Ролло смотрел на своего друга, который стоя в конюшне седлал жеребца. Колдун выглядел очень взволнованным и немного растерянным, словно обдумывал одну и ту же проблему и не находил верного решения.

Через луку седла была перекинута сумка с припасами, сменой одежды и мешок с сеном для коня, а сам Сьегард проверял подпругу, прежде чем взлетел в седло.

— Ты можешь ошибаться, — произнес Ролло, гладя покатый бок жеребца, — Возможно ты просто устал и вымотал себя, вот и привиделось.

Колдун посмотрел на друга и покачал головой.

— У меня давно уже не было таких ярких видений и поверь мне, оно было настоящим.

— А если ты все же ошибаешься? — продолжал гнуть свое сын вождя.

— Тогда я просто увижусь с ней и возможно мне станет легче, — вздохнул Сьегард и движением колен направил жеребца к выходу из конюшни. Ролло шагал следом.

— Останься хотя бы до утра. Я поговорю с отцом и возможно он даст тебе корабль…

— Он не даст, — качнул головой колдун и кивнул вперед, — Лучше открой ворота и выпусти меня. У меня просто нет времени ждать, тем более напрасно.

Ролло спорить не стал и спустя несколько коротких минут сын Хольми Могучего увидел, как растаял в темноте ночи его друг, а спустя еще мгновение стихли и звуки ударов копыт по пыльной земле. Неожиданно для себя, молодой мужчина понял, как сильно бы сейчас хотел оказаться рядом с другом и мчаться на встречу неведомому по пустынной дороге, ведущей в лес. Но тяжело вздохнув, закрыл ворота на засов и вернулся в дом.

Глава 7

Лорри сидела на крыльце, задумчиво вертела в руках злополучный сосуд с зельем, приготовленным для нее Хеге.

— Не пригодился, — подумала она и усмехнулась. Стараниями сестры, проблема была решена и без магии старой колдуньи. Лорри даже была рада, что Фрида покинула их дом. Отношения с средней сестрой всегда были натянутыми. С Ингегерд всегда было легче общаться, так как младшая, хоть и казалась Лорри странной, но при всем этом была честна и откровенна, а в глубине души Фриды всегда чувствовалась какая-то гнильца, хотя хозяйственная дочь Торхельма, такая мягкая и ласковая со всеми, старательно скрывала свой характер, известный только матери.

Лорри думала о том, что бедняге Ролло теперь не позавидуешь. Фрида долго терпеть не будет его равнодушие, а когда возьмется за мужа, тому не поздоровится. Хотя, какое это имеет отношение к самой Лорри? Девушка просто радовалась тому, что избавилась от нежеланного мужчины и его проявившихся притязаний и теперь могла снова дышать полной грудью, свободная, как ветер. Зато, как показалось Лорри, Торхельм взялся за старой, только теперь в отношении младшей своей дочери. В поместье снова зачастили молодые сынки его давнишних друзей. Отец надеялся, что один из них понравится Ингегерд. Пока надеялся зря. Подобно Лорри, младшая так же игнорировала мужчин.

Торхельм вышел на крыльцо и Лорри поспешно поднялась со ступеньки. Посмотрела на уставшее лицо отца.

— Завтра я ухожу на охоту, — зачем-то заговорила она. Торхельм выглядел каким-то усталым и измученным. Лорри сделала вид, что не замечает этого и бодро улыбнулась в ответ на его заинтересованный взгляд.

— В этот раз хочу с парнями забраться подальше от дома. Возможно я смогу принести тебе еще один трофей, достойный украсить твою коллекцию голов в зале, — сказала Лорри и отчего-то вспомнила тот день в лесу, когда колдун по имени Сьегард убил секача, голова которого, увенчанная огромными клыками, теперь висела на стене, за спиной отца в большом зале.

— Хорошо, — просто ответил Торхельм и тихо добавил, — Только будь осторожна! — и спустился во двор.

Лорри проследила, как отец добрался до скамейки, которую облюбовал в последние дни и уселся там, греясь на солнце.

Девушка несколько мгновений стояла и смотрела на него, а затем вздохнула и направилась к дружинному дому, подготовить оружие и сказать двум своим друзьям, молодым воинам из числа дружинников отца, что отправляются завтра на рассвете. Лорри собиралась пойти в сторону гор, так далеко, как еще не ходила ни разу. Казалось, какая-то сила зовет ее в горы, туда, где увенчанные шапкой снега стоит каменный великан, молчаливо взирающий на дела людей.

Булат всматривался в берег. Совершенно пустой, заросший низким кустарником и подсохшей травой. Берег был пуст и Булата он привлек наличием широкого чистого ручейка, впадающего в море. Он заметил сверкнувшую ленту еще находясь на борту ладьи, а так как запасы воды в бочках заметно уменьшились, то было решено бросить якорь у этого берега и наполнив бочки, отдохнуть и уже с утра, на рассвете, плыть дальше.

Булат заметил, как сошедший на землю колдун странно принюхивается, словно пробует на вкус сам воздух. На лице черноглазого Тронда расцвела усмешка, когда он, не оглядываясь на выгружающих бочки воинов, направился в лес, перемахнув через высокий куст с неожиданной ловкостью. Булат проводил его взглядом. Тронд не нравился ему, совсем не нравился. Но то, что он показал ему…тогда…

Булат верил в магию и в колдовство. И он поверил своим глазам и обещанию колдуна и вот теперь стоит на пустынном берегу далекого и ненавистного севера и слушает песни, что заводят птицы, сидя на деревьях, а его сердце сжимается от предчувствия чего-то неизбежного. Словно скоро он сделает что-то такое, что изменит его жизнь, только не совсем понятно, в какую сторону.

Сердце говорило ему — отступись, но он не мог. Не теперь.

— Воду возьмем чуть выше, — командовал за спиной своего вождя Кудеяр, отправляя четверых наполнить бочки. Остальные занялись тем, что разбивали лагерь. Люди устали от моря и теперь с наслаждением, чуть покачиваясь, ходили по каменному берегу, расчищая место для ночлега и под костры. Еще пара человек с топорами ушли в лес за сушняком, а Кудеяр приблизился к своему другу. Широкая ладонь легла на плечо Булата и мужчина обернулся.

— Куда делся наш проводник? — спросил он и огляделся, высматривая Тронда.

— Не ищи, — ответил Булат и добавил, — В лес шмыгнул. Может по нужде, потому что скакал как горный козел через кусты. Торопился!

Мужчины рассмеялись.

— А если быть откровенным, — вдруг серьезно произнес Кудеяр и продолжил чуть тише, — Не нравится мне этот человек. Ты уверен в том, что видел?

— Уверен, — кивнул Булат.

— Но ведь прошло столько лет? — брови Кудеяра взлетели вверх, —