– Ага, – подначила его Мирослава, – а всяким там следователям надо бы преступников ловить, а не набрасываться на ни в чём не повинных крокодильчиков.

– У, злыдня, – сделал вид, что обиделся, Наполеонов.

– Ладно, не злись, – решила она погладить друга детства по шерстке. – Ты как раз к обеду успел.

– А что у нас на обед?

– Солянка.

– С мясом? – Шура попытался втянуть воздух носом.

– С почками, – ответил Морис.

– Тогда ладно, давайте свою солянку. А на второе?

– Котлеты с картошкой.

– Ну да, вы же знали, что я приеду, – кивнул Шура удовлетворённо.

– Знали, – с самым серьёзным видом ответила Мирослава, – и очень надеялись.

– Ты же сам позвонил, – напомнил Морис.

– Это да, но ты сказал, что солянка с почками, значит, ты заранее планировал сварить её. Почки же предварительно вымачивают!

– Что значит следователь, ничего от него не скроешь, – проговорил Морис, сочтя излишним информировать Наполеонова, что вообще-то солянка планировалась им на ужин.

Наполеонов же остался доволен и признанием Миндаугасом его таланта, и приготовленным к его приезду обедом.

А Мирославе в процессе чаепития удалось незаметно, не выдавая своих намерений, узнать, где было совершено убийство процентщицы. То есть гражданки Реваковой.

Шура к тому же не сумел скрыть своего недовольства тем, что единственный подозреваемый не желает писать чистосердечное признание.

– Упёрся сожитель, и ни в какую, – сказал он удручённо.

– А отпечатки его пальцев на месте преступления имеются? – спросила Мирослава.

– В том-то и дело, что нет! Косит под простачка, а сам в перчатках любовницу убивал.

– Может, это не он? – спросил Морис.

– А кто же ещё?!

– Мало ли.

– Он! Больше некому, – уверенно проговорил Наполеонов.

– Тебе не кажется, что ты относишься к подозреваемому предвзято? – попробовала намекнуть Мирослава.

– С чего ты взяла? – насторожился следователь.

– Ты прошлый раз упоминал, что подозреваемый был на содержании у убитой.

– Я говорил об этом?

– Да, – кивнули оба детектива.

– Не помню. – Шура почесал макушку. – Но если даже и говорил, то что?

– А то, что парень на содержании уважения не вызывает. Вот ты на него и взъелся!

– Ничего подобного, – возмутился Наполеонов, – я объективен!

– Ладно, – решила не продолжать спор Мирослава, – разберёшься.

– Конечно, разберусь! – самонадеянно заявил Шура.

* * *

Едва машина Наполеонова выехала с их двора, как Мирослава обратилась к Морису:

– Ты не хочешь прокатиться со мной?

– Я готов ехать с вами хоть на край света, но, может быть, вы скажете, куда мы поедем на этот раз?

– Я хочу осмотреть место преступления.

– На ночь глядя?

– Где ты видишь ночь? – удивилась она.

– Пока мы доедем, начнёт смеркаться.

– Не стоит со мной пререкаться, если ты не хочешь ехать, так и скажи!

– Не скажу, – улыбнулся он и спросил: – Поедем на «Волге»?

– Да.

– Кто за рулём?

– Ты.

Миндаугас догадался, что она хочет по пути ещё о чём-то поразмышлять, и не стал заводить разговор, чтобы не мешать ей.

Когда они подъехали к заброшенному дому, действительно уже начало смеркаться.

Мирослава вышла из машины и быстро огляделась. Поблизости не было ни камер, ни других машин, а это значит, что ничей навигатор не мог их зафиксировать.

Детектив вошла в подъезд и уверенно проследовала в квартиру, в которой произошло убийство. По пути она на всякий случай натянула на свои кроссовки бахилы, вторую пару вручила Морису.

– Я, конечно, не думаю, – сказала она, – что здесь повторно будут работать эксперты, но бережёного Бог бережёт.

– По-моему, мы ничего не нарушаем, – отозвался Морис. – Квартира не опечатана.

– Ага. Но лучше пока не ставить никого в известность о посещении нами этого места.

– Вам виднее.

Мирослава достала фонарик и стала медленно осматривать стены и пол квартиры.

Даже в слабом свете фонарика было заметно тёмное пятно незамытой крови. Больше ничего обнаружить им не удалось. Да они и не рассчитывали. Эксперты в современной полиции работают тщательно.

– Скорее всего, здесь был Незовибатько, – тихо проговорила Мирослава.

– А если не он? – спросил Морис.

– Всё равно, обращаться придётся к нему. Он поможет получить неофициальную информацию. С другими экспертами у меня, к сожалению, нет такой крепкой дружбы.

– Из вашего разговора с Шурой я понял, что вы не верите, что Ревакову убил Кукушкин.

– Не верю, – кивнула она. – Зачем Кукушкину назначать свидание своей мамке в заброшенном доме?

– Ну не мог же он убить её в своей квартире.

– Согласна, убивать в своей квартире неразумно, – усмехнулась она, – но ведь существует множество других удобных мест.

– Лично мне не приходит на ум ни одно, – признался Миндаугас.

– Он мог убить её в загородном доме и закопать на участке или вывезти в лес.

– Может быть, – подумав, ответил Морис и спросил: – Как вы думаете, где сейчас находятся бомжи?

– Наверное, в соседнем подъезде, – предположила она.

– Вы что же, думаете, что они не сбежали отсюда куда глаза глядят?

– Сбежать-то они сбежали, но потом вернулись.

– Зачем?

– Потому что бежать им особо некуда. А здесь всё-таки до поры до времени крыша над головой.

– Вы хотите с ними поговорить?

– Нет, – покачала она головой.

– Тогда зачем мы вообще сюда приехали?

– Чтобы иметь представление о месте, где произошло убийство.

– Разве это что-то даёт нам?

– Пока нет. Но может дать что-то потом.

– Что?

– Натолкнуть на какую-то интересную мысль.

Он посмотрел на неё с большим сомнением, но больше ничего не сказал. На Мориса осмотр дома не произвёл никакого впечатления.

Дома за ужином они обсудили информацию, которую каждый узнал днём из своих источников.

Морис подтвердил, что Матрона Буфетова, судя по интернет-данным, действительно является дорогой, по местным меркам, моделью. В криминале и скандалах не замешана.

– Само по себе её знакомство с Виталием Кукушкиным уже скандал, – возразила Мирослава.

– Так-то оно так, – согласился Морис, – но они вместе не светились. Я не нашёл ни одного их совместного фото и ни слова об их романе.

– Оно и понятно… – задумчиво проговорила Мирослава. – Хотя пока Матрона не знала о том, что Кукушкин на содержании, она могла и похвалиться им как своим парнем.

– Но она не сделала этого, – твёрдо заявил Морис.

– Как ты думаешь, почему?

– Мне кажется, что Матрона сама по себе довольно замкнутая девушка. И подруг-то у неё не так много.

– Да, всего две.

– Точно. И поэтому мне непонятно, как Снегирёва узнала о том, что у Матроны отношения с Кукушкиным.

– Думаю, что она подслушала разговор Матроны с её второй подругой Маргаритой Гордеевой. Ведь она тоже модель, и девушки могли, позабыв об осторожности, разговаривать в одном из помещений агентства, не подозревая о том, что их