стал в русской армии генералом, командовал дивизией, корпусом, успел побыть и начальником штаба армии. Российским генерал-лейтенантом и георгиевским кавалером был и его родной брат Константин. Бригадой, дивизией, корпусом командовал в Первой мировой родившийся за Варшавой в деревеньке Шпеталь-Дольны генерал Антон Деникин, мамой которого была полька Эльжбета Вжесиньская, до конца своих дней, по признанию сына, говорившая только по-польски. Был среди русских офицеров того времени и морской офицер Георгий Пилсудский, командовавший на Балтийском флоте эсминцами «Внушительный», «Мощный», «Видный», «Победитель». В звании капитана второго ранга он возглавил дивизион эскадренных миноносцев и своим военным умением отличился в жестоком сражении за Моонзундские проливы в 1917 году. За годы службы был отмечен семью орденами, четыре из которых получил еще в Русско-японской войне. Георгий Сигизмундович, появившийся на свет в Санкт-Петербурге, родство с Юзефом Пилсудским, завершившим свой жизненный путь в российской столице, отрицал категорически, утверждая, что сам он происходит из псковских дворян. После Октябрьской революции работал капитаном в Севзапгосречпароходстве. Арестован 17 июля 1937 года по обвинению в шпионаже. Расстрелян 27 августа 1937 года в родном ему городе, сообщает «Ленинградский мартиролог». В тот год с такой фамилией выжить было проблематично. Польскоязычная Википедия о Георгии Пилсудском даже не упоминает.

Возвращаясь к довоенным предсказаниям Юзефа Пислудского, связанным с польским будущим, можно с изрядной долей уверенности сказать, что, «польская муха» столь желанного для нее финиша достигла, сидя уже на революционном коне. Спустя год после установления в России власти большевиков германскому кайзеру Вильгельму II тоже пришлось 10 ноября 1918 года спасаться в Нидерландах от собственных революционеров. Монарх Австро-Венгрии Карл I отрекся от престола лишь на два дня позднее Вильгельма II. В реальности Польша возродилась «в пустоте, возникшей после падения трех государств, ее разделивших». К такому выводу пришел в своей книге «Божье игрище. История Польши» и Норман Девис, всю жизнь плотно занимающийся польской историей. По его мнению, своим появлением на политической карте Европы Польша «не обязана даже самим полякам, которые, отличаясь в боях, ведущихся всеми столкнувшимися армиями, в конце концов стремились к взаимной нейтрализации собственных политических сил», видимо, чтобы избежать внутрипольского конфликта. Норман Девис даже позволил себе суждение, гласящее, что вторая Речь Посполитая «в ноябре 1918 года была вызвана к жизни в результате процесса, который биологи называют партеногенезом» — это значит «однополовым размножением», при котором «женские половые клетки (яйцеклетки) развиваются без оплодотворения».

Говоря о восстановлении польского государства по результатам Первой мировой войны, нельзя все-таки не вспомнить и о том, что заметный вклад в этот процесс внесла Германия. Такое ее действие поначалу было вызвано желанием до миллиона увеличить число солдат-поляков, воюющих за дело Второго рейха, путем создания Польского вермахта. Она же сделала так, что во главе новой Речи Посполитой оказался Юзеф Пилсудский. В немецких источниках есть сведения, что о возможном возрождении Польши в виде королевства германский кайзер Вильгельм II говорил еще в самом начале Первой мировой войны. В беседе с поляком по происхождению полковником Богданом фон Гуттен-Чапским он пообещал, что «в случае победы Германии в войне он предоставит польскому народу свободу и независимость». Однако далеко не все высокопоставленные немцы разделяли таких суждений главы Рейха. Начальник Генерального штаба Эрих фон Фалькенгайн предполагал, например, что польские земли лучше присоединить к Австро-Венгрии, в то же время канцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег считал, что вариант с польским возрождением был бы наихудшим. Не было по этому поводу единства и среди тех, кто командовал польскими легионерами. Как раз на такой почве случился конфликт между Юзефом Пилсудским и тем же Владиславом Сикорским, который тоже полагал, что новое польское государство должно возродиться под австрийской, а не германской эгидой. Из приведенного невольно вытекает и то, что без внешнего покровительства польская мечта о восстановлении Речи Посполитой не вырисовывалась в реальности даже ее самым активным сторонникам.

В ноябре 1916 года Австро-Венгрия и Германия, оккупировав польские земли, входившие ранее состав российского Царства Польского, заявили о грядущей самостоятельности Польши. Как заметил по поводу случившегося Герберт фон Дирксен, немецкий «канцлер фон Бетман-Гольвег выступил за воскрешение Польши из небытия». Напоминая об этом, фон Дирксен даже спустя много лет добавил к сказанному, что «мудрость этого шага постоянно ставилась под сомнение влиятельными политическими кругами в Германии и Австрии». Значит, непросто было Берлину и Вене прийти к такому решению. Но оно было сделано. Юрисдикция провозглашенного образования, которое было названо Регентским Польским Королевством, распространялась только на территорию бывшего Царства Польского, входившего в Россию. Ни Германия, ни Австро-Венгрия не пожелали возвращать полякам земли, входившие в Королевство Польское до раздела первой Речи Посполитой. О независимости Польши было заявлено без указания ее границ, после чего по Европе пробежала шутка, что речь идет о самом крупном государстве в мире, так как никто не знает, где заканчиваются его пределы. Формально Регентским Польским Королевством управлял регентский совет, состоявший из варшавского архиепископа Александра Каковского, варшавского мэра Здзислава Любомирского и крупного землевладельца Юзефа Островского, реальная же власть принадлежала германскому генерал-губернатору Гансу Гартвигу фон Безелеру.

Юзеф Пилсудский сразу же предложил генерал-губернатору свои услуги в формировании Польского вермахта, воюющего на стороне Германии и Австро-Венгрии. Создание такого вермахта фон Безелер весной 1917 года и начал с включения в его состав польских легионов, солдатам и офицерам которых предстояло принести присягу верности германскому кайзеру, клятву «братства по оружию с войсками Германии, Австро-Венгрии и союзных им государств». В декабре 1916 года командир польских легионеров приехал в Варшаву и вошел в состав Временного государственного совета, созданного германской администраций. Пилсудский продолжал жить мечтой о разгроме России двумя германскими империями. Но клятва верности германскому и австро-венгерскому императорам не могла означать самостоятельности ни формируемой из поляков армии, ни самого польского государства, на появление которого дали, наконец, согласие два соседа. До Пилсудского стало доходить, что муха польской державности, несколько лет сидевшая то на австрийском, то на немецком коне, никуда не долетит, значит, все предыдущие его старания были напрасными. История распорядилась так, что Польше предстояло возродиться в результате не победы, а поражения тех, на чьей стороне дрались подчиненные ему легионеры. В войне все явственнее обозначался перевес стран Антанты. Тогда Пилсудский предписал легионерам не присягать германскому кайзеру. Его распоряжение 9 июля выполнили офицеры и солдаты 1‑й и 2‑й бригад, но 3‑я бригада, которой командовал полковник Юзеф Галлер, предпочла ослушаться и вошла в состав Польского вермахта, пока еще называемого Польским вспомогательным корпусом. К первым двум формированиям Берлин и Вена сразу же приняли меры, свидетельствующие, что они шутить