Двоюродная сестра отца, Надежда Александровна оказалась замечательной женщиной, доброй и, когда надо, строгой. Она жила в одной половине деревянного дома, который ей построила спичечная фабрика, со своей старенькой матерью, мужем и двумя девочками. Одна девочка приходилась на пять лет старше Ромки, а меньшая на шесть лет младше. Тётушка Надя готовила в старой русской печке вкуснейшую пшённую кашу, на парном коровьем молоке, с запечённой коричневой корочкой и сливочным маслом. А какие душевные получались у неё картофельные драники, с помидорным рагу на сальных шкварках. Тётушка, как и большинство жителей небольшого посёлка, трудилась на местной спичечной фабрике, где по совместительству исполняла роль профсоюзного работника в своём цеху. Её муж, дядя Володя, считался тихим и очень скромным человеком, работал электриком в посёлке, исправляя мелкие неисправности в электросети и очень любил рыбалку.

В дни рыбалки, как обычно, дядя Володя будил Ромку в начале шестого. Они брали собранные с вечера узелок с провизией, салом, хлебом, луком и помидорами с огурцами, термос с горячим индийским чаем, а также удочки с подсачником, заваренную на пару пшеницу, решётчатую банку с прикормом, весло от лодки и, зябко поёживаясь от сырого утреннего тумана, брели по песчаной дороге среди светлых стволов разлапистых сосен к реке. Там в укромном месте в затоне, среди других лодок местных жителей, была посажена на цепь с замком небольшая плоскодонка дяди Володи.

Погрузив пожитки на лодку, Ромка устраивался на носу плоскодонки, поджав под себя босые ноги, а дядя Володя садился на скамью ближе к корме и, оттолкнувшись от берега веслом, не спеша выгребал по течению реки. Затем они долго плыли в рассветном тумане по текущему кругами руслу реки, зажатому с левой стороны высоким обрывистым, песчаным берегом с дубовым бором и оплывали стороной подмытые и поваленные рекой могучие кряжистые стволы деревьев, а правый берег приходился ниже, его окаймляли заросшие кувшинками заводи, заливные луга и стоящий немного в стороне сосновый лес. Лёгкая на ход, небольшая плоскодонка, которую дядька ранней весной заботливо проконопатил, промазал дёгтем и выкрасил в тёмно-зелёный цвет, плавно скользила по зеркалу реки. Вода, разрезаемая носом лодки, весело журчала и разгоняла прятавшихся в ряске мальков. По воде между круглых листьев кувшинок бегали вездесущие водомерки. Большая рыба кое-где ходила кругами, высовывала из воды свои жирные губы и с шумным пришлёпыванием хватала утренних мотыльков. Утро на реке, когда солнце ещё только собирается выглянуть из-за горизонта, так завораживало дядю Володю и Ромку, что они плыли обычно молча, полностью растворяясь в неспешном течении реки.

Как я уже заметил, дядя Володя очень любил рыбалку. Людей он, наверное, любил тоже. Но об этом, почему-то никто не догадывался, потому что он был очень скромным и совершенно стеснительным. Владимир Александрович исправно выполнял свои обязанности поселкового электрика, зажигал людям свет и в посёлке как человек безотказный был нарасхват. Но, как человек застенчивый и чрезвычайно скромный, дядя Володя не мог постоять за себя в конфликтных ситуациях, а народец-то, наш привыкший собачиться друг с другом, таких чудаков считает слабаками, а надо бы признать их святыми. В доме по заведённому укладу, опять же всем руководила тетушка. Ну, как тут не полюбить рыбалку и ничего не говорящую рыбу.

Вот так и приплыли мы потихоньку с нашими рыбаками на прикормленное ими место на реке. Дядька привязал на брезентовый ремень якорный груз и аккуратно, стараясь не распугать рыбу, спустил его за корму плоскодонки. Лодку развернуло течением, и она встала на якорь. После этого он, так же не спеша и тщательно, заправил сетчатую банку приманкой и спустил её на привязи за борт лодки, слегка потряхивая ремень, чтобы находящийся в банке хлеб, пропитанный подсолнечным маслом, разнесло течением по ходу лодки. Затем рыбаки настроили удочки и уточнили длину поводков, чтобы крючок с наживкой не цеплялся за дно, а курсировал по течению, удерживаемый поплавком в сантиметрах пятнадцати от песчаного дна, и стал привлекателен для рыбы.

Снасти для ловли дядя Володя готовил сам, в то время купить телескопические удочки и хорошие принадлежности в провинции было настоящей проблемой. Удилища он мастерил из заготовленного зимой орешника, высушенного в тенёчке на чердаке. Три колена удилища соединялись между собой металлическими трубками. Потом на нитки туда вязались кольца для лески, а нитка пропитывалась для прочности лаком, ставилась катушка с леской и снаряжались груза, вязался рыбацким узлом крючок и вешался самодельный, яркий пенопластовый поплавок. Впрочем, такая удочка выдавалась в пользование Ромке. Сам же дядя Володя владел заветной японской пластиковой удочкой, которую ему подарил отец Ромки. Где уж тот достал это чудо в то время дефицита, как говорится, история умалчивает, но обладая нужными связями тогда достать можно было всё, что душе угодно. Понятное дело, что поселковые рыбаки очень завидовали дяде Володе и его удочке, кто-то даже предлагал её продать, но дядя Володя больше всего на свете любил рыбалку и расстаться со своей чудесной удочкой не пожелал бы даже за все сокровища мира.

Наконец удочки настроены и закинуты. На первую, располневшую на пару пшеничку насаженную на крючок, как положено, три раза плюнуто и сказано заветное слово. И поплыли поплавки по течению, раскручивая неспешно леску на круглых металлических катушках. Пятнадцать-двадцать метров по течению, скручивание, проверка пшенички и следующая проводка. Осторожно, тихонько, стараясь ненароком не грохнуть удилищем о дно лодки и не шуметь, рыбаки начинали свою работу. Поплавки яркими солдатиками качались на небольшой ряби от течения реки, иногда ложась на бок, если крючок шёл по каким-нибудь речным растениям или мелководью… Первая поклёвка тогда случилась у Ромки, поплавок несколько раз резко клюнул, а затем резко ушёл под воду. Мальчишка решительно и умело дернул удилищем на себя и в сторону, аккуратно подсекая добычу. Удилище согнулось от веса и сопротивления рыбы, леска заходила зигзагами, разрезая водную гладь и наматываясь на катушку. Дядя Володя деловито достал со дна лодки подсачник и когда серебристое тельце с красными плавниками показалось у борта лодки, аккуратно подвёл под рыбу кольцо с сеткой и поднял добычу в лодку.

«С первым уловом», — негромко произнёс дядя, внутренне искренне радуясь успеху обученного им мальчишки. Ромка, подражая сдержанному поведению дядьки, старался не проявлять распиравшей его гордости и радости от успеха. Он бережно доставал краснопёрку из сачка, вытаскивал не спеша крючок, стараясь не повредить губы рыбы и