Индигофера!

Я подхватила юбки, кинулась вниз по ступенькам веранды и через пару мгновений уже стояла у кромки нового поля, с недоверием поглядывая на Того. Он направился вперед вдоль грядок, на которых, как мне казалось в рассеянном свете раннего утра, не было видно ничего, кроме земли. Через несколько шагов Того сел на корточки. Я догнала его, подобрав юбки, и сделала то же самое. А затем проследила направление, которое он указал пальцем.

– Ах! – вырвалось у меня, когда я наконец разглядела в земле маленькое зеленое пятнышко, и в душе шевельнулась надежда. Я окинула взглядом всю грядку – там определенно были еще пятнышки. Я перевела взор дальше, пристально всматриваясь, и теперь уже различила не только пятнышки – крошечные росточки. И вдруг оказалось, что они повсюду.

«Да!» – сердце мое чуть не разорвалось от радости, и я приложила руку к груди, словно так можно было унять безмерное ликование. Взглянула вверх – и увидела Того, улыбавшегося от уха до уха; его лицо отражало мои собственные чувства. А в конце засеянной полосы стояли Сони с Квошем и тоже улыбались.

У нас получилось!

Мне не терпелось рассказать об этом мистеру Дево. И Чарльз Пинкни непременно обрадуется и будет впечатлен моими успехами. И отец. Теперь-то отец точно согласится, что это не пустая трата времени, и пришлет мне консультанта – необязательно Бена, а кого-нибудь, кого угодно, кто уже имел дело с производством индиго и сумеет оградить нас от всех ошибок и неверных действий. Это будет разумно.

Я счастливо вздохнула и встала.

– Спасибо, Того.

Он тоже выпрямился во весь свой шестифутовый рост, по-прежнему улыбаясь щербатым ртом – у него не хватало двух передних зубов.

– Да, миз Лукас.

Мне хотелось петь, плясать и визжать от счастья. Я подумала, с кем бы поделиться радостной вестью – и оказалось, не с кем. Ни маменьку, ни Полли, несмотря на проявленный сестренкой ранее мимолетный интерес, не заботили мои успехи в земледелии.

Я дала себе обещание: когда росточки немного вытянутся к концу марта и переживут последние заморозки, еще раз попрошу отца прислать мне мастера индиго. Ведь если он так никого и не пришлет, мы не будем знать даже подходящее время для сбора урожая. Я помнила, что листья индигоферы срывают до начала цветения, но когда именно? Если мы не сумеем правильно собрать сырье, все усилия по выращиванию этих растений пойдут насмарку. И нужно ведь еще успеть купить, построить, оборудовать все, что нужно для получения красителя…

На протяжении следующих дней крепла моя уверенность в победе. Должна со стыдом признаться в грехах – тщеславии, гордыни и немалой доли алчности, – одолевших меня в тот самый миг, когда я допустила, что труды мои, скорее всего, не были напрасными. Но в ту пору я была слишком уж взбудоражена. И хотя вечерами перед сном я молила Господа ниспослать мне смирение, сердце мое переполняла гордость за успехи.

Я собиралась съездить в город с визитом к нашему банкиру, мистеру Габриэлю Маниго, у которого хранились закладные на плантацию Уаппу. Мне нужно было выяснить, сколько у нас просроченных платежей и какую сумму еще необходимо покрыть. С расходами я была весьма осторожна и ожидала новых денежных поступлений от продажи риса.

Отец обмолвился в письме, что, хоть он и получил чин полковника, возможно, ему удастся обменяться должностями с майором Героном, служившим в полку Оглторпа под Саванной. Это было бы понижение, конечно, а майор Герон, без сомнения, затребовал бы немалую мзду, но после ее уплаты отец, во-первых, находился бы неподалеку от нас и, что еще важнее, с наших плантаций перестали бы регулярно утекать деньги в таких масштабах. По крайней мере, я на это надеялась.

Мне казалось, что обстоятельства складываются одно к одному, самым благоприятным образом, и в конце концов, доверившись своему чутью по поводу преуспеяния в производстве индиго, я все-таки обратилась к отцу с просьбой найти консультанта – любого человека, который обладает знаниями и опытом в области получения красителя. «Время настало», – написала я ему и поделилась нашими достижениями, а также своими опасениями, что мы можем упустить блестящую возможность. Не упоминая имени Бена, я перечислила, однако, все присущие ему качества, каковыми должен обладать искомый консультант.

Едва отложив перо, я предалась воспоминаниям о друге детства. Представила его себе мысленно таким, каким видела в последний раз – молчаливым и задумчивым мальчиком на пороге возмужалости, юношей, у которого больше нет времени на глупые игры с дочерью владельца плантации. Меня бросило в жар. Глупые игры, блажь – вот что это было. Дружба двоих детей, разделенных культурой и обстоятельствами. Разумеется, нам суждена разлука. Но я не могла отрешиться от странного ощущения, возникавшего где-то глубоко в чреве при мысли о том, что мне может выпасть случай снова увидеть Бена. Что рядом со мной на плантации будет человек, с которым я смогу поделиться своей победой. Человек, который разделяет мою любовь к земле. Тот, кто мне так дорог. Запечатывая письмо, я вознесла безмолвную молитву.

Примерно в то же время я написала Старрату с просьбой прислать ко мне из Уаккамо черную Сару, если он сможет без нее обойтись, ибо мне нужна еще одна рабыня. Небрежный ответ прилетел быстро – нет, он не сможет без нее обойтись, – и я скрепя сердце решила, что нужно будет нанести ему визит, если удастся найти сопровождающего.

А однажды апрельским утром я проснулась от холода, и у меня екнуло сердце. К тому времени, как я оделась и выскочила из дому, Того был уже в поле – проверял всходы. Заслышав мои шаги, он вскинул взгляд и медленно покачал большой круглой головой из стороны в сторону.

Я охнула от отчаяния при виде потемневших ломких росточков.

– Простите, миз Лукас.

Горькие слезы разочарования сами собой навернулись мне на глаза. Я быстро заморгала и с трудом, превозмогая стеснение в груди, сделала несколько глубоких вдохов.

– Ничего, Того, – попыталась я произнести так, чтобы голос не дрожал. – Это не твоя вина. – И заставила себя улыбнуться, чтобы его подбодрить. – Посадим еще. Мы просто выбрали неудачное время, наверное. И конечно же не могли предусмотреть, что в этом году так поздно случатся заморозки. – Я развела руками и безвольно уронила их. – Нельзя сдаваться. Пожалуйста, подготовь почву для нового засева, у меня остались