Каждый день, проснувшись и не успев открыть глаза, я чувствовала этот запах и улыбалась. Он подсказывал мне, что я в Вердене. На краю мира. На краю моря. И мне нечего бояться…

Как оказалось, есть чего.

Как ни жаль было прощаться с домом, надо было собираться и уезжать. И я даже не загадывала, сумею вернуться сюда или нет.

Поднявшись в спальню, я переоделась в дорожное платье, подумала немного и взяла с собой еще два: праздничное зеленое и шелковое серо-серебристое с жемчужной отделкой. То же, в котором была сегодня на пикнике, так и осталось лежать смятым на полу возле кровати. Почему-то я не могла заставить себя даже просто коснуться его, не то что вешать в шкаф или забирать с собой. При взгляде на высокий ворот мне становилось душно, и сразу накатывали воспоминания о кошмарной черноте, о пальцах тьмы, что тянулись ко мне.

Я покачала головой и отправилась в дядюшкин кабинет. Еще давно, в одном из нижних отделений шкафов, я заметила большой саквояж. Должно быть, когда-то он сопровождал его в поездках, а теперь и мне послужит.

Вслед за платьями в дорожных футлярах туда отправилось содержимое шкатулки: шифрованные записи, записная книжка и деловая переписка с отцом. Когда я складывала бумаги, в глаза бросилось дата одного из писем: завтрашнее число. Так. Я отложила его в сторону, чтобы почитать по дороге в Китр: почему-то показалось, что это может оказаться важным. В конце концов, не случайно дядюшка мне его оставил.

Затем я зачем-то взяла бусы из сердолика и часы, те самые, из своего детского тайника, с тремя циферблатами. Дорожный несессер и… Всё? Я растерянно оглянулась по сторонам. Какие-то быстрые получились сборы. Хотя… Я улыбнулась через силу. Гораздо более обстоятельные, чем перед побегом, когда я ничего не успела с собой взять.

Потом я отправилась на поиски Мод. Конечно, она нашлась за первым же поворотом. Шла мне навстречу, опустив голову и сцепив руки за спиной.

— Чего изволите, госпожа? — спросила она. — Подавать ужин?

— Нет… — я замялась. — Мод, мне нужно уехать, пока не знаю, на сколько. Запри, пожалуйста, спальню с моими вещами и дядин кабинет. А если он, то есть дядя, вдруг приедет, то передай ему…

— Простите, госпожа, — перебила меня Мод. Я удивленно посмотрела на служанку. Она покусывала губы и мяла край передника. И снова в глазах ее был виден отблеск того самого страха перед… неизведанным? непонятным? мной? — Вы лучше напишите записку, чтобы можно было передать ее господину. Кто знает, через сколько лет он… вернется.

Да и вернусь ли сюда я сама? Если все получится, если я найду хоть какую-то возможность расторгнуть запланированный союз с Мастером Времени, то мы с Кейдом отправимся в будущее. И в лучшем случае я появлюсь здесь… через пятнадцать лет. Так странно.

— Напишу, — сказала я. — Оставлю в библиотеке.

Но, по правде говоря, я толком не знала, что именно писать.

“Спасибо за гостеприимство. Верден — прекрасный город. И ты мне очень помог.

С любовью, Грета”.

Вот, собственно, и все.

Кейд ждал меня у ворот, прохаживаясь рядом с экипажем. Три шага в одной сторону, три — в другую, резкий поворот, словно зверь в клетке. Я чувствовала, что он с трудом контролирует себя. Магия пахла солью и грозой, в глазах Кейда вспыхивали и гасли золотые искры, руки сжимались в кулаки.

— Я… готова, — сказала я и шагнула вперед.

— Едем, — коротко кивнул он и подал мне руку, помогая забраться в экипаж. Ворота за нашей спиной громко скрипнули и начали закрываться.

6.3

Мы ехали вдоль моря, бирюзово-золотого в лучах закатного солнца. Треугольнички парусов на горизонте казались вырезанными из бумаги. Мир выглядел абсолютно нереальным, щемяще красивым, словно застывшим в этот миг между днем и ночью. На повороте к Китру я не выдержала и высунулась из окна, провожая взглядом бело-голубые башенки Вердена. Города, который подарил мне сначала тайну, потом любовь, а затем — ужас.

Кейд молчал. Прищурившись, смотрел в окно на проносящиеся мимо деревья и скалы и постукивал пальцами по колену. Раз-два-три-четыре-пять. Раз-два. Раз-два-три-четыре. Раз-два. Один и тот же ритм. Потом издалека послышался басовитый громкий гудок. Мы приближались к станции, и я невольно поежилась, вспоминая дорогу сюда. Положила руки на колени и сжала в кулаки, лишь бы Кейд не увидел, как подрагивают пальцы. Мне казалось невыразимо глупым и по-детски слабым признаться в том, что, кажется, длинная дорога в поезде пугала меня сейчас больше, чем ночные кошмары. Я уговаривала себя, как могла, что теперь все будет по-другому… хорошее купе, возможность прилечь… но внутренний голос испуганно шептал: “Кейд сказал тебе, что время дорого. А если отдельных купе уже не осталось? А если опять… в сидячем вагоне? Без сна?”

Ну, и хорошо. Я низко опустила голову, лишь бы Кейд не увидел по моему лицу, что еще чуть-чуть, и я расплачусь. Уголки губ предательски подрагивали, слезинка ползла по щеке. Хорошо же! Я. по крайней мере, не засну. От этой проблемы мы будем избавлены…

Пытаясь убедить себя, что три дня не спать — это прекрасно, я сначала не поняла, что мы проехали привокзальную площадь. Экипаж катился дальше, мимо маленького здания вокзала, мимо перрона и стоящего рядом с ним поезда, большого, черного и пыхтящего, как сказочный смоляной дракон.

— Кейд, я думала, мы едем на вокзал…

Он покачал головой:

— Поезд — это слишком долго. Ваше время драгоценно, и тратить его на три дня пути было бы преступно.

— Так что же мы… полетим? — я удивленно подняла брови. Отец ведал воздушными перевозками королевства, и я с детства знала все причальные мачты. И точно помнила, что рядом с Верденом пока ее нет. Через десять лет, когда поток желающих отдохнуть на северных пляжах затопит все вокзалы и полустанки на этой железнодорожной ветке, ее начнут строить. Незадолго до моего девятнадцатилетия наконец возведут. А первый полет… его я застать не успела. Он должен был состояться через неделю после моего побега….

— Здесь нет причала для дирижаблей, — пожал плечами Кейд. — Не очень удобно, если хочешь оставаться поближе к столице. Поэтому во время учебы несколько лет подряд я не приезжал сюда. Слишком… дорого.

Дорого? Я с