тебя бы точно не забросили. Ты говорила, что та девушка из твоего сна упоминала обо мне? — я кивнула. За последнюю неделю мы обсуждали мою грезу чуть ли не каждый день, Оливер уже знал историю ничуть не хуже меня самой. — Ну вот и замечательно! Я всегда ощущал, что пусть я немного иначе мыслю, ну, не так, как все остальные, но все же и во мне есть что-то этакое. Если мне на голову в буквальном смысле свалилась девчонка из другого мира — значит, мои теории верны, пусть я и не могу еще раз их доказать.

— Та девушка просила меня передать тебе, чтобы ты немного остепенился, якобы своими взрывами ты нервируешь не только население этой деревушки, но и высшие силы этого захудалого мирка.

— Знаю, я тоже вещие сны вижу, и мне уже пару раз сказали, что наши с тобой шалости до добра не доведут. Так ты же сама все время пристаешь ко мне с просьбами провести еще один опыт! Честное слово, в данной ситуации гнев богов кажется мне не такой уж и страшной перспективой, потому что в противном случае ты житья мне не дашь! Хотя, думаю, действительно пора прекращать взрывы. Еще несколько дней — и, боюсь, будем заканчивать с попытками вернуть тебя в родной мир. У нас все равно ничего не получается, ну, если не считать огромного количества дыма и шума. Ну не делай ты таких глаз, прошу тебя! У тебя еще будет время, чтобы слезы полить, ты этим обычно ночью занимаешься. А при свете дня надо быть радостной, веселой, ну или как минимум не кукситься. Не расстраивайся ты так, может, у нас еще что-нибудь да получится. Вот соберем трав до обеда, и до ночи еще успеем провести хотя бы один эксперимент.

— Спасибо.

— Да пожалуйста, обращайся, если еще приятных слов услышать захочется! Я, знаешь ли, настоящий мастер в плане болтовни! — Олли немного помолчал, любуясь природой, а затем добавил: — Знаешь, за последнюю неделю ты стала куда приятнее. Всего неделя — а ты уже отличаешься от той чумазой ученицы смерти, что оказалась в моей комнате в прошлую среду. Это уже прогресс! Первые дни была самой невыносимой девицей, что я когда-либо встречал, а сейчас уже и вежливости прибавилось, и спокойствия. Только плакать начала — но это, наверное, побочный эффект, как дым от хорошего взрыва! В самое ближайшее время мы или от него избавимся, или от тебя, это уже как боги решат. В любом случае, очень скоро ты станешь действительно классной девчонкой! Как я уже неоднократно замечал, мое общество положительно влияет на тебя.

— Может быть. А может быть мне просто так не нравится в этом Алеме, что я уже ни на что реагировать не хочу? Ты видел меня в обычном расположении духа, когда я только появилась здесь, видел меня сердитую на следующий день, а потом я уже не хотела ни спорить с тобой, ни что-либо делать. Хочется просто сидеть и ждать, когда пройдут эти дурацкие полтора года.

— Ладно, не будем о грустном. Это деревня так на тебя влияет! Я серьезно, это захолустье способного кого угодно вогнать в уныние! Я весь ноябрь вообще практически не вылезал из дома, просто не знал, чем заняться. Потом кое-как оклемался, но я все равно считаю, что жизнь в Бонеме — самое скучное, что только можно отыскать во всем огромном Алеме. Мне вообще первое время казалось, что тут самое отвратительное место для тех, кто хоть немного отличился в остальных людей! Я здесь самое шумное и деятельное существо, на меня все как на белую ворону смотрят — еще бы! Все, кто имеет хоть какие-то планы на интересное будущее, спасаются бегством из этого захолустья, так что молодых тут почти нет. Серьезно! Нужно постараться, чтобы найти хоть кого-то нашего возраста! Но даже тут рано расслабляться — если человеку перевалило за шестнадцать, а он все еще киснет в этом болоте — велика вероятность, что разговаривать с ним будет просто не о чем. То ли дело Краллик! Там настоящая жизнь, там она буквально бьет ключом! Сколько я слышал рассказов о столице! Ничего, еще чуть-чуть — и я проверю их на собственной шкуре.

— А если не получится отправить меня домой? Получается, я все твои планы нарушу?

— Ну в таком случае я потащу тебя за собой. Или тебе больше хочется остаться в Бонеме? Если так, то я только счастлив буду, мне лишняя головная боль в дороге не нужна. Эх, мечты, мечты… Посмотрим, что получится.

— Уже слабо верится, что твои взрывы приведут к чему-то хорошему. — в очередной раз вздохнула я.

— Я тоже перестал в них верить. С каждым проваленным экспериментом я все больше убеждаюсь, что все, написанное в этой книге — полнейший бред, ничего из представленного не работает. Не знаю уж, каким образом ты оказалась в моей комнате, но обратить процесс у меня не получается. Ладно, давай не будем о плохом. Все изменения к лучшему приводят! Если мы в ближайшие дни не отправим тебя в твой мир — значит в Краллик двинем. Обе перспективы заманчивы!

Занятая разговором, я не заметила, деревенские дома закончились. Мы вышли на дорогу, стелящуюся между двух громадных полей, и теперь направлялись в сторону зеленеющего впереди леса. В огромном коричневатом море виднелось множество черных точек — обитатели Бонема работали, не разгибая спины. Помимо людей, трудились и животные, я насчитала пятерых лошадей, тянущих за собой внушительных размеров плуги.

Идти было тяжело — солнце припекало, колючее платье кусало кожу, ноги путались в длинной юбке, а от непривычных башмаков каждый шаг давался через силу. Мне было любопытно посмотреть на Алем, но очень скоро деревенский дух начал действовать на нервы. Олли же был, как всегда, в великолепном настроении.

— Далеко нам идти? — простонала я через пятнадцать минут прогулки.

— Не очень, минут за двадцать добредем. Мы с тобой к лесу двинем, там на опушке много чего можно откопать. В конце концов, если за неделю у меня ничего не получится, и ты так и останешься на моей шее, излишки трав всегда можно продать лекарю. Он тут один, человек уже в возрасте, ему пополнение в запасе лекарств никогда не помешает, а я получу хотя бы немного денег за старания. Лишние двирмы никогда лишними не будут!

— Что такое двирмы? — поинтересовалась я, услышав незнакомое слово.

— Двирмами называются наши деньги. Это такие металлические кругляши…

— Монеты?

— Да, именно они. Поразительно!