Шрифт:
Закладка:
Гесс никогда не нуждался в развернутых разъяснениях. Просто встал за спиной капитана, возвышаясь большой монолитной скалой.
Стена с тихим шипением отодвинулась. Полусумрак квадратного помещения, узкая койка, стойка рядом с ней. На столе, зацепившись за плоскость столешницы согнутыми ногами и сложив длинные тонкие руки на узкой груди, восседал Ойле. Судя по сонному виду, еще несколько секунд назад он крепко спал, но заслышав тяжелые шаги утяжелителей в коридоре, вошел в образ невинного заключенного, полыхавшего праведным гневом.
Увидев Макара, док отчего-то смутился, отвел взгляд и вцепился в крохотную столешницу еще и руками.
– Какие гости пожаловали! – пряча глаза, он неуверенно пошутил.
– Только что на фрегат прибыл фиктивный конвой, – голос Макара звучал обвинительно. – За тобой, если ты вдруг не понял.
Судя по лицу стремительно побледневшего Ойле, тот сразу смекнул, о чем речь.
– Не отдавай меня! – вдруг доктор взвизгнул фальцетом.
– Уже не отдал, – Макар как-то вдруг издевательски усмехнулся. – Но и это не все, дорогуша. После того как катер якобы-конвоя отшвартовался от нас, его быстро и незамысловато сожгли. Пшик, и горсточка пепла. Улавливаешь, о чем я?
Ойле так крупно затрясся, что взлетел со стола, судорожно пытаясь не кувыркнуться через собственную голову. Макар мрачно пронаблюдал все его телодвижения и одним сильным рывком усадил дока обратно. Благо, самого капитана держали бахилы-утяжелители.
– Значит так, – тоном Макара можно было забивать гвозди в крышку древнего ритуального гроба. – Я не знаю, во что ты так крепко вляпался, Ойле. Но я помню, как однажды ты вытащил меня с того света, а долгов не люблю.
Ойле что-то хотел возразить, но мрачный Гесс, стоящий за широкой спиной капитана, так жутко нахмурился, что слова в горле дока буквально застряли.
– Прямо сейчас в пятом отсеке стоит малый катер, готовый к отбытию. Даю тебе двадцать минут! – Макар зло прищурился. – Подробности меня не интересуют. Спустя десять минут после взлета ты активируешь кнопку защиты. Произойдет имитация взрыва, и я пошлю его пеленг шервовым безопасникам. С этой минуты ты умер. Время пошло.
Зло выдохнув эту тираду, капитан развернулся, в очередной раз мысленно ругая проклятую невесомость и стараясь двигать свое непослушное тело как можно уверенней, быстро направился к выходу. Всего пару шагов, а как трудно пройти. Прав ли он, так поступая?
– Макар! – за спиной его вдруг прозвучало, – постой!
Притормозив на секунду, Аверин бросил взгляд за плечо. Доктор висел в воздухе посреди своей камеры. Белый, как медицинская форма, он кажется, все еще не решался поверить в собственное спасение.
– Долго стоять? – усмехнулся Макар.
– Я… не забуду, – прозвучало как клятва.
– Сделай милость, исчезни, – плечами пожал капитан и вышел следом за Гессом.
Нелегко подниматься по трюмным трапам перетаскивая утяжелители. Невесомость не просто лишала опоры, она полностью дезориентировала. С непривычки кружилась голова, а ведь в жизни инспектора было время, когда они месяцами болтались в этой шервовой невесомости…
Выйдя на главную палубу он резко затормозил, снова о чем-то задумавшись. Гесс тоже остановился, прислушиваясь к кораблю. Легкий толчок под ногами красноречиво обоим им подсказал: Ойле отбыл поспешно не решившись испытыват судьбу и терпение капитана.
Вот и славно.
– Возвращайся в центральный, если вдруг безопасники проснутся и возбудятся – сам знаешь, что им отвечать.
