не уступая противнику и не получая перевеса, каждый раз и те, и другие уравнивали положение там, где испытывали трудности, с помощью воинов, расположенных в резерве. Но в этом отношении эквы и вольски, превосходя римлян количеством, легко восстанавливали свои силы и имели преимущество, тогда как их враги не имели численности, равной их рвению. 5. И Квинций, видя многих своих воинов убитыми, а большинство уцелевших ранеными, хотел уже отозвать войско, но, побоявшись дать противнику повод думать о бегстве римлян, решил, что нужно рискнуть. Выбрав лучших всадников, он пришел на помощь своим на правом фланге, который находился в особо трудном положении. 6. И, то упрекая самих командиров за трусость, то напоминая о прошлых сражениях, а еще говоря о том позоре и опасности, которой они подвергнутся во время бегства, в конце концов он удачно сказал неправду, что особенно придало римлянам мужество, а во врагов вселило страх. В частности, он заявил, что другой фланг римлян уже оттеснил неприятеля и сейчас находится вблизи его лагеря. 7. Выкрикнув это, он бросился на врагов и, спрыгнув с лошади, вместе со своими отборными всадниками стал сражаться врукопашную. Вслед за тем какая-то отвага обуяла тех, кто до сих пор терпел поражение, и они кинулись на врагов все вместе, словно стали другими людьми: и вольски — а именно они были поставлены здесь — после долгого сопротивления отступили. После того как Квинций отразил вольсков, он, вскочив на лошадь, помчался вдоль другого крыла и, указывая находившимся там пешим воинам на побежденную часть врагов, призывал их не уступать другим в доблести.

LVIII. И после этого нигде уже враги не сопротивлялись, но все вместе устремились в лагерь. Однако преследование их продолжалось недолго, но римляне сразу же повернули назад, потому что и тела их ослабели от усталости, и оружие было уже непригодно. По прошествии нескольких дней, на которые было заключено перемирие для погребения своих павших и для ухода за пострадавшими, они восполнили необходимое для войны, после чего сразились в другой битве, уже за римский лагерь. 2. Ведь, когда из окрестных городков, которые находились неподалеку, к вольскам и эквам подошло еще одно войско, их военачальник, вдохновленный тем, что у него силы теперь в пять раз превышают мощь неприятеля, и видя, что лагерь римлян расположен не в безопасном месте, счел случай наилучшим для нападения на них. Придя к такому выводу, он около полуночи повел свое войско к лагерю римлян и, окружив его, стал сторожить, чтобы противник тайно не ушел. 3. А Квинций, увидев толпу врагов, воспринял это с радостью, но дождался наступления дня и того часа, когда рынок более всего многолюден. Затем, понимая, что враги уже страдают от бессонной ночи и от летящих в них стрел, и наступают они не по центуриям и даже не строем, но беспорядочно рассеявшись по разным местам, он открыл ворота лагеря и совершил вылазку вместе с отборными всадниками, а пешие воины, сомкнув центурии, следовали за ним. 4. Вольски, устрашенные их смелостью и каким-то бешенством нападения, продержавшись недолгое время, отступают и одновременно отходят от лагеря. Затем, поскольку недалеко от лагеря был какой-то довольно высокий холм, они, соответственно, бегом взбираются на него, чтобы там отдохнуть и вновь построиться в боевой порядок. Но не удалось им выстроиться и прийти в себя, ведь по пятам за ними следовали враги, сомкнув, насколько было возможно, центурии, чтобы не быть отброшенными при атаке вверх по холму. 5. И большую часть дня длилось ожесточенное сражение, и много убитых полегло с обеих сторон. И вольски, хотя превосходили численностью и обладали дополнительной защитой благодаря местности, не извлекли никакой пользы ни из того, ни из другого, но, вытесненные рвением и доблестью римлян, покинули холм, и много их погибло во время бегства к своему лагерю. 6. Ведь римляне не отказались от преследования их, но гнались по пятам и остановились не раньше, чем приступом взяли их лагерь. Захватив всех людей, сколько их было оставлено в лагере, и завладев очень большим количеством лошадей, оружия, пожитков, эту ночь римляне провели здесь. С наступлением дня, подготовив все, что требовалось для осады, консул повел войско против города анциатов, стоявшего не более чем в тридцати стадиях отсюда. 7. У анциатов как раз находились с целью охраны некоторые вспомогательные войска от эквов, которые сторожили стены. Тогда эти стражи, испугавшись отчаянной отваги римлян, попытались сбежать из города. Но анциаты, получив сведения об этом, не давали эквам уйти, и те задумали передать город римлянам во время штурма. 8. Анциаты, узнав об этом из доноса, уступают обстоятельствам и, посоветовавшись вместе с эквами, передают город Квинцию, причем по договору эквы ушли, а анциаты должны были принять к себе гарнизон и исполнять приказы римлян. Овладев на таких условиях городом и получив с него содержание и остальное, что нужно было для войска, консул оставил там гарнизон и отвел войско. За это сенат вышел к нему навстречу с приветствиями и удостоил триумфального шествия.

LIX. После этих консулов на следующий год консулами были Тиберий Эмилий, во второй раз, и Квинт Фабий[1024], сын одного из трех братьев, что предводительствовали отправленным к Кремере отрядом и погибли там вместе со своими клиентами. Поскольку плебейские трибуны вновь стали подстрекать толпу по поводу наделения землей, причем им помогал один из консулов, Эмилий, то сенат, желая угодить беднякам и возвратить себе их расположение, принял постановление разделить среди них некоторую часть земли анциатов, которой римляне завладели в предшествующем году, захватив ее копьем. 2. А руководителями наделения землей были назначены Тит Квинций Капитолин, которому сдались анциаты, и вместе с ним Луций Фурий и Авл Вергиний. Но этот раздел земли не был привлекателен для многих римских бедняков, будучи похож на изгнание из отечества, и записались лишь немногие. Поскольку число отправляющихся было недостаточным, сенат решил позволить желающим из числа латинов и герников принять участие в выведении этой колонии. Итак, те, кто был отправлен в Анций, разделили землю среди своих, оставив некоторую часть ее анциатам. 3. Тем временем оба консула совершили военные походы: Эмилий — в землю сабинян, а Фабий — в край эквов. И против Эмилия, хотя во вражеской стране он оставался долгое время, не выступило ни одно войско, чтобы сразиться с ним за свою землю, но консул в полной безопасности опустошил эту землю, а когда пришло время избрания должностных лиц, отвел войска. Что касается Фабия, то эквы,