Я вздохнула. Все ясно. Только теперь заметила, что мы оказались в каком-то странном коридоре без отделки. Может, проход для персонала?

– Но знаешь ли ты вот что: охотники за призраками скоро выяснят, что происходит с полтергейстами. И близнецы займутся этим в первую очередь. – Он немного помолчал. – Точнее говоря, судя по испытаниям, ты и сама должна стать охотником за призраками. Тебя определенно должны отправить в это отделение. Просто из-за случая с полтергейстом и инцидента с сестрой Варлы никто так и не успел тебе рассказать.

Что? Меня… Надолго я здесь все равно не задержусь.

– Но почему полтергейсты терпеть меня не могут? Что ты имеешь в виду? Я что-то натворила? Что-то нарушила? И почему все постоянно говорят о моих «задатках»?

– Нарушила? А кто не нарушал? – Реми хихикнул, но затем овладел собой. Ему самому стало ясно, что смертных вроде меня тема полтергейстов не располагает к веселью. – Ну да, насчет наследия тебе объяснят на занятиях. Они начинаются завтра, так ведь? – Не дожидаясь ответа, он подлетел к приоткрытой двери, которая, судя по всему, вела на улицу.

Я хотела пойти сразу же за ним и спросить, о чем вообще речь и как это связано с тем, что у меня обнаружились таланты для всех специальных отделений. Но тут прямо от двери донесся женский голос.

– Нужно об этом помнить. И если наши красотки ничего не предпримут сейчас, это о многом говорит. О том, что они за всем этим и стоят.

Я словно приросла к месту. Конечно, мне было ясно, что я не должна подслушивать этот разговор, но что-то в словах женщины заставило меня насторожиться.

В тот же миг дверь столовой открылась, и в коридор вышел Паркер. Я тут же узнала его по походке. Менее самоуверенной и пружинистой, чем у Кроува. Я движением руки показала ему молчать.

К этому моменту мне стало ясно, что та женщина говорила по телефону. И что она, похоже, не очень высокого мнения о директрисах. Она выделяла каждый слог так же необычно, как Арти, Асмара и Бетари. Может, это была их мать?

– И все же. Именно этот вопрос я подниму на следующем заседании школьного совета. Так дальше продолжаться не может. Они должны смягчить требования и установить надзор за директрисами.

Нет, поклонницей сестриц Хатти ее явно не назвать…

Реми, нахмурившись, снова влетел через дверь.

Я тут же поняла, что и он подслушивал.

– Что ЭТО было? – Хотя я понимала, что с открытым ртом выгляжу не очень эстетично, именно в таком виде я повернулась к Паркеру.

Он потер переносицу.

– Ну, знаешь, некоторые родители немного обижаются, когда их отпрысков зачисляют в отделение призраковедения.

– Она говорила так, будто сама способна видеть призраков.

Паркер помолчал немного дольше.

– Может, красотки должны побольше рассказать тебе о мире духовидцев? Я постоянно забываю, как мало ты знаешь.

Не успела я придумать нелестный ответ на эту фразу, как он снова открыл рот.

– У духовидцев так устроено, что они теряют свои способности, когда начинается распад клеток, то есть как только они становятся старше двадцати пяти.

Я моргнула, наблюдая, как Паркер провел рукой по раме висевшей на стене картины, которая, как я предполагала, изображала английского короля Генриха Восьмого.

– Но здешние учителя и красотки-директрисы…

– Исключения. Редко, очень редко случается, что взрослый может видеть призраков до самой своей смерти. Это явление тоже изучают в отделении мистера Бухари. Взрослые, у которых остается дар, обычно становятся учителями. Работу школы нужно поддерживать, а в обычных профессиях их все равно никто не поймет.

Теперь я немного помолчала. Реми высунул голову из стены.

– Что вы двое там делаете? Севен, мне нужно немедленно переговорить с тобой наедине.

Я наклонила голову.

– Поговорить или посмотреть «Сплетницу»?

– И то, и то. – Реми улыбнулся так очаровательно, что я автоматически ответила ему улыбкой.

Паркер откашлялся.

– Вы в курсе, что разговариваете как супружеская пара?

– Ах, – ответил Реми, – обычно нам говорят, что мы – родственные души. Как салями и пицца. Но нет никаких поводов нам завидовать.