– Арестант конвоирован группой сопровождения, швартовые коды которой проверку успешно прошли, – не задумываясь, ответил биолог.
– Да… это тоже паршиво, согласен, – Макар зло потер спинку носа. – Шервовы приключения, ненавижу.
– Иди, я же вижу, – Гесс похлопал его по плечу, разворачиваясь в сторону рубки. – Ей трудно одной в невесомости. Полчаса у вас есть.
– Хочу спросить у нее… – Макар вдруг покраснел как мальчишка.
– Обязательно, – Гесс отмахнулся, уже удаляясь. – Потом мне расскажешь, самому интересно.
Интересно ему. Проводив взглядом друга, Макар ухмыльнулся и ухватил поручни узкого трапа на верхнюю палубу. Пневмолифты отключены, «гравитация» сосредоточена в пластинах утяжелителей. Отличная тренировка.
– Петровна, прием! – три ступени, четыре. К каждой ноге прицеплен мощный магнит, имитирующий притяжение. Неприятное ощущение.
– Да, папа, – бархатный голос ответил.
Макар аж споткнулся на пятой ступени.
– Детка, давай-ка без родственных чувств, – похоже, что шутка не удалась. – Мне хватает жены.
– Да, капитан, – в голосе слышалась скорбь.
– Все члены нашего экипажа для меня словно дети, – Маку вдруг даже совестно стало. Немного совсем.
– И Нэрис? – прозвучал явный сарказм.
Быстро учится, слишком быстро. У них впереди еще плотное общение со службами безопасности, которое после произошедшего за последние полтора часа на «Сове» обещало перерасти в натуральный интим.
– Мою любимую женщину и супругу я не намерен с кем-либо обсуждать, – произнес Мак подчеркнуто-холодно.
Трап закончился. Двадцать восемь ступенек, два пролета и маленькая площадка. Осталось свернуть, обходя зеленую зону их биостанции и вот они, капитанские апартаменты.
– Так что хотел от меня капитан? – Петровна тихо напомнила о себе.
Краем глаза заметив парящую в воздухе биостанции стайку толстых кобат, судорожно размахивающих плоскими чешуйчатыми хвостами, Макар вдруг занервничал.
– Наш катер взорвался? – между делом спросил.
– Да имитация взрыва прошла успешно, запись передана безопасникам, ждем ответа.
– Как объясним тот факт, что взрыва было два? – он уже сам решил, но хотел бы услышать ее вариант.
– В первый раз стреляли в нас, но мы вовремя ушли с заданной космопортом орбиты. Второй выстрел уничтожил катер конвоя.
– Кривовато. В нас они не попали, а все орбитальные станции взрыв зафиксировали наверняка. – Макар снова потер переносицу, останавливаясь перед входом в апартаменты. – Разряди импульс плазмы, будем считать, что первый взрыв произошел от перехвата нашей защитой. Тоже криво, но это хоть что-то.
Аверин печально вздохнул. Придется снова стирать память Петровне. Как бы она не свихнулась от постоянных манипуляций.
Приложил ладонь к запирающей апартаменты панели, расслабился мысленно и заставив себя улыбнуться сделал вперед первый шаг…
Быстротой своей реакции капитан мог по праву гордится, только она его и спасла. Иначе лежал бы с разбитой до мозга костей головой носом вниз кверху задницей, утяжелители за ушами.
Прямо в висок Маку летела увесистая колба с цветами. Хороший подарок, весомый. Он сам его выбирал. Едва увернулся, поймал, поискал взглядом возможность закрепить свой подарочек и аккуратно засунул его между настенными стойками. И уже осторожно оглядываясь, словно в джунглях какой-то опасной планеты, Макар двинулся дальше.
– Солнышко… ты там в порядке? – негромко спросил.
В ответ раздался грохот, взвыла собака, и Аверин услышал витиеватое и выразительное лиглянское ругательство в исполнении трепетной Нэрис.
Вот и
