Перед ним распахнули дверцу и помогли спуститься по приставной лесенке, поддерживая под локти.

Граф подошел к колдуну, приволакивая правую ногу, схватил его за руки, за плечи, а потом обнял.

- Шпиндель, глазам не верю… - пробормотал он, а потом засуетился: - Пойдёмте же, пойдёмте! Дамы – вперёд, - он галантно пропустил меня вперёд, а сам всё хватал колдуна за локоть, заглядывая ему в лицо.

Нас проводили через каменных львов, завели во двор, а потом в дом – весь в бархате, золоте, с паркетными полами и мраморными каминами. Сам хозяин не отставал от нас ни на шаг, а когда мы оказались в небольшой комнате, где стояли диван, кресла и стол с малахитовой столешницей, граф приказал слугам принести закусок, вина и пропасть всем.

- Вот теперь мы можем спокойно поговорить, - сказал он, когда слуги закрыли двери. – Можно попросить вас, барышня? - обратился он ко мне. – Опустите шторы, пожалуйста. Ведь кое-кто у нас разыскивается королевскими жандармами, - он многозначительно посмотрел на колдуна. – Ты опять во что-то вляпался, Шпиндель?

- Понятия не имею, во что, - заверил его колдун, пока я опускала шторы. – Но как же рад, что встретил тебя! Ты отлично сохранился, старикан! – он захохотал и хлопнул графа по плечу, отчего бедняга чуть не рухнул на пол.

- Поспокойнее, - попросил он, схватившись за сердце. – Как видишь, не всех время пощадило, как тебя.

- Надеюсь, ты всё мне расскажешь, - Брайер помог ему сесть в кресло. – Что произошло в тот день, Мертен? Я помню, что мы веселились, музыканты играли галоп, и вдруг появилась Карабасиха… И ты ведь не веришь, что я – тот самый чёрный колдун?

 Опустив шторы, я села на краешек дивана, чтобы не мешать встрече двух друзей. А то, что они были друзьями – сомнений не было. Потому что они сразу же пустились в воспоминания.

- Конечно, не верю. Какой ты чёрный колдун? Ты – оболтус, - хмыкнул граф, и в этом я была с ним полностью согласна. - Признаться, я сам ничего толком не понял, - Мертен развёл руками. – Всё произошло так быстро. Я как раз решил приударить за малышкой Эльзой – помнишь её? Такая была шустрая блондиночка? И тут всё загрохотало, затряслось, Карабос орёт, ты падаешь, все бегут… Меня вынесло в окно, а потом вдруг замок оплели розы и хмель. Мы пытались пробраться внутрь, но розы стояли стеной – выставил колючки, как твои гренадеры! А хмель начинал душить, едва кто-то подходил к воротам… Это было очень сильное колдовство, Шпиндель… Как ты сумел выбраться?!

- Об этом потом, - Спящий красавец задумался. – А Тедрик? Он не пострадал?

- Никто не пострадал, - ответил граф. – Мы пробегали там всю ночь – без толку. А потом кто-то пустил слух, что это какая-то фея наложила заклятье на тебя и Запфельбург…

- Так и было, Мертен, - Брайер схватил графа за руку. – Скажи, где фея, ради которой ты устраивал состязание?  

- Она улетела.

- Как? Куда? – Брайер опять забылся и слишком сильно встряхнул графа, отчего тот поморщился.

- Куда-то в горы, - ответил он и закашлялся. – Да не тряси ты меня, я и так разваливаюсь…

- В горы? – на лице Спящего красавца отразилось такое разочарование, что я втайне позлорадствовала. – А куда именно?

- Кто же знает? Феи – они такие вертихвостки…

Колдун в волнении зашагал по комнате, и мы с графом молча следили за ним взглядами.

- Не говори так, - сказал, наконец Брайер. – Я думаю, это – та самая фея, которая спасла меня от Карабос. Моя возлюбленная, уготованная мне судьбой.

Граф поджал губы, а потом улыбнулся, но улыбка получилась похожей на болезненную гримасу:

- Разве феи могут кого-то любить? Ты всегда был фантазером и мечтателем, таким и остался, хоть прошло сто лет.

- Она спасла меня, - упрямо сказал Брайер, - и она сказала, что любит. И что придет ко мне через сто лет. Она прогнала Карабос, хотя я не понимаю, как Карабасиха попала в замок? Ведь я везде поставил магические ограждения.

- Карабос – сильная ведьма, - граф откинулся на спинку кресла. – После того… как ты уснул, она стала первой колдуньей королевства. Вся правящая династия смотрит ей в рот. По сути, это она – королева Швабена, а не Эдвардины. 

- Расскажи, как я стал злодеем? – Брайер сел в кресло рядом с графом и даже подался вперёд, готовый слушать очень внимательно.

- Это Карабос всё провернула, Шпиндель. Тогда, как ты помнишь, правил король Эдельберт. Он скоропостижно умер, и его наследник – принц Эдвин, объявил, что именно ты убил короля

- Но это неправда! – воскликнул Спящий красавец. – Я уже спал заколдованным сном, как я мог убить короля?!

- Я-то знаю, - снисходительно сказал граф. - Но этот Эдвин – он же упрямый, как осел. Вспомни, как вы с ним постоянно схлестывались в университете.

- Нашли друг друга, - пробормотала я.

- Что? – Мертен старчески поднес руку к уху.

- Просто мысли вслух, - громко ответила я, и на меня перестали обращать внимание.

- Нелепость какая-то, - удрученно произнёс Брайер. – Эдвин, конечно, особым умом никогда не отличался, но подумать, что я убью старика Эдельберта? Для чего?

- Не знаю, - вздохнул Мертен. – Но с тех пор так и повелось. Имя фон Розенов под запретом, а в школах детей пугают страшным колдуном, который спит заколдованным сном в Запфельбурге.

- А мои родители?.. – Брайер затаил дыхание.

- Эдвин отправил их в изгнание. Потому что они отказывались признать, что ты был чёрным колдуном, и везде говорили, что через сто лет ты проснёшься и восстановишь своё честное имя.

- Куда он их сослал?

- В провинцию, там были хорошие условия, не переживай. Правда, им запретили общаться с кем-либо. Но я смог с ними повидаться… через тридцать лет, когда Эдвин умер, и власть перешла к его сыну. Госпожа Селеста была совсем плоха, она умерла в тот же год, а через два года – господин Вильгельм. Они молились о тебе каждый день, и верили, что ты вернёшься.

Брайер закрыл лицо руками и сидел так довольно долго. Мы с графом молчали, уважая его горе.

Шумно