– А… Да, прости. Они очень красивые.

– Идем. – Он не прокомментировал букет и просто вышел из машины.

– Стой! – Я выскочила следом. – Я тебя не приглашала.

Он резко остановился, и я почти впечаталась в крепкую спину, обтянутую хлопковой рубашкой.

– Прошу прощения? – Уилл развернулся, излучая нетерпение.

– Не стоит, со всеми бывает.

В ответ на мой едкий комментарий он сверкнул белыми зубами.

– Не знал, что это твое кафе.

– Технически нет, но я первая его увидела. – Господи, я говорила как полная территориальная идиотка.

– Тогда почему бы тебе не подождать, когда вон тот парень у окна доест, ведь он пришел еще раньше? Не будь смешной, Вайолет. – Он снова продолжил путь.

– Разве у тебя нет других дел? – спросила я, раздраженная сама не знаю чем.

– Нет, – весь ответ, который получила.

Мы вошли в кафе, и пока я решала, стоит ли нам сесть за один столик, рука Уилла коснулась моей поясницы, подталкивая в сторону дальней угловой кабинки в глубине полупустого зала. Ароматы свежей выпечки и жареного мяса витали в воздухе, прокладывая наш путь к столику. Двустороннее меню в ламинированной пленке прилипало к пальцам, возможно оттого, что мои ладони сделались влажными.

Я не была сильна в математике, но не нужно было быть гением, чтобы в уме сложить несколько оставшихся в кошельке долларов, сделав вывод, что даже в такой второсортной забегаловке я не могла взять лишнего.

Взгляд Уилла не отрывался от меню, пока я съедала себя изнутри. Почему, почему я не настояла на отдельном столике? А главное, почему вообще села в его машину? И наконец, почему он сидит здесь со мной, когда явно собирался на свидание?

– Выбрала что-нибудь? – Уилл взглянул на меня поверх своего меню.

Ага. Желание забиться под стол с приправой из стыда.

– Я не очень-то голодна.

Он ничего не ответил, снова переведя взгляд на листок.

Подошел официант, и я заказала содовую с картофельным салатом. Выбор Уилла оказался не таким скромным, и вскоре на столе не осталось места для тарелок. Он попросил половину основного меню, десерт в виде шоколадного торта, украшенного посыпкой, и травяной чай в красивом стеклянном чайнике, расписанном вручную. Если таким образом он решил меня смутить, то пусть выкусит, ведь за свою жизнь я повидала и больших придурков. Поэтому, не позволяя его непомерному эго выйти из-под контроля, взяла вилку и принялась жевать крохотный помидор черри.

– Что привело тебя в город? – поинтересовался Уилл, наливая чай в широкую чашку и делая большой глоток.

– Местный музей. – Не углубляясь в детали, я рассказала о том, как поспорила с профессором о существовании мифического золотого города, и о своем небольшом исследовании. Умолчала лишь о традиции дарить самой себе поездку в один из исторических музеев раз в год.

Уилл, в свою очередь, поведал об экскурсии на пороховой завод ДюПон, заверив, что это место стоит того, чтобы непременно посетить его в следующий раз. Это был обычный разговор пары знакомых незнакомцев, не переходящий пределов личного пространства и не затрагивающий неудобных тем и, надо признать, вполне себе сносный для такого дня, как этот. Потом я случайно проболталась, что пропустила автобус, и парень предложил подвезти меня обратно, поскольку тоже собирался возвращаться назад. Чаша весов колебалась между неловкостью и необходимостью ждать нового автобуса почти до полуночи. Перспектива пропустить возможность задуть свечи и загадать желание выглядела гораздо более удручающей, чем альтернатива в виде комфортной езды.

Некоторое время мы ели в тишине; Уилл переходил от одного блюда к другому, почти не глядя на меня, и, надо признать, в том, как он поглощал еду, было что-то захватывающее. Каждый раз, когда его губы смыкались вокруг вилки, за чем следовало неторопливое пережевывание, а потом сглатывание, и кадык на мускулистой шее приходил в движение, низ моего живота нагревался все сильней. Не знаю, с каких пор наблюдение за тем, как кто-то ест, приобрело эротичные оттенки, но я не могла заставить себя жевать, глядя, как двигаются мышцы его челюсти и горла.

– Похоже, я переборщил. – Он наконец откинулся на спинку винилового диванчика и приложил руку к твердому прессу, очертания которого было слишком сложно не заметить. Если бы я съела столько же, сколько и он, присутствующие решили бы, что я на пятом месяце беременности. – Ты должна мне помочь.

– Интересно как? Отвести в уборную и засунуть пару пальцев тебе в рот? – Голод делал меня более раздражительной, чем обычно, но Уилл пропустил колкость мимо ушей.

– Как насчет того, чтобы прикончить лазанью и десерт от моего имени?

Только теперь я заметила, что несколько тарелок на столе остались нетронутыми. И, видит бог, я обожала лазанью. Вместо того чтобы строить из себя еще большую стерву, отодвинула пустую тарелку из-под салата и поставила перед собой дымящуюся оргазмическую вкуснятину.

Спустя полчаса, запивая травяным чаем, я уже доедала торт, прикрыв глаза и наслаждаясь тем, как шоколад тает на моем языке, оставляя после себя приятное терпкое послевкусие.

– Я твой должник, – с хрипотцой в голосе проговорил Уилл, поднимая руку, чтобы попросить счет. Я вытерла рот салфеткой и широко улыбнулась.

– В любое время. – Затем поспешила сменить тему, чтобы у него не было времени подумать о причине перемены в моем настроении. – Для кого цветы?

Плечи Уилла напряглись с моим вопросом, тишина за столиком вдруг перестала казаться комфортной.

– Для кого-то особенного, – ответил он после некоторого промедления. Я начинала привыкать к тому, как мало эмоций он показывает миру, но грусть в его голосе звучала слишком отчетливо, чтобы ее не узнать.

– Тогда почему они увядают в машине?

Он провел большим пальцем по нижней губе, обдумывая мой вопрос. К тому времени официант вернулся к нашему столику, принеся счет. Я вынула кошелек из сумочки под острым взглядом Уилла.

– Я оплачу, – сухо сказал он, прикладывая карточку к терминалу.

– Но это я съела половину твоей еды.

– Чем спасла меня от ожирения, большое тебе спасибо.

К черту это.

– Мне нужно в уборную.

Вышла из кабинки и направилась в туалет, чертыхаясь вполголоса. Больше всего на свете ненавидела зависеть от кого бы то ни было, но всякий раз, как мне удавалось поймать баланс, жизнь подставляла новую подножку и я падала, набивая новые шишки.

Обратный путь до Северной Каролины занял почти в два раза меньше времени, чем езда на автобусе. Мне удалось немного поспать, почитать и полюбоваться окрестностями, а еще попереписываться с девочками, чтобы те не волновались. Слепо доверять малознакомым людям могли только герои хорроров, по чьей