– Я хочу наконец увидеть мою племянницу.

– Что ж, смотри, – сказал король. – Сама все поймешь.

Он остался стоять у двери; свояченица склонилась над исполинской кроваткой.

– По мне, так ничего страшного.

– Неужели? Пожалуйста, не буди его, оно только что заснуло.

– Само собой, – отозвалась тетя. – Какая милая шерстка!

– Милая? – Король кисло улыбнулся. – Все это немыслимо! Эти рога, эта шерсть, эти… Принцесса не может быть такой!

– Кто сказал, что не может?

– Все говорят!

Король всегда чувствовал себя неловко в присутствии свояченицы. У нее такие жуткие проницательные глаза! Она будто видит его насквозь.

– Вот как. – Тетя подтянула одеяльце повыше. – Что ж, возможно. У всех я не спрашивала. И тем не менее она родилась. Что ж теперь делать?

– Это мы пока не решили. – Король вздохнул. – Мы думали, может быть…

– Любить ее такой, какая она есть?

– Э-э-э… Ну, это, пожалуй…

– Другого выхода нет. Не ждать же, пока однажды приплывет принц и одним поцелуем решит все проблемы, правда?

Король снова вздохнул.

– Твоя сестра никак не привыкнет…

– Ах, моя сестра! Она все еще думает, что жизнь – сказка. Но мы-то с тобой знаем правду.

Король пожал плечами. Неужели не сказка? И неужели он это знает?

– А как ее зовут?

– Белль.

– Какое красивое имя!

– Мда… – мрачно протянул король. – Только придумали-то мы его до ее рождения.

Шахматы

Пристроив доску Билла на коленях, матрос играет в шахматы с ветром, морем и утопшими товарищами, но, хоть и выигрывает, на душе от этого только тяжелее. Он скучает по этим идиотам с их вонючими ножищами, нахальством и всем остальным. Скучает по ветру в волосах, по качке под ногами. А сам сидит тут, на этом странном островке с двумя бабами – костлявой злыдней и мохнатой громадиной с грустными глазами. Они-то что здесь делают? Учат уроки на фоне живописных волн?

Пока девочки не было в комнате, та чопорная дамочка ему все объяснила, но он так ничего и не уразумел. Что-то про принца, который однажды должен явиться под парусом.

– Да вы сами-то в это верите?

Дамочка уткнулась недовольным взглядом в чашку у себя в руке.

– Вы не вращаетесь в высоких кругах. И ничего не понимаете.

– Это уж точно, – пробормотал матрос, а про себя подумал: «И слава богу!»

Он оглядел комнатку. Сколько они уже здесь живут? Повсюду бессчетные стопки бумаги, полки ломятся от книг, исписанных тетрадей, вышивок. Обои заплесневели, занавески обветшали, оконные стекла в некрашеных рамах ходят ходуном. За окнами – только пустая полоса моря.

– Да она скорей в тростинку превратится, чем дождется, – сердито буркнул он. – Или в этом и весь смысл?

– Я не вправе подвергать сомнениям планы моего работодателя, – величественно произнесла госпожа Морсегат.

В коридоре загрохотали шаги. Ходить тихо девочка не умела.

А вон и она, бредет по тропинке мимо сарая. Кажется, она стала чаще наведываться на берег, думает матрос. И без гувернантки тоже. Он машет рукой.

– Сыграем? Ты и я?

Она смущенно улыбается и отвечает громовым шепотом:

– Я НЕ УМЕЮ В ШАХМАТЫ.

– Так я научу!

Он переносит доску на сундук и расставляет фигуры. Черные с одной стороны, белые – с другой. С легким поклоном указывает на вторую бочку.

– Присаживайтесь, принцесса.

Она хмурится, не двигаясь с места.

– Да я не издеваюсь! Играть с тобой, небось, повеселей, чем с теми, кого тут нет, ведь правда?

Она все стоит.

– НЕ ЗНАЮ, СМОГУ ЛИ…

– Давай, не артачься. Садись играть.

Лапа

Она садится на бочку, и к юбке тут же липнут песок и грязь. Вблизи матрос такой… Она чувствует запах его пота, кислый, дикарский. «Проклятый бурей» – вытатуировано у него на руке. Что бы это значило?

Он берет фигуры, одну за другой. Черные, белые, с коронами на головах.

– Смотри, принцесса. Это король. Он тут главный, понимаешь?

Она кивает. Конечно, король всегда главный. Отец, которого она помнит смутно. Принц, который однажды явится и…

– Короля надо угрохать.

– Угрохать? – Она поднимает на него глаза.

– Прикончить к чертям собачьим. В этом смысл игры. Это называется поставить мат. Мат – и ты победила. А это… – Он берет большую черную фигуру с маленькой короной.

Это, конечно, она. Большая, темная и уродливая. Она должна стоять в углу и ждать. Работать, стараться и ждать.

– Смотри, как она умеет прыгать. И сюда, и туда. И вот так.

Девочка удивленно смотрит на черную фигуру, как она перепрыгивает через коней и слонов. И те падают.

Матрос рассказывает дальше, показывает, как ходит конь и как движутся туры.

– Сечешь, принцесса?

Она и кивает, и качает головой.

– Хватит чесать языком. Будем играть. Твой ход.

Она осторожно выдвигает белую пешку вперед, на одну клетку.

– На две, не скромничай. – Он двигает свою.

И игра начинается.

Неуверенно скользя и подпрыгивая, они словно танцуют друг с другом. Туры движутся прямо, слоны по диагонали. Когда она неправильно идет конем, матрос берет ее за руку.

– Нет, вот так. Помнишь?

Девочка отдергивает руку и кивает.

– Оп-ля, она помнит! А я вот так!

Он атакует ее черным слоном.

– У него такая же постная физиономия, как у той дамочки наверху, видишь?

Она хихикает – так и есть.

– Давай же, съешь его, королевой!

Она берет фигуру, но колеблется.

– Да ты его одной лапой можешь прихлопнуть! – ухмыляется матрос. – Легко!

Лапой? Ее пронзает боль, будто от удара. Она тут же прячет руку в складках юбки.

– МНЕ НАДО ИДТИ.

Девочка отодвигает бочку и торопливо уходит. Он что-то кричит ей вслед, но она не слушает.

Наверху добродетельная госпожа Морсегат уже поджидает ее с пинцетом. Сегодня вечером по расписанию – удаление волосяного покрова. Это всегда больно, но принцессе положено иметь гладкое, безволосое тело. Девочка сжимает зубы и смотрит в окно.

На пляже пусто, матрос, поди, уже похрапывает на своем мешке. На сундуке шахматная доска, фигуры стоят в точности так, как она их оставила.

«Плинг-плонг», – щиплет пинцет. На землю, кружась, падают шерстинки.

В волосяных луковицах под кожей на месте каждого выдернутого волоска тут же начинает расти новый.

Костер

Больше в шахматы они не играли, а сегодня уже воскресенье. Завтра утром придет лодка с припасами и отвезет матроса на берег. Девочка вышивает хуже обычного и не может решить простейшие арифметические примеры.

Внизу на пляже горит костер; матрос стоит в прибое и ловит крабов.

– Прощальный ужин, – объявил он. – В благодарность за вашу заботу.

Матрос выманивает