Район воспроизведён ничуть не хуже. Митино — типичная окраина Москвы. Лабиринт из торговых центров, громоздких жилых комплексов и широких дорог разбавляют парки, скверы и клумбы. Я вспоминаю свои ощущения от таких районов в реальности: вроде, стоишь посреди бетонных джунглей, а пахнет как в саду. Обожаю такие места. Ещё и погода в этот раз очень ясная, я уже даже пожалел, что не взял солнечные очки.

Артур сидит на парапете у входа в метро. В этот раз он одет в свободную белую рубашку и чёрные джинсы, и, в отличие от меня, подумал о солнечных очках.

— Здравствуйте, — говорю я, когда поднимаюсь на улицу.

— Привет, Вадим. Как успехи с охраной?

— Они сказали, что Амальгама не представляет угрозы, даже если это всё правда. И я с ними согласен.

— Ты уверен? Ладно, ты-то понятно. Странно, что в этом уверены они.

— Я ни в чём никогда не уверен. Привык во всём сомневаться.

Артур снимает очки и пронзительно смотрит мне в глаза.

— Значит, в том, что Амальгама не опасна, ты всё-таки сомневаешься?

Да, он меня подловил. Чего уж тут врать?

— Да. Есть немного.

— Поэтому ты позвал меня на встречу, чтобы выслушать мои аргументы. Понимаю. Пошли присядем.

Артур ведёт меня к торговому центру через дорогу. Чуть поодаль от главного входа в нём расположилась кафешка с летней верандой. Мы усаживаемся за стол под зонтиком, и к нам подъезжает робот: монолитный шкаф с экраном, на котором нарисованы мультяшные глаза. Стандартный робот-официант.

— Добрый день, господа, — говорит он абсолютно человеческим голосом. — Что желаете?

Артур некоторое время рассматривает меню, потом говорит:

— Соте с курицей и Эрл Грей, пожалуйста.

Я изучаю список доступных блюд. Фишка в том, что при достаточном самовнушении в чём угодно можно почувствовать вкус чего угодно. Но это сложно. Лучше брать даже не то, что ты больше всего любишь, а то, с чем у тебя есть какие-то яркие ассоциации, воспоминания. И я сейчас мне вспомнилось, как мы с Кристиной сидели в похожей кафешке. Тот вечер я, наверное, запомню навсегда. Так что решаю заказать то же, что и в тот раз.

— А мне латте и один кусок мексиканской пиццы, — говорю я.

— Что-нибудь ещё?

— Нет, всё, спасибо.

— Благодарю за заказ. Я вернусь буквально через минуту.

Как только робот-официант удаляется, Артур заводит разговор.

— Ты слышал что-нибудь о Ртути?

— Ну да, это тяжёлый жидкий металл с токсичными…

— Не-не-не, — перебивает меня Артур. — Я говорю о секте.

— Секта под названием Ртуть?

— Именно.

Робот возвращается ровно через минуту. Из туловища выезжает ящик, в котором лежит наш заказ. Конечно, еда могла бы появиться и моментально, прям из воздуха нарисоваться. Но кафешки пытаются соблюдать хотя бы минимальную реалистичность.

— Нет, не слышал, — отвечаю я, хотя Артур уже и так это понял.

— Сумасшедшие фанатики. Они чуть не устроили бунт в екатеринбуржском бункере. Слава Богу, его подавили, а их расстреляли на месте по законам военного времени. Но разговоры пошли, слухи быстро расползлись.

Это же те самые террористы, о которых недавно Серёга с Лёней говорили!

— А, об этих слышал, да. Не знал, что это целая секта.

— О них мало кто знает. Не хотят, видимо панику сеять, сглаживают углы. Ну, психи и психи. Расстреляли — и слава Богу. Но громкая ситуация привлекла внимание людей, а где внимание, там и новые последователи. Поговаривают, что на Афродитах уже появилась новая Ртуть. И если они контактируют с Амальгамой, она может достаточно эффективно координировать их действия.

Я делаю глоток латте, но из-за мыслей о только что услышанном даже не чувствую его вкус. Если это так, то всё очень плохо.

— Сколько их?

— Не знаю. Поговаривают, что одного уже повязали на Афродите-1. Он пытался сбить корабли с курса.

Я аж кофе давлюсь. Это же мой корабль!

— И как его успехи?

— Понятия не имею. Искусственный интеллект Афродита управляет кораблями автономно. Специалистов в живых, увы, не осталось.

— У нас сисадмины есть. Я один из них.

— Сисадмины, — Артур усмехается. — Насколько мне известно, вы скорее операторы ПК. Толку-то от вас. Уж прости, не в обиду сказано.

— Ничего, я не обидчивый. Так что там с сектантом?

— Не знаю. Может, он ничего сделать и не успел. Может, занёс туда какую-нибудь программу, созданную Амальгамой. А может, он скопировал туда саму Амальгаму. К тому же, не забываем, что есть ещё и другие корабли со своими искусственными интеллектами.

— Антропосы, Альянсы, — подтверждаю я.

— И не только. Если Амальгама хотя бы часть кораблей обрушит на венерианские базы, нам всем конец. Мы тут погибнем, а люди на уцелевших кораблях останутся висеть на орбите, пока не помрут от голода или нехватки кислорода. Думаю, второе произойдёт раньше.

Я начинаю есть пиццу, но кусок в горло не лезет. Что мне теперь, бежать в охрану и ещё это всё рассказывать?

— Получается, охрана знает о Ртути, — говорю я. — Почему тогда они не восприняли мои слова всерьёз?

— Думаю, они не считают их серьёзной угрозой, всё-таки Ртуть — не профессионалы, и едва ли их много. А в то, что Амальгама пробралась в виртуальную реальность, они просто не верят.

Звучит логично. Людям свойственно недооценивать противника и не верить в маловероятные события, если только речь не о выигрыше в лотерею.

— Или в охране тоже есть последователи секты, — добавляет Авдеев.

Теперь я давлюсь уже пиццей. Вот это самый страшный вариант.

— И какой тогда план действий?

Артур соскребает остатки соте и залпом допивает чай.

— Поговорить с ней, — отвечает он.

— Ч… что? С Амальгамой?

— Ну да, — Артур довольно улыбается. — Думаю, ей одиноко. Даже со всеми этими… ртутными. Фанатики — едва ли интересные собеседники. А вот пообщаться с умными людьми, думаю, она не откажется.

— И что, она вот так просто нам всё расскажет?

Артур встаёт из-за стола.

— Выудим всю информацию, какую сможем. Пошли. Если я прав, она должна быть недалеко отсюда.

Артур