– Видишь, Зарка, эти парни мнят себя националистами! – просвещает меня Себ. – Когда надо пищать на акциях, тут они сильны, но когда требуется рискнуть чуток, тут все молчат. Но главное то, что они слишком много говорят…

– Вы решились? – снова возвращается к делу Орсю, выглядящий самым расслабленным человеком на свете. – Есть ли желающий, чтобы его уничтожили, или же вы предпочитаете умереть, захлебнувшись в ванной? Мне насрать, оба варианта меня устраивают…

Бретонец уходит на кухню, сделанную в американском стиле, и начинает шариться в ящиках. Весь на нервах, я подумываю о том, чтобы закурить, но трезвая мысль приходит мне в голову – наверное, лучше не оставлять следов ДНК в этой квартире. Я действительно не понимаю, что я здесь делаю.

– Вам остается всего лишь тридцать секунд на размышления, шлюхи!

– Нет, Орсю, пожалуйста, я не понимаю, о чем ты говоришь! – начинает лепетать фашик с квадратной челюстью. – Думаю, ты ошибаешься на наш счет, это ошибка, друг мой.

– Двадцать секунд…

– Зарка! – шепчет Себ мне на ухо. – Ты не обязан писать об этой истории в своем гиде…

– Вы далеко заходите, Себ! – прямиком ставлю я его на место. – Я не хочу оказаться замешанным в ваших делах.

– Не переживай, Зарка! Ты же сам хотел увидеть андеграунд, не так?

– Десять секунд! – корсиканец продолжает свой обратный отсчет.

– Орсю! Пожалуйста, просто выслушай меня…

Бретонец возвращается с кухни и вываливает содержимое мусорного пакета на двух жертв. От неожиданности парни вскакивают с дивана.

– Три, два, один…

Орсю заезжает типу с бородкой кулаком по роже, Бретонец нехило дает по харе второму.

Себ присоединяется к драке. Карательная акция по всем правилам.

Глава 15. Сад Вильмен: Маленький Кабул

Долгий период хандры. Целый месяц прошел со смерти Дины, и я все глубже увязаю в наркоте, обкуриваюсь по полной, обдираю себе ноздри изнутри и уничтожаю собственную печень. Мне до смерти не хватает этой малышки.

Я в квартире один. Наливаю в стакан дешевого алкоголя – паленого виски с привкусом мочи. Уже перевалило за полночь, и я маюсь, выписываю круги по хате, словно рыба в аквариуме, дожидаясь, пока Азад зайдет за мной. Сегодня ночью братишка должен отвести меня к Восточному вокзалу, в район Маленького Кабула.

Я присаживаюсь на диван в зале и включаю свой ноутбук. Открываю файл под названием «Париж, город грехов» и принимаюсь за определение 3-ММС[46], которое послужит врезкой в главе о педиках андеграунда или в той, что будет о наркотиках, находящихся в обороте в столице. «3-ММС – это синтетический наркотик из группы катинонов, обладающий психостимулирующим и эйфорическим действием. Он представляет собой маленькие белые кристаллы. Популярное в некоторых гей-сообществах вещество 3-ММС употребляют через дыхательные пути, в бумажке – посредством глотания, при помощи инъекций или же ректально, с анальной пробкой». Я беру анашу с журнального столика и принимаюсь крошить ее на ладони. Азад звонит – я отвечаю:

– Да, Азад! Ну где тебя носит?

– Зарка, я сейчас не смогу зайти – надо, чтобы ты сам пришел ко мне сюда!

– Я тебя уже битый час жду, толстяк, нельзя так! Где ты?

– Сейчас я в саду Вильмен!

– Блин, Азад, ты меня бесишь!

– И, пожалуйста, Зарка, ты бы снял мне двести евро, мне нужно, это очень важно! Я объясню тебе…

– Двести евро? Но, блин, Азад, у меня нет таких денег…

– Если у тебя их нет, то мне конец.

Он реально выносит мне мозг. С ним всегда одно и то же. Одна дрянная история за другой.

– По правде говоря, сквер закрыт – тебе нужно будет перепрыгнуть через забор! – объясняет мне Азад по телефону, когда я подхожу ко входу в сад Вильмен.

– Козел! – я даже не пытаюсь искать мягких слов. – Ты в самом деле издеваешься надо мной! Как ты хочешь, чтобы я перемахнул через ограждение? Оно же как минимум три метра высотой, это невозможно. Как вы умудряетесь залезать на эту штуку?

– Ну, мы, афганцы, умеем карабкаться…

Я чувствую, как потихоньку, но решительно мною овладевает бешенство.

– Хорошо, тогда выкладывай мне свою хренову афганскую методику!

– Окей, обойди сад! Ты увидишь, напротив побережья Вальми стоит счетчик времени стоянки. Тебе нужно подняться на него и спрыгнуть прямо в сквер.

Вот сейчас он прямо-таки выводит меня из себя!

– Ты просто-напросто жалкое говно, Азад! Не знаю, что, на хрен, ты там вытворил, но клянусь, что нассу тебе на жопу.

Я нервно бросаю трубку, огибаю сад Вильмен и дохожу до набережной. Бесит он меня! Я замечаю счетчик на краю улицы, идущей вдоль канала Сен-Мартен, – в самом что ни на есть наименее укромном месте региона Иль-де-Франс. Если легавые увидят меня в тот момент, когда я приступлю к миссии скалолаза, мы оба облажаемся. Азад и впрямь надо мной насмехается. И, будто бы это задание недостаточно сложное само по себе, по верху садового забора идут остроконечные пики. Вот уж случай проткнуть себе жирок.

Я смотрю по сторонам – налево и направо. Путь свободен. Я вскарабкиваюсь на счетчик, как жандарм из группы захвата, цепляюсь рукой за садовую изгородь и ставлю свой тапок между двумя пиками, а после живо спрыгиваю со стороны сквера. Можно было предвидеть, что я упаду в кусты как мешок. Сука, черт возьми! Все это раздражает меня до невозможности!

Я выпрямляюсь, отряхиваюсь от веток и перезваниваю херову афганцу:

– Да, Зарка? Ну что?

– Я только приземлился в твоем говняном парке, ты где?

– Окей, пройди чуть глубже в сад, и ты нас увидишь!

Я снова бросаю трубку и двигаюсь наугад по темной тропинке. Какой-то тип спит, улегшись на скамейку и положив голову на рюкзак. Я иду своей дорогой, уходя все дальше по тропе Маленького Кабула. Это главное место сбора афганских беженцев с тех пор, как в 2002 году по решению внука венгерского иммигранта, ставшего президентом Республики, закрыли центр Сангат. Если верить Азаду, афганцы тусуются в саду Вильмен не для того, чтобы убить время: большинство из них ищут проводника, чтобы попасть в Англию, другие проворачивают какие-то делишки или надеются найти способ немного подзаработать.

Мое внимание привлекают перешептывающиеся голоса, и я замечаю с десяток силуэтов, усевшихся в углу на газоне. Я приближаюсь к группе мужчин, держащих в руках светящиеся палочки. Они пьют и курят, сосредоточившись на карточной игре – это афганский покер.

– Я тут! – Азад свистит мне и машет рукой.

Я подхожу к другу, устроившемуся между двумя бородатыми типами с не очень