– Вы говорили об убийстве, – напомнила Сара.

– Да. – Маркус положил вилку рядом и перестал жевать.

– Вы что-то видели? Видели, как это…

– Нет, к сожалению, нет. Я видел только труп. Женщина лет тридцати.

– Труп? – Глаза Сары расширились.

– Да, в квартире напротив. Я позвонил брату, и он приехал.

– Ваш брат?

– Да, сегодня он как раз был на службе.

– Ах да, вы говорили, что он полицейский…

– Вы не знали, кто там жил и как давно заселился?

– Где, вы сказали?

– Квартира девять, напротив моей.

«Или она слишком глупа, или придуривается», – подумал Хейз.

– Напротив вашей? Разве там кто-то жил?

– Не видели, значит…

– Увы, нет.

– И никто не видел.

– Это ужасно, – сказала Сара, – увидеть такое. Сколько практики в медицинском, а от трупов все равно передергивает.

«Значит, не все еще в ней мертво, если передергивает», – подумал он.

– А вот мне не привыкать.

– Ну да, ну да, – она кивала, – полицейские что только не видят… Странно, что об этом никто не говорит.

– Почему же никто, а выпуск новостей? Его повторяли, когда вы вышли ко мне.

– Так вы об этом убийстве? – удивилась она. – Вы о нем?

– О нем, – Маркус кивнул.

– Разве это у нас?

– В том-то и дело.

– Какой ужас… – Она промокнула губы салфеткой.

– Да обычное дело, – буркнул Маркус. – Не для всех, конечно, не для всех…

– И кем она была?

– Я не знаю, и никто не знает.

– А что говорит ваш брат?

– Чтобы я не лез в это дело.

– Я думаю, он прав.

– С чего бы это?

– Такими делами должна заниматься полиция, Маркус. – Сара положила свою руку на его. – Вы же уже не полицейский. Зачем вам в это лезть?

Маркус молчал и смотрел на нее, в ее полные сочувствия глаза, в ее полное спокойствия лицо. Ему казалось, он где-то ее видел, когда-то очень давно. Она знала, что он вдовец. И почему вдовам не сочувствуют так же…

– Вы так и не нашли свои ключи? – Сара решила сменить тему.

– Нет, не нашел.

– Я попрошу управляющего зайти к вам. Знаете, я тоже постоянно теряла ключи, пока однажды не купила себе…

Маркус посмотрел через плечо Сары – там за дальним столиком сидел мистер Густав Лембек и медленно чавкал салатом.

– …и вот этот самый брелок с таким грохотом упал…

– Простите, – сказал Маркус и встал из-за стола.

– Вы уже уходите? – удивилась Сара.

– Я сейчас, я сейчас вернусь…

Оставив Сару одну, Маркус направился к дальнему столику. Тот стоял возле самого туалета, из-за чего Густава то и дело задевали дверью, а он то и дело извинялся и отодвигал стул.

– Не лучше ли пересесть? – сказал Хейз, присаживаясь рядом.

– Мне и здесь хорошо, – буркнул мистер Лембек. – А вы разве не с Сарой сидите?

– С ней, но сейчас мне нужны вы.

– Я? – удивился он.

– Я не отниму у вас много времени.

– Надеюсь, – буркнул тот.

– Полагаю, вы уже слышали?

– Слышал о чем?

– Вы не знаете, жил ли кто-то в квартире напротив моей?

– Напротив вашей?

– Да, девятый номер.

– Я не знаю, я не…

– Женщина, светлые волосы, лет тридцати.

Густав затеребил салфетку.

– Не слышал я ни про какую женщину.

– Как вы думаете, мог ли кто-то заселиться в эту квартиру недавно?

– Почему вы у меня об этом спрашиваете? – Густав Лембек перегнулся через стол. – По-вашему, я должен следить за всеми жильцами? По-вашему, я слежу?

– У нас их не так уж много, я лишь спросил, не знаете ли вы. Может, вы были знакомы…

– С чего вы взяли, что я могу быть знаком с посторонними женщинами? К тому же вчера ко мне приезжала жена.

– Жена? – удивился Маркус. Жаль, он ее не застал, она не так часто бывала у него.

– Да, жена. Мы около года жили отдельно, а теперь, знаете ли, решили попробовать снова. Пока что не съехались, но все к тому идет. И никаких девушек ко мне приплетать не надо.

– Значит, все-таки видели?

– Никого я не видел. А почему вы спрашиваете?

– Сегодня в нашем доме произошло убийство.

– Убийство? У нас? – воскликнул он.

Все в кафе обернулись.

– Да, в девятой квартире. – Маркус перешел на шепот. – Не привлекайте внимания, каждый может быть причастен.

– Это немыслимо! – Густав тоже перешел на шепот. – А полицию вызывали?

– Да, она приезжала, труп уже увезли.

– Какой кошмар…

– Вы не слышали ничего подозрительного?

– Я сплю со снотворным, мистер Хейз, и встал только что. К сожалению, мог и не услышать.

– Со снотворным?

– Да, иначе не могу заснуть.

– Почему?

– Кто ж его знает… нервы, старость, жизнь… – И он как-то криво ухмыльнулся.

– Значит, слышать вы ничего не могли?

– К сожалению, нет. Эти таблетки, знаете ли, – он достал из кармана бутылек и потряс им, – та еще штука. И быка вырубить могут. Вам, кстати, не надо?

– Нет-нет, спасибо.

Хейз обернулся. Сара уже ушла. Как некрасиво получилось, подумал он.

– Выпьешь одну и спишь как младенец…

– Я к вам еще зайду, – сказал Маркус и вышел из-за стола.

«Интересно, для чего», – подумал Густав.

– Заходите, заходите… – Он снова криво ухмыльнулся.

Маркус поплелся к себе. Он чувствовал себя как тогда, много лет назад, когда первый раз пришел на работу: никто не подпускал его к серьезным делам, никто не доверял юнцу. Сейчас его тоже списали – невозможно доверять полицейскому с тремором рук и больным коленом… Ну хорошо, может, у него и забрали оружие, но право думать, право расследовать это убийство у него забрать не могли. Эта женщина стояла у него перед глазами, он никак не мог забыть ее лицо. Хорошо, что именно он ее обнаружил.

«Хорошо, – думал Маркус, поднимаясь по лестнице, – хорошо, что последнее мертвое тело, которое я видел, не было телом моей жены». Теперь не ее застывшее лицо будет всплывать в его памяти, теперь ее место займет другая.

Да, он тоже иногда себе врал.

Маркус повернул ручку двери.

– Заходи кто хочешь, бери что хочешь, – ворчал он, хотя брать-то у него было и нечего.

Затем снял обувь и рухнул на кровать.

«Кто же ты, – думал Хейз, смотря в потолок, – кто мог тебя убить…»

Еще минут с десять он пролежал неподвижно, обхватив руками уставшую голову, потом резко сел, взял телефон и прислонил трубку к уху. Пальцы набрали привычный номер.

– Алло, Кристофер, это я.

– Слушаю тебя, Марк.

– К вам уже приезжала пресса?

– Сегодня утром, а откуда ты знаешь?

– По телевизору видел.

– У тебя появился телевизор?

– Не заговаривай мне зубы, я в то время был у соседки.

– Понятно.

– Ты