не подавился мясом, но, слава богу, откашлялся сам, потому как, если б не сам, никто ему сейчас не помог бы. Элла так же резала бы стейк, отправляя его в свой крашеный рот, и смотрела бы так же спокойно на то, как он корчится и задыхается, умирая на этом полу. Да, сейчас она его точно убила бы. Густав еще раз отпил вина, размышляя, кому лучше первому выйти из-за стола. Если он встанет и уйдет, значит, обижен на нее, а если дождаться, пока уйдет она…

– Я хочу познакомиться с ней, – вдруг сказала Элла, прервав тишину и пустые размышления Густава.

– С кем? – Он опять чуть не подавился.

– С твоим деловым партнером.

Жена смотрела на него тем самым взглядом, твердым, безжалостным, против которого он не мог устоять. Которого он уже много лет как не видел, в который и влюбился тогда, четверть века назад.

– Хорошо, – сказал Густав, – только что я скажу?

– Меня это ничуть не волнует, – сказала Элла, – придумай что-нибудь.

Она промокнула сжатые губы и, бросив салфетку в тарелку, вышла из-за стола.

* * *

Мистер Лембек сидел у телевизора до полуночи, в надежде что его жена заснет и не придется продолжать этот ужасный разговор. Он беспрерывно переключал каналы, но, поняв, что Элла может это заметить, остановился на одном.

«Кто мог сделать эти фото? – думал Густав, не сводя равнодушного взгляда с занимавшейся сексом парочки на канале, который он так успешно скрывал под именем «political channel», поместив его за двухсотый по счету. Хорошо хоть, он не целовал тогда Агнес – это правило было одним из тех, что он ей озвучил как условие встреч: никакой любви на людях, только в постели.

Лембек как чувствовал, что так и будет. Но кто мог это сделать… Из всех негодяев, которых знал Густав, он остановился пока на двоих: Стоуне и Финче. Одного он подставил год назад, из-за чего тот не получил место директора департамента в южном штате; для второго же не стал поручителем в банке, тот не получил кредит и, как следствие, прогорел. Кто-то из этих двоих, думал Лембек и уже почти прикинул кто – когда телефон на тумбе раздражающе затрещал.

Густав прервал звонок, огляделся на дверь спальни и поднес трубку к покрасневшему уху.

– Алло, – шепотом произнес он, – кто это?

В трубке молчали.

– Говорите, – испугался Густав.

– Как тебе фотографии, милый? – На том конце смеялась Агнес.

– Это ты?! – вскрикнул Густав Лембек, но тут же закрыл ладонью рот и опять оглянулся на дверь. – Это ты? – перешел он на шепот. – Что ты творишь…

– Ты злишься? Не злись, милый, я лишь хотела помочь тебе, – обиженно бормотала Агнес.

Он словно видел через трубку, как она надувает свои пухлые губы в обиженной детской гримасе, и если раньше это его умиляло, то сейчас ему хотелось треснуть по этим губам.

– Кто дал тебе право, какого черта, Агнес, – шипел он в телефон, – ты перешла все границы, ты…

– С кем ты там говоришь?

Лембек замер.

Элла, щурясь от света, стояла в дверях гостиной, завязывая на поясе шелковый халат.

– Я? – Мистер Лембек обернулся на жену. – Ни с кем, – он повесил трубку. – Номером ошиблись, иди спать.

– Боже… выключи эту гадость. – Она покосилась на экран.

16 глава

– Миссис Нотбек! – Маркус стучался в соседскую дверь. – Хелен, откройте!

Тихие шаги шуршали по полу, приближаясь к двери. Ручка повернулась, петли скрипнули – на пороге в халате и тапках стояла Хелен Нотбек.

– Вы что-то хотели, мистер Хейз? – Она собирала поседевшие пряди в пышный пучок.

– Джереми уже пришел?

Миссис Нотбек закусила губу.

– Ваш сын дома, миссис Нотбек? Я слышал, как захлопнулась дверь.

– Это я открывала, – засуетилась женщина. – Я думала, это он идет, а оказалось, что вы…

– Можно мне войти?

– Не думаю…

– Я подожду его у вас, вы не против? – Маркус отодвинул миссис Нотбек и прошел.

– Да, проходите, – сказала она и закрыла за ним.

Квартира Хелен Нотбек была точной копией его квартиры, с тем лишь отличием, что в ней был наведен особый уют. На подоконнике лежали бархатные подушечки, на столе – вязаные салфеточки, на полках – фотографии в рамках, большие и малые, всех возрастов ее сына Джереми, который и был на них.

– Можно? – спросил Маркус.

– Конечно, – улыбнулась Хелен.

– Это он?

– Да, это Джереми, когда пошел в первый класс. – Миссис Нотбек взяла фотографию с полки и передала Маркусу. – Посмотрите, какой милый мальчик, разве он может быть в чем-то виноват?

– Дети все милые, миссис Нотбек. – Хейз поставил фото на место, взяв более свежее, где парню было лет восемнадцать.

Светлые волосы, пухлые губы, достаточно необычное лицо. Маркус отлично запоминал лица; стоило ему один раз взглянуть на человека, и можно было фоторобот составлять. Он даже помог составить парочку – тогда, в прошлой жизни, – и, надо сказать, от оригиналов их было не отличить.

– Вы говорили, у парня проблемы? – Маркус смотрел на фото.

– Говорила?

– Да, еще неделю назад.

– Я плохо помню… – Женщина провела дрожащими пальцами по вспотевшему лбу.

Хейз оглядел комнату.

– Тоже не смотрите телевизор? – спросил он.

– Тоже? – не поняла она.

– Я не смотрю этот ящик с момента смерти жены. Новостей мне и тогда было достаточно… А у вас почему его нет?

– Я тоже ничего не смотрю, – сказала Хелен. – Без него куда лучше, не правда ли?

– Телевизор продал ваш сын, верно?

– Что? – Миссис Нотбек отстранилась от Хейза.

– Вы говорили, что он продал всю технику в доме.

– Говорила?

– Да, еще месяц назад, в кафетерии, вы брали тогда лазанью и кофе.

– У них отличные завтраки, – она улыбнулась.

– Вы постоянно жаловались на сына, Хелен.

Миссис Нотбек молчала, будто надеясь, что этот допрос быстрее закончится, если она будет просто молчать.

– Хелен!

– Жаловалась? – очнулась она. – Так разве не все мы жалуемся на своих детей? Даже если они самые лучшие, хочется, чтобы они были еще лучше, правда?

– Не знаю, у меня их нет.

– Как жаль… Я не хотела вас обидеть.

– Вы и не обидели. Хелен, так как насчет…

– Насчет убийства? Вот когда пожалеешь, что телевизора нет… Вам что-то известно?

– Пока никому ничего не известно, но Кристофер обещал разобраться в этом деле.

– Это…

– Это мой брат.

– Он полицейский?

– Я вроде говорил, может быть, я плохо помню…

– Может, и говорили, – согласилась Хелен. Она смотрела на закрытую дверь, вроде как прислушиваясь к чему-то.

– Ждете, когда придет ваш сын?

Женщина улыбнулась.

– А он вообще сегодня придет?

– Конечно, – протянула она, – должен прийти.

– Отлично, подождем вместе.

Миссис Нотбек посмотрела