядя на меня, как будто она была величайшей мамой на свете. — Я всего лишь заботилась о твоих интересах. Я всегда так делаю. Кто ни сделал все для своего ребенка?

— Может, тебе стоит поговорить об этом с Люцифером, — сказала я.

Не каждый родитель был хорошим образцом для подражания. Люцифер заковал Локи в цепи и выпорол его в подземелье, потому что Локи нарушил приказ Дьявола убить свою биологическую мать. Мне было интересно, как сейчас дела у Локи. Он заботился обо мне на Земле, и я помогла ему избавиться от его отца-садиста.

Ад теперь принадлежал ему и его герцогам.

Мама относилась ко мне снисходительно.

— Я рада, что он не твой отец. Его бесконечно раздражало, что у меня был ребенок от другого мужчины, и не просто от любого мужчины, а от Короля Титанов.

Мое сердце дрогнуло при упоминании моего отца.

— Он — мой отец здесь?

— Конечно. Гиперион в тюрьме, — с нежностью сказала Лилит. — Ты скоро его увидишь.

Что-то затрепетало в моей груди. Я не знала, что я дитя Титана, пока Аксель не притащил меня в Академию и не заставил священника провести Ритуал Кровавых Рун надо мной. Шаг за шагом мои пары снимали слои, скрывающие мое истинное наследие, вместе со мной.

Я не знала, что делать с внезапной доступностью моих родителей. И я была готова поспорить, что посещение отца, которого я никогда не знала, в тюрьме не стало бы событием дня ни для одной дочери.

— Оставьте нас, — сказала Лилит голосом Королевы, и все ее девушки, которые все еще с вожделением смотрели на моих возлюбленных, гуськом вышли из сада, без необходимости покачивая бедрами.

Через мгновение они убрались восвояси, и я расслабила плечи. Было совершенно ясно, что мои пары не интересовались другими женщинами, но собственнической части меня не нравились эти нудистки, таращащиеся на моих суженых со жгучим желанием.

— Теперь здесь только мы, семья, — сказала мама и покрутила пальцем.

Сад у бассейна превратился в роскошный обеденный зал. С потолка свисала люстра с бриллиантами и сапфирами, а шесть обеденных стульев с бархатной обивкой окружали стол ручной работы из китайского розового дерева.

У мамы был такой же изысканный вкус, как и у моих пар. Я до сих пор помню, как Гектор привел меня в свою квартиру на Манхэттене с видом на Центральный парк. Я чувствовала себя неловко, капая водой на его ковер стоимостью в миллион долларов.

Мои возлюбленные прониклись ко мне симпатией после того, как у них появилась Мэриголд, которая выросла в глуши и на гангстерских улицах. И я была в некотором роде дешевкой. После такого воспитания я даже не испытывала благоговения перед золотой и серебряной посудой и модными салфетками. Экстравагантность меня не трогала. Все, что меня волновало, — это богатое разнообразие блюд, напитков и десертов, которые казались достаточно тяжелыми, чтобы опрокинуть королевский стол.

По крайней мере, мама поняла это правильно. Что ж, она наблюдала за мной в подзорную трубу.

Она села во главе стола и с улыбкой помахала мне рукой.

— Сядь рядом со мной, дочь. В этом мире у меня будет не так много времени с тобой.

Я села на сиденье рядом с ней. Мои пары расположились вокруг меня.

— В Пустоте есть кофе? — Я взвизгнула от восторга и схватила дымящуюся кружку, стоявшую передо мной на столе.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз нюхала кофе, не говоря уже о том, чтобы потягивать его. Ради кофе я бы простила маме ее глупые выходки в отношении моих возлюбленных. Я отпила глоток кофе и застонала от блаженства.

Мои пары уставились на меня, стыд, печаль и похоть смешались в их глазах. Я поняла. Каждый из них серьезно относился к своей роли кормильца, защитника и партнера. Они думали о тех месяцах, когда я была пленницей Люцифера и Ареса в Аду. Они думали, что подвели меня.

Янтарные глаза Акселя наполнились чувством вины.

Я знала, что у него на уме. Все началось с того, что он заставил меня поступить в Академию Полукровок.

— Не портите мне удовольствие, мальчики, — сказала я. — Я ни о чем не жалею. Без Академии я бы никогда не встретила вас и прожила бы жизнь скучающей девственницы целую вечность. Теперь у меня есть жизнь, которой я жду с нетерпением, со всеми вами. Я бы не променяла ее ни на что на свете. — Мои глаза затуманились. — Я бы снова и снова проходил через Ад, только чтобы быть с вами.

В глазах моих суженых поднимались слезы.

— Ешьте и пейте, — сказала Лилит, накладывая еду на тарелку и пододвигая ее ко мне.

В то же время все мои пары соревновались за то, кто наложит мне еду. Так что передо мной в мгновение ока поставили пять полных тарелок, и мне все равно приносили еще.

— Это смешно, — сказала я. — Такое ощущение, что вы хотите запихнуть всю еду в мое крошечное горло. Угощайтесь, возлюбленные. Или я буду голодать.

Я бы ни за что не стала голодать, но я не возражала бросать угрозы тут и там, чтобы добиться своего.

— Я бы не советовала голодать, Белль, — сказала мама. — После того как ты покинешь мои владения, ты долгое время не сможешь найти пищу. Если ты и трое твоих Полубогов и смогут прокормить себя, то вспыльчивый смертный долго без пропитания не протянет.

— Я прекрасно могу прокормить себя при любых обстоятельствах, — сказал Гектор. — Однажды я веками терпел жестокие пытки и так и не сломался.

Я уставилась на него, разинув рот.

— Ты никогда не рассказывал мне об этом, Гектор.

Я тоже прошла через нечеловеческие пытки в Аду, и я почти сломалась.

— Не переживай, Ягненок, — сказал Гектор, разрезая для меня стейк. — Это было давно, и я убил всех своих