В этот момент подбежала Нана с пузырьком лекарства.

– Он просто счастлив! – сказал Ной, стоящий со мной около дверей.

Я только собиралась возразить, что человек не может угадать чувства волшебного существа, как вдруг поняла, что Ной имеет в виду Зайца. И правда, собаку было трудно узнать! Конечно, он смотрел на Кловера сверху вниз (что неизбежно, учитывая разницу в росте), но явно был очень доволен. Прямо гордый старший брат со своим младшеньким.

– Он счастлив, что оказался кому-то нужен, – сказала я и покосилась на Ноя, который наверняка подумал о том же, потому что сам недавно испытал такое же чувство. Ведь я тоже удивилась, когда услышала из уст Ноя что-то кроме колкостей и едких замечаний.

– Ну и чего уставилась? У меня что, второй нос вырос? – скривился Ной.

Пожалуй, он не слишком-то и изменился. Разница только в том, что теперь он подшучивал над самим собой и улыбался.

Тем временем Нана закапала Кловеру капли и вышла к нам.

– Кто-то должен приглядеть за этими двумя, пока я занимаюсь другими пациентами, – сказала она.

Я удивилась: мне совсем не показалось, что за Кловером и Зайцем нужно следить. Но Ной охотно вызвался посидеть перед «полянкой», пока они там играют:

– Нет проблем, я побуду здесь.

Нана, кивнув, взяла меня за руку и потянула за собой. Мы вместе обихаживали своих волшебных пациентов, и она болтала без умолку. Когда мы дошли до лепреконов, всё изменилось.

– Не верю своим глазам! – воскликнула она, взглянув на Фитца, который опять вылез из кровати и возился рядом.

– Не веришь глазам – ударь по газам! – передразнил он и закружился на месте как юла.

– Если у тебя температура, я снова сделаю тебе холодный компресс!

– Холодный компресс – положите на пресс! – сразу же срифмовал Фитц.

Нана возмущённо упёрла руки в бока:

– Моё терпение кончилось!

– Кончилось терпение – закуси вареньем! – закричали с разных сторон.

К нам сбежались бородатые гномы, и пытались ущипнуть нас за ноги.

– Пойдём на улицу, здесь слишком шумно! – крикнула мне Нана. – Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

Я не заставила её повторять дважды – иначе лепреконы могли бы придумать ещё какую-нибудь рифму. Один уже подозрительно показывал пальцем в мою сторону. Пока Нана ещё пыталась призвать их к порядку, я трусливо выбежала на улицу и уселась на камень. Когда бабушка тоже выбралась из сарая, косынка у неё сползла, а волосы растрепались.

– Я сказала лепреконам, что если они будут плохо себя вести, банши придётся перевести в другое отделение, – объяснила она. – Ясное дело, они этого не хотят. Так что пока затихли. – Она села рядом и глубоко вдохнула. Можно было подумать, что она просто наслаждается морским воздухом. Но я заметила, что она напряжена. Губы у неё были сжаты, а морщинки вокруг них казались ещё глубже. Наконец она взглянула на меня. – Послушай, милая, – сказала она, – врачи хотят провести мне небольшое обследование.

Меня будто окатили ледяной водой.

– Ты опять заболела, да? – спросила я, задержав дыхание. И сразу вспомнила, как в начале года Нане сделали операцию на сердце. До этого мне ещё никогда не приходилось за кого-то переживать.

– Не волнуйся, это всего лишь профилактика, – стала успокаивать она. – Они хотят в течение двух суток последить за моим сердцем. Нужно бы давно это сделать, но ведь всегда очень много работы.

– Значит, тебя не будет двое суток! – сказала я. – Мне что, так долго придётся одной присматривать за пациентами?!

Нана решительно покачала головой:

– Нет, дорогая, это было бы слишком. Присматривать за нашим волшебным лазаретом в одиночку нельзя. Но я понаблюдала за тем, как вы работаете с Ноем, и, похоже, вы вдвоём вполне справитесь! Особенно сейчас, когда Кловер стал таким покладистым. Так что если ты действительно за меня переживаешь, то берись за дело. Я назначаю тебя старшей медсестрой. А Ной будет твоим помощником.

– Тогда я наверняка справлюсь! – сказала я. – Поэтому даже не вздумай снова отменять обследование!

Нана улыбнулась и взяла под козырёк:

– Есть, командир! Не смотрите так строго, я всё выполню. Утром же сяду в почтовую лодку! Почтальон обязательно меня подвезёт: он ведь должен мне за лечение Зайца. А в среду Кормак привезёт меня обратно на своём катере.

– Всё будет в порядке, – заверила я её – в обычном лазарете сейчас почти пусто, да и здесь тоже всем намного лучше.

– Да, сделаем процедуру, пока момент подходящий, – согласилась Нана, – сегодня я в этом убедилась. Но я беспокоюсь об этом непоседливом Фитце. Ему нельзя нарушать постельный режим! Ещё не хватает, чтобы он снова разболелся, пока меня нет рядом.

Когда речь шла о её собственном здоровье, Нана была слишком уж беспечной, тем более для врача, и обычно цеплялась за любой повод, чтобы ей не пришлось ехать в больницу. Но сегодня всё сложилось иначе.

Некоторое время мы молча смотрели на море. В свете заходящего солнца оно стало оранжево-красным. Зрелище было красивое.

– А… если я временно переселю Фитца в твою комнату? – вдруг предложила я. – Тогда его не будут беспокоить другие лепреконы, и я смогу лучше за ним присматривать.

Нана удивлённо посмотрела на меня, а потом на её лице появилась улыбка:

– Прекрасная идея! Этот тип будет очень горд, когда ты предложишь ему переехать на новое место. Надеюсь, всё пройдёт без эксцессов! – Она обняла меня за плечи и ненадолго прижала к себе. Потом шутливо добавила: – «Постучи по дереву!» – как сказал бы Фергюс.

Конечно, никто из нас и не подумал это сделать. Мы просто засмеялись, вспомнив о суеверном старичке.

Но совсем скоро мы пожалели о своём легкомыслии. Знали бы мы, что будет дальше, – и по дереву бы постучали, и через левое плечо бы сплюнули, и бросились бы искать цветок клевера с четырьмя лепестками. Я бы согласилась на любой самый глупый обряд, только чтобы предотвратить то, что произошло через несколько дней. Но увы, я ничего не предпринимала и уверенно двигалась навстречу своим несчастьям…

Глава 17

Нана уезжает

Начало дня не предвещало ничего плохого. Будильник я поставила на пораньше, потому что помимо осмотра животных у меня были и другие дела. Сначала мы с Наной подготовили пристанище для Фитца. Потом быстро позавтракали, и я пошла провожать её в порт. Понятно, что без участия Зайца не обошлось. Поскольку