Разумеется, никто о нас такого не говорил, прежде всего потому, что за пределами школы никто не мог видеть нас вместе. За исключением Садовника. Но я не стала возражать, позволяя Реми развлечься.

– Ну ладно, – Паркер кивнул. – Как я уже сказал, не мне знакомить тебя с нашим миром. Оставляю это директрисам.

– Именно, пусть этим займутся красотки. – Реми помахал рукой в мою сторону, подзывая меня поближе. – Ты и твой брат, вы пока ограничьтесь тем, что познакомите ее с вашим клубом бокса и фехтования.

Оба уставились друг на друга.

Я восхищенно заметила, как у Реми раздуваются ноздри, будто он дышит. В присутствии охотников за призраками он явно себя не сдерживал.

Но теперь я была одной из них. А не одной из экзорцистов.

– Идем, Севен. Новое расписание уже наверняка ждет тебя в комнате. Его должны были дополнить.

Что? Я подняла на него взгляд.

– В соответствии с твоими талантами. И, как тебе уже сообщили, тебе понадобятся дополнительные занятия по некоторым дисциплинам.

Значит, вот оно как?

Реми оказался прав. На моем письменном столе, словно доставленное рукой призрака, лежало новое расписание.

Дневное занятие в СО было обозначено как «СО охотников за призраками». Кроме того, по утрам в субботу и воскресенье я должна была ходить на дополнительные тренировки с Кроувом и Паркером. Значит, ни одного свободного выходного. На записи об утренних тренировках я даже не взглянула. И как только Кроув ухитрился так быстро это устроить? Удивительно, но на утро пятницы мне было назначено «Введение в экзорцизм». Это мера предосторожности из-за того, что я так позорно провалила испытание? Или мне нужно больше узнать о полтергейстах?

Реми довольно убедительно насвистывал сквозь призрачные зубы.

– Значит, ты и красавцы-близнецы. Скоро полтергейсты будут не единственными, кто желает тебе смерти.

Я одарила его взглядом, который обычно приберегала для случаев, когда тетя Карен хотела нарядить меня в колготки и платье.

Но Реми разразился смехом.

– Девочки будут так тебе завидовать, что примирятся и с появлением Садовника, если в обмен получат близнецов.

– Это ясно, – фыркнула я. – Так будем смотреть «Сплетницу» или нет?

Реми, наконец, заткнулся и ограничился конкретными вопросами о сериале вроде обсуждения задницы Чака или гардероба Блэр. Что меня полностью устраивало.

Глава 8

– Меньше чем через десять недель твое тело станет стальным.

Сначала я не поняла, что Реми говорит не о ком-то из актеров, а обо мне.

– Что?

– Благодаря тренировкам у охотников за призраками.

Я посмотрела на свой живот, нахально выглядывающий из-под пижамы с Бэтменом. Если я сидела, на животе появлялась кругленькая складка. Тренировки. Стать спортивной. Я? Ну да, близнецы, наверное, скоро сдадутся. Как и моя прошлая учительница физкультуры, которая хотела научить меня делать сальто, но полностью провалилась, как она говорила, из-за меня и моей неспортивности.

– У меня даже спортивных штанов нет, – ответила я.

– Школа обеспечит. – Реми сделал вид, что закидывает в рот попкорн.

Я посмотрела на блюдо, которое мы добыли в общем зале, где можно было взять какао, чай, попкорн и обезжиренные экосладости. К моему огорчению, снова ни чипсов, ни начос.

На следующее утро Реми закричал мне в ухо, что я вот-вот просплю.

– Что? – Я тут же полностью проснулась, от одной мысли, что проспала, и от одной мысли о том, что это случилось в мой первый официальный день учебы в «Блэк Форест», у меня едва не случилась паническая атака.

– Быстрей, быстрей! – подгонял он меня, пока я как сумасшедшая чистила зубы.

С одеждой я разобралась: поскольку мне нужно было надеть блузку, юбку и пиджак. И синий галстук.

На бегу, уже в коридоре, я завязала волосы в хвост.

– До конца завтрака остается ровно девять минут, – сообщил мне Реми, делая вид, будто подталкивает меня в спину. Все это явно чересчур его веселило.

Ну отлично. Надеюсь, у них там есть готовая