– Чего?! – Я резко выпрямляюсь и приподнимаю очки. – Вы не общались несколько месяцев?

– Да, – грустно улыбается Попай. – Но не тревожься, доча, я рад поболтать с тобой.

Молча опускаю очки на нос и устремляю взор на забор, стараясь удержать умиротворенную атмосферу в нашем крошечном мирке. В голове проносятся сотни мыслей. Для меня не новость, что из-за вечной занятости папа звонит Попаю или тете не так часто, как следует, но я и не догадывалась, насколько широкая между ними пропасть. Он не разговаривал с собственным отцом почти полгода?! Ладно, допустим, приехать в гости из-за сумасшедшего графика – целое дело, но разве так сложно взять телефон и набрать номер? Подумать только, я-то чувствовала себя виноватой из-за того, что звонила раз-два в месяц… А выходит, я прямо изводила их звонками!

С поля к нам торопливо направляется тетя Шери, зовет меня. Ее лицо скрывает тень от широкополой шляпы, в руке – пульт от ворот: мастер наконец сподобился выполнить свою работу, и дистанционка опять готова к труду и обороне.

– Мила! Приехали твои друзья, я их впустила.

Друзья? Не припоминаю, чтобы успела завести здесь друзей. Все же вскакиваю и спешу к воротам. К тому времени, как до них добираюсь, они уже полностью распахнуты, а на территорию ранчо ступают Саванна с Тори – до того неуверенно, будто кругом зарыты мины.

– Можно? – спрашивает Тори, медленно окидывая территорию взглядом, чтобы рассмотреть ее во всем величии – или скорее невеличии.

С тех пор как возвели сплошной забор, ранчо стало закрыто от посторонних глаз, и всем, вероятно, любопытно, что скрывается за высокими стенами. Народ ожидает за таким суперкрутым забором обнаружить соответствующее суперкрутое ранчо с породистыми лошадьми и современным особняком, за которым ухаживает целая бригада наемных рабочих. Только это совершенно не соответствует действительности. Имение Хардингов исключительно скромное.

– Почему же нельзя? – смеюсь я, жестом приглашая девчонок войти. Вероятно, тетя Шери наблюдает за нами издалека, поскольку, когда гости заходят, ворота закрываются.

– Ну, просто… – начинает Саванна, затем расслабляет плечи и широко улыбается. – Да забей.

Возможно, она собиралась сказать нечто вроде: «Ведь это родной дом самого Эверетта Хардинга». Спешу отбросить эту мысль.

– Ну, что новенького?

– Вот, решили заскочить и узнать, как ты тут поживаешь, – говорит Тори.

Пирсинг в носу, с которым она щеголяла на автопикнике, исчез, да и в целом она выглядит более консервативно. На ней ботинки, от одного взгляда на которые становится жарко – на мне-то обычные шлепанцы, не совсем подходящие для ранчо, но хотя бы ноги не потеют.

– Мама упоминала, тетя Шери разводит лошадей, – говорит Саванна с явным энтузиазмом, ее взгляд прыгает по окрестностям в поисках конюшен.

Тори закатывает глаза, затем подается мне навстречу и, прикрыв рот ладонью, чтобы подруга не услышала, шепчет:

– Она одна из этих… повернутых на лошадях.

Я с улыбкой поворачиваюсь к Саванне.

– Хочешь покататься?

– А можно? – Она широко распахивает глаза, на лице загорается детская радость – вот-вот взорвется, подобно фейерверку.

– Конечно! Мы все можем покататься.

– Эй, погодите! – в панике восклицает Тори. – Я и лошадь – понятия несовместимые.

– Все будет нормально, – заверяю я, хотя мне самой недостает уверенности.

За прошедшую неделю я не раз помогала тете с лошадьми, но ухаживать за ними – в том числе чесать и заплетать их гривы, – вовсе не то же самое, что на них ездить. Я пока далека от того, чтобы рассекать поля на лихом скакуне. Лет так в шесть у меня был свой пони, Туман, но с тех пор прошла целая вечность. Тем не менее я не хочу порочить свое коневодческое наследие перед девочками; пожалуй, настало время собрать мужество в кулак.

По разбитой трактором дороге мы бредем к дому, где с веранды нам энергично машет Попай, затем находим тетю Шери, которая куда-то тащит два ведра. Когда я прошу разрешения покататься на лошадях, она сомневается – возможно, зная о моем, считай нулевом, опыте верховой езды. Однако Саванна уверяет, что у нее-то с этим проблем нет, и обещает присмотреть за нами с Тори, поэтому тетя наконец соглашается выдать нам самых спокойных и послушных лошадей из табуна. Она отводит нас в конюшню, показывает нам (ну, мне и Тори), как забраться на лошадь, а потом весьма подробно описывает, как ей управлять.

– Обязательно это делать? – ноет Тори, крепко застегивая крепления шлема под подбородком. Она с опаской косится на белого в черную крапинку коня, весьма подходяще названного Домино, который стоит спокойно и вяло жует пучок сена.

– Если не поедешь с нами, пропустишь свежие сплетни, ты же этого не хочешь? – говорит Саванна, выразительно покосившись на меня, затем они обмениваются одними из своих фирменных, понятных лишь лучшим друзьям взглядами.

Какие еще сплетни?

– Ладно! – фыркает Тори. – Тогда в путь, ковбои! Точнее ковгерлы.

Мы выводим лошадей на восхитительный утренний свет. От уродливого шлема у меня начинает потеть голова, на ногах все еще шлепанцы. Мне никого не одурачить – я совсем не похожа на сельчанку, которая каждый день гарцует на верном скакуне. Зато удается повеселить тетю Шери, наблюдающую за нами со стороны.

Саванна с легкостью запрыгивает на свою лошадь и держится вполне уверенно. Из-под шлема выглядывают аккуратные французские косы – очаровательная картинка. Я наверняка смотрюсь нелепо с распущенными патлами, падающими на глаза, а Тори вообще в юбке. Мой конь по кличке Фредо терпеливо ждет, когда я пытаюсь закинуть на него ногу. Наблюдая за нами, Саванна с трудом подавляет смех. Наконец я усаживаюсь и с облегчением вздыхаю. Тори еще какое-то время мучается с седлом и, вскарабкавшись, недовольно хмурится.

– Мне совсем не весело, – бурчит она.

Хоть мы движемся тихим шагом, я полностью сосредоточена на том, чтобы ненароком не свалиться. Колени дрожат, я отчаянно цепляюсь за гриву Фредо и молюсь всем богам, чтобы его ничего не напугало и он внезапно не перешел на галоп. Падение с лошади и поездка в больницу – совсем не тот голливудодетокс, на который я рассчитываю.

– Мила, мы должны кое в чем признаться, – говорит Саванна какое-то время спустя. Учитывая отсутствие у нас с Тори наезднического опыта, мы вполне неплохо держимся и даже умудряемся идти в ногу с Саванной. Я отрываю взгляд от густой гривы Фредо и перевожу на Саванну, которая смотрит на меня с игривой ухмылкой. – На самом деле мы пришли, чтобы поговорить о Блейке.

А вот от этой новости я едва не лечу вниз головой из седла. Резко выпрямляюсь.

– О Блейке? – спрашиваю с деланой небрежностью и пялюсь вперед, чтобы они не заметили моей бурной реакции на его имя. – С чего бы?

– Говорят, вы недавно ходили на свидание, – непринужденно замечает Саванна.