— Не люблю играть ради таких глупых ставок, — отозвался я, снова возвращаясь к лежащим на столе бумагам. — Что мне толку выигрывать, если выигрыш ничего не стоит. Тем более если твой проигрыш ничего не будет стоить тебе. Так что не думаю, что мне это будет интересно.

В ответ на это Анастасия рассмеялась.

— Ой, как же это ожидаемо. Хотя и немудрено. Всё, что у тебя есть, это твои наглость и гордость. Прямо как у бездомного щеночка. Огрызаешься, но такой безобидный.

Нет, это уже детский сад какой-то.

— Что?

— Что? — переспросила она.

— Я спрашиваю, что на кону?

— Да с чего я должна…

— Всё очень просто, Настя, — произнёс я, почти на физическом уровне ощутив, как её корёжило, когда я сокращал её имя. — Если человек не способен рискнуть и поставить что-то на свою победу, то грош цена этой победе. Что тогда толку стараться. Я не ввязываюсь в споры с нулевыми ставками. Они не достойны моего времени. Как и глупые игры с тобой.

— Так говоришь, словно уверен в своей победе, — издевательски усмехнулась она.

— А если не уверен, то и играть смысла нет, — отозвался я. — Так что? Так и будешь дальше заниматься детскими глупостями или, наконец, сыграешь по-взрослому?

Она смотрела на меня, как на… ну, в общем, на грязное пятно на новеньких туфлях. А вот внутри она буквально кипела. Злость. Отвращение. Желание смешать меня с грязью.[U1] В целом мне было чуть больше, чем плевать на её эмоции, но упустить возможность поставить эту дрянь на место просто не мог себе позволить.

— И? — спросила она после почти десяти секунд молчания. — Что, если ты выиграешь?

— Тогда ты целый месяц начиная с завтрашнего дня будешь работать в отделе так, как и должна. Засунешь свою аристократическую гордость себе поглубже, будешь делать всё, что тебе скажет Марина. И будешь обращаться с ней с уважением, как со своим начальником и руководителем.

Тут она удивилась.

— И всё? Это всё, что смог придумать твой крошечный и убогий мозг?

— А мне этого хватит, — не повёлся я на уловку. — Если твой мозг этого не понимает, то тогда его вообще разглядеть нельзя!

— Ах ты…

Ой с каким трудом она сдержалась. Но сдержалась. Я удивлен.

— А что, если выиграю я? — спросила она с вызовом. И почти спокойно.

— Сама решай, — прозвучал мой абсолютно искренний ответ.

— Хм-м-м… тогда, если я выиграю, то ты уволишь…— Она неожиданно замолчала, а затем явно передумала. — Нет! Это будет слишком просто! Знаю. Если я выиграю, то ты на месяц станешь моим рабом.

Сидящая рядом с ней Рита обрадованно захлопала в ладошки.

— Отличная идея, госпожа Лазарева!

Я не удержался и уставился на рыжую.

— Господи, ты ещё туфли ей оближи. У тебя что, совсем нет чувства собственного достоинства?

— Туфли мои, Рахманов, облизывать будешь ты, — злобно произнесла Лазарева, глядя на меня, на что я в ответ покачал головой.

— Прости, но эти твои фетиши как-то не по мне, — произнёс издевательским тоном, и надо же… Анастасию аж передернуло. Нервная она какая-то. — Ты смотри, нервные клетки не восстанавливаются.

— Заботливый какой! — Ух, вновь плеснуло эмоциями. — О себе лучше заботься. Если я проиграю, то, так уж и быть, стану лучшей сотрудницей на свете. — Она наклонилась ко мне, а в её глазах читалось ощущение зловещего триумфа. — Но если я выиграю, то будешь делать всё, что я тебе скажу. Буквально. Скажу сидеть — будешь сидеть. Скажу принести кофе — побежишь как миленький. И ни единого слова против. Ты меня понял? Или испугался, что…

— Согласен.

Кажется, такого она не ожидала. Уставилась на меня так, словно я только что её замуж позвал. Впрочем, в себя она пришла довольно быстро.

— Значит, по рукам. Все, кто здесь есть, — свидетели.

— Только потом не вздумай отказываться от своих слов, — предупредил я её. — Играем до первой ошибки?

— Идёт. Темы?

— Как ты и сказала, — пожал плечами. — Корпоративное, уголовное и гражданское право.

— Согласна. Чтобы ты знал, можешь уже выбирать себе ошейник, потому что я была на своём потоке лучшей.

— Как уже говорил, тебе я его покупать не буду. Я не такой извращенец как некоторые богатые девочки, — саркастически хмыкнул и посмотрел на Евгения. — Похоже, что ты у нас сегодня за ведущего. Так что тебе и задавать вопросы.

— Вопросы мы будем задавать друг другу сами, — тут же заявила Анастасия, чем меня немного удивила.

— Ты же Розена просила…

— А я передумала!

— Ладно, как скажешь. Дамы вперёд.

Ну что же. Это будет любопытная игра…

Глава 8

— Ген! Стой, да подожди ты…

— Валера, отвали, — огрызнулся Громов, мысленно проклиная богов за ту кару, что они послали ему в виде словоохотливого коллеги. — У меня сейчас нет времени на твои тупые истории.

— Да отличная история! Нормально же общались, чего ты начинаешь!

Громов открыл дверь и вышел на лестницу. Нужный ему отдел находился на третьем этаж Следственного Управления Империи. Всё бы хорошо, но надоедливый коллега увязался за ним.

— Да подожди ты, Ген. Я…

— Валер, меня не волнует очередная мёртвая шлюха, — вздохнул Громов, спускаясь по лестнице.

— Да причём тут мёртвая!

— Знаешь, я даже не удивлён, что ты услышал только это.

Дойдя до двери, Громов вышел в коридор.

— Слушай, а если…

— А не если, Валера, — попытался в очередной раз отвязаться от него Громов. — Мне нет никакого дела до твоих тупых историй. Говорю же, ты либо будешь мне рассказывать про девок, которых ты трахал, либо про тех, которых ты нашёл мёртвыми на месте преступления. И то, и то мне не интересно.

— М-м-м… а если я скажу, что недавно встретил потрясающую красотку…

— Господи, как же ты задрал, — взмолился Громов.

— … такая славная и прекрасная. Как прекрасная птичка…

— Нет, правда, Валера. Ну, хочешь я тебе заплачу, только отвали от меня…

— … которая рассказала мне о том, что