Шрифт:
Закладка:
Только сейчас он обратил внимание на настенный декор. Барельефы, чеканка и резьба изображали то, что у незатейливых дизайнеров обычно ассоциируется с южными народами. Туземцы, бедуины, крокодилы, носороги, пальмы покрывали стены в виде чеканок, панно, инсталляций и 3D-фотографий.
Рич повернулся к своему провожатому:
– Расположение залов соответствует сторонам света?
– Конечно.
Смокинг хотел что-то прибавить, но у него в кармане пискнуло сообщение, и он с извинительной миной удалился.
Оставшись один, Рич огляделся. Баева нигде не было. Покружив немного вокруг рулеточных столов, он остановился возле одного, наименее людного. Здесь сидело семеро игроков, еще несколько человек стояли поблизости. Рич осторожно встал за резным стулом одного из игроков, рыжего парня в веснушках, таких густых, словно их размазали по скулам.
Рыжий вел себя нервно. Все время пританцовывал левой ногой, вращал шеей вслед за бегущим шариком. Когда шарик заметался, заколыхался между двух делений, он привстал. И тут же бессильно рухнул и издал придушенный стон, похожий на свист неумелого кларнетиста. Крупье сгреб его последние фишки и уставился на беднягу бесцветными глазами.
– Еще игра?
Рыжий вскочил и ринулся к выходу.
Крупье перевел равнодушный взгляд на Рича.
– Играете?
– Да, – брякнул тот неожиданно для самого себя.
Вообще-то играть он не собирался. Но раз так легли карты, не стоило противиться. Как наполовину восточный человек он оказывал уважение судьбе. Уважение и покорность – разные вещи.
Несколько ставок он сделал наобум. Все успешно сыграли. Он загреб фишки и на «красном», и на «черном», и на чёте с нечетом. А в довершение оглушительно сорвал банк, угадав с «зеро».
Слегка опьяненный удачей, но предельно трезвый в мыслях, он отвалил от стола, несмотря на глухие протесты некоторых игроков.
И вовремя. Человек в смокинге как раз ввел в зал очередного клиента, высокомерного пузана в милитаристском камуфляже. Подскочивший слуга тут же вложил в его руку бокал шампанского, которое пузан одним махом вылакал. Слуга трепетно поднес к его жирным губам кружок ананаса – тот всосал его со свирепым свистом.
За версту было видать, что человек влиятельный. И стопроцентный завсегдатай этого заведения. Значит, должен знать Баева.
– Извините, у меня один вопрос! – сказал Рич, прорываясь к пузану.
Тот брюзгливо вылупился.
– Кто ты такой? Боря, выведите этого нахала!
Рич вздрогнул. Он его узнал. Известный политик, крикун, защитник народа. А вообще-то, редкостная гнида. И тоже тут.
На сей раз не искушая судьбу, Рич скользнул к двери с тройной надписью Восток/East/Dongfang
В зале «Восток» было шумнее. Официанты наливали кумыс, разносили сладости. Среди лиц за столами и у столов было много смуглых, бородатых, раскосых. Стены были сплошь увешаны картинками из арабских сказок и японской графикой, а под потолком протянулась философическая цитата на фарси, которую Рич машинально перевел:
Влюбленный слеп. Но страсти зримый след ведет его, где зрячим хода нет.
Рич сразу узнал Баева. В интернете хватало его снимков, репортажных, официозных, жанровых.
Живой Баев производил более сильное впечатление. У него была крепко сбитая фигура спортсмена, мощные мышцы угадывались даже под классическим костюмом-тройкой. Модная стрижка – бритая голова со свисающими вокруг черепа хвостиками волос, отчего голова Баева напоминала что-то среднее между гирляндой и осьминогом. Под широким лбом – подвижные черные брови. Цепкие глаза и жесткая линия рта на полноватом, как китайская ваза, лице.
Баев был без охраны. Или же охрана искусно держалась в стороне, готовая в любую секунду среагировать на угрозу.
Рич прокрался вдоль стены и вынырнул из-за фигурной колонны, надеясь рассмотреть Баева получше. Тот повернул голову, и их взгляды встретились.
Игра в подддавки
Это длилось не больше секунды. Баев почти сразу отвел глаза. Улыбаясь, он нагнулся и что-то зашептал красивой стройной шатенке с огромными круглыми серьгами, напоминающими кольца для карниза. Ее макияж отливал сиреневым, пронзительно популярным в новом сезоне.
За столом играла она. Баев снисходительно давал ей советы.
Рич сел за соседний стол. Отсюда он мог легко за ним наблюдать, прикрытый обрюзглой монголоидной теткой, с ног до головы опутанной ожерельями. Эти гирлянды слоями обвивали ее складчатую шею и грудь, гроздьями висли на животе, болтались на кистях и локтях.
– Ваша ставка, – услышал Рич голос крупье, обращенный к нему.
Машинально поставил на черное. Проиграл.
В следующий раз ткнул фишку на красное поле. Снова мимо.
Так он «пролетел» несколько раз подряд, но совсем не расстроился. Все его внимание было поглощено Баевым, который бросал небрежные подсказки смазливой спутнице. Казалось, что он здесь лишь из-за нее. Как только ей надоест, они сразу уйдут.
Рич уже почти не глядя тыкал фишки на поле. Раз или два он что-то выиграл. Но даже забыл сгрести победные кружки – их ему с укором придвинула толстуха в ожерелье.
– Скучно-о-о, – громко зевнул Баев. – Никто не играет по-крупному.
Рича словно ужалило. Громыхнув стулом, он решительно пробрался к соседнему столу.
– Я готов сделать крупную ставку.
Удивленный депутат смерил человека в шахматном комбинезоне с иронией.
– Что для вас значат эти слова, молодой человек?
– Сомневаетесь, достаточно ли у меня ресурсов?
Рич отошел к своему столу, сгреб выигранные фишки в коробку и показал Баеву.
– Неплохо, – сказал тот. – Но, как говаривал один мой старый приятель, тут всей игры на один укус.
Баев обвел взглядом всех сидевших за столом его подруги.
– Кто готов поддержать ставку нашего молодого друга?
Никто не отважился.
– Тогда играем один на один.
Баев щелкнул пальцами (на фаланге указательного блеснул необычный перстень), и через несколько секунд чьи-то руки протянули ему коробку с фишками. Он небрежно выплеснул эту кучу на стол.
К ним радостно потянулись зрители, предвкушая перворазрядные события. Хо-хо, сейчас кто-то изрядно продуется! Обойдется слезами, или дойдет до драки с охранниками?
– На все? – уточнил Баев, чуть подавшись. Рич уловил высокомерный взмах дорогого парфюма.
– Да, – кивнул он.
Гомон вокруг стола усилился.
– Какой цвет выбираете? – спросил Баев.
Секунду поколебавшись между красным и черным, Рич выбрал красный.
Баев хмыкнул.
– Красный выпадал последние три игры. Вероятность повтора невелика, – заметил он.
И ловко швырнул свою фишку, которая идеально спланировала на черный сектор.
Крупье запустил рулетку. Белый шарик превратился в струну, вращающуюся с бесшумным свистом. Сама по себе картина завораживала. Рич почувствовал, как невольно погружается в медитативный транс. Голоса и шорохи погасли.
Вскоре шарик, замедлившись, затарахтел, запрыгал. Еще немного прополз, по инерции откатился назад – и застрял на цифре красного цвета.
Ни слова не говоря, Баев подвинул к Ричу гору своих фишек. Закурил
