Гласьер, неподалеку от Городской школы индустриальной физики и химии, профессором которой был Пьер. Теперь он получает шесть тысяч франков в год, и этого жалованья хватает на скромную, но безбедную жизнь.

Вот как вспоминала об этом времени сама Мария в книге о Пьере:

«Жалованье профессора Пьера Кюри равнялось 6 тысячам франков в год, и мы хотели, чтобы он не искал дополнительных заработков, по крайней мере вначале. Что касается меня, то я стала готовиться к экзамену на должность преподавательницы женских гимназий и получила место в 1896 году. Наша жизнь была целиком построена так, чтобы была максимальная возможность заниматься научной работой, и дни наши протекали в лаборатории, где Шутценбергер разрешил мне работать вместе с мужем.

Пьер Кюри был тогда очень увлечен исследованиями, связанными с ростом кристаллов. Он желал узнать, растут ли некоторые грани кристаллов преимущественно перед другими из-за особой скорости роста или вследствие различий в растворимости. Он вскоре получил интересные результаты (которые не были опубликованы), но должен был прервать эту работу, чтобы заняться исследованием радиоактивности, и никогда уже ее не возобновлял, о чем часто сожалел. Я в то время была занята изучением намагничивания закаленной стали.

Подготовка к лекциям была одной из главных забот Пьера Кюри. Кафедра была только что основана, и никакой определенной программы курса не было. Он разбил свои лекции на два раздела: кристаллографию и электричество; потом, убедившись в полезности для будущих инженеров серьезного теоретического курса электричества, он всецело посвятил свои часы этому предмету, и ему удалось создать курс (около 120 лекций), наиболее полный и наиболее соответствующий последним выводам науки, из всех курсов лекций, прочитанных тогда в Париже. Для этого ему потребовались значительные усилия, чему я была ежедневной свидетельницей; он желал дать полное представление о явлениях и эволюцию теорий и идей и в то же время заботился о точности и ясности изложения. Он думал напечатать этот курс, но впоследствии, поглощенный многочисленными занятиями, к несчастью, не смог реализовать этот проект.

Мы жили в тесном единении, имея много общих интересов: теоретическая работа, опыты в лаборатории, подготовка к лекциям и экзаменам. В течение одиннадцати лет нашей совместной жизни мы почти не разлучались, и от этой эпохи остались лишь немногие строки. Наши дни отдыха или каникулы были посвящены прогулкам пешком или на велосипеде либо в окрестностях Парижа, либо на берегу моря или в горах. Интерес к работе был так велик у Пьера Кюри, что ему трудно было прожить долго в таком месте, где не было возможности работать. Через несколько дней он уже говорил: “Мне кажется, что мы давно ничего не делали”».

В здании, где работал Пьер, он выделил небольшую лабораторию Марии, которая продолжала заниматься измерениями магнетизма разных сталей. Он становится ее постоянным консультантом — ведь к тому времени в этой области он приобрел уже уникальный опыт.

Радиоактивность

Мария к своему новому положению замужней женщины отнеслась с ответственностью и педантизмом, как к новому научному опыту: она завела учетную книгу, куда аккуратно заносит все доходы и расходы. С тем же педантизмом она записывает кулинарные рецепты, которыми с ней делится Броня. Но все же главным для Марии остается наука.

У профессора Шутценбергера она получает разрешение участвовать в научных исследованиях мужа. Одновременно Мария готовится к профессорскому экзамену, выдержав который, сможет преподавать в высшей школе. Экзамен она сдает в 1896 году.

Пьер Кюри продолжает проводить исследования роста кристаллов, а Мария изучает магнитные свойства различных закаленных сталей. Через два года она будет удостоена специальной премии Французской академии наук за «…точность в процессах исследования… Работа мадам Кюри представляет величайший интерес для тех, кто занимается созданием магнитных и динамоэлектрических приборов», — говорилось в решении академии.

А по вечерам она посещает семинары по кристаллам, чтобы лучше понять, чем занимается ее муж. Летом 1897 года супруги Кюри получили небольшое пособие французского Общества поощрения национальной промышленности.

Но вскоре Марии стало трудно работать с утра до поздней ночи, ей постоянно было дурно, у нее кружилась голова. Оказалось, что она ждет ребенка. Ей было тридцать. Как ни странно, хотя она переносила беременность чрезвычайно тяжело, выглядела она великолепно — была цветущей и здоровой на вид.

Наступают каникулы. В июле Мария уезжает вместе с отцом, приехавшим к ней из Польши, отдохнуть. Они поселяются в Пор-Блане, в Бретани. Пьер пока остается в Париже: его задерживают профессорские обязанности.

Пьер настолько любил Марию, что перенес свое чувство и на ее далекую родину. Он даже научился говорить и писать по-польски.

В начале августа Пьер Кюри приезжает в Пор-Блан. До рождения ребенка остается около месяца, но, несмотря на это, молодые супруги отправляются в далекую поездку на велосипедах, не отдавая себе отчета в своем легкомыслии. Марии становится плохо, и она возвращается в Париж. 12 сентября появляется на свет дочь Ирен, которую принял дед, Эжен Кюри.

Буквально через несколько дней после рождения девочки умирает мать Пьера. Овдовевший доктор Кюри привязывается к внучке. Пока все они живут в Со. Мария начинает вести новый дневник — дневник, посвященный Ирен, словно дочь тоже предмет ее исследований. Она заносит туда все до мелочей — размер головки малышки, как и сколько она спит и ест, как и когда начала брать игрушки. А после того как Мария вернулась к работе в лаборатории, она дважды в день — в обед и ужин — прибегает домой, чтобы покормить дочку. Когда же появилась необходимость нанять кормилицу, это вызвало у Марии сильное чувство вины перед девочкой. Зато по утрам, в полдень и ночью она сама меняет пеленки, купает, одевает дочурку. А пока малышка гуляет с кормилицей, Мария пишет работу о магнитных свойствах сталей, которая была опубликована в «Известиях Общества поощрения национальной промышленности».

Вскоре супруги Кюри переезжают в небольшой домик с садом на бульваре Келлермана. Вместе с ними поселяется отец Пьера Эжен Кюри. Он берет на себя заботы о любимой внучке Ирен, освобождая родителей от повседневных дел.

Его помощь была тем более ценной, что Марии, перегруженной многочисленными обязанностями, грозит туберкулез. Ее зять, доктор Длусский, и домашний врач семьи Кюри обнаруживают у нее изменения в левом легком. К тому же Мария на грани нервного срыва. Врачи в один голос убеждают ее поехать в санаторий подлечиться — ведь нельзя забывать о плохой наследственности. Но Мария наотрез отказывается — она ни за что не бросит даже на несколько дней дочку, мужа, не прервет лабораторные опыты…

Еще раз обратимся к книге мадам Кюри о ее муже. Из этих простых строк становится ясно, почему она не хочет покидать дом