— Чёрт с ним, — процедила я.

И вспомнила про машину перед подъездом. Подошла к окну. Не было уже машины! Каким-то образом я сильно тормозила сегодня… Пока я соображала и злилась на себя, напрочь позабыв о гостях, мне позвонили. Оказалось, что торможу не только я.

— Сейчас зайду, — мрачно сказал мне Харьков.

Звонил он видимо из подъезда, потому что мне тотчас пришлось идти открывать.

— Где он? — спросил Харьков.

— Кто? — так же хмуро поинтересовалась я.

Харьков открыл рот, но заметил притихшего Суворина и Ларису. Он замолчал, потоптался, потом спросил, может ли войти. Я пожала плечами. Глупый был вопрос. Харьков скинул дублёнку в прихожей и утащил меня в дальнюю комнату.

— Как он тебе представился? — после некоторой паузы спросил он.

— Да кто?! — сорвалась я.

— Тот, кто привёз мальчишек, — прошипел Харьков.

— Я его не видела, — сообщила я.

— Передай, — яростно выдохнул Харьков, — что я ему шею сверну!

— Обязательно, — процедила я. — Когда узнаю, кто это!

Харьков сплюнул под ноги, с откровенной злобой выставился на меня и поднялся.

— Ладно, — сказал. — Сколько верёвочке не виться…

И удалился с непроницаемым видом. Хлопнула дверь, а я устало побрела на кухню и плеснула себе вина из открытой бутылки.

— Будете? — спохватилась я.

Артём, который явно узнал Харькова, кивнул и тихо спросил:

— Что случилось?

Я рассказала и добавила:

— Это, поди, уже во всех новостях…

Артём присвистнул.

— И ты не знаешь, кто этот парень?

Я пожала плечами. Артём дотянулся до телека и включил. Я вздрогнула. На экране оглушительно пела и плясала какая-то самодеятельность. Артём прикрутил звук, пощёлкал программами и настроил новостной канал. Там и в самом деле вовсю обсуждали, как нашлись дети олигарха. Моё имя не упоминалось. И вообще говорили, что олигарх нанял какую-то супер-команду профессионалов, которые и вернули детей. Дура с экрана ехидничала на тему, что деньги могут принести беду и могут выручить из неё. Главное знать, кому платить и сколько. Она делала многозначительные паузы, стараясь выглядеть более информированной, чем на самом деле. И ещё она сыпала всякими мерзкими намёками.

— Идиотка, — пробормотал Артём.

Потом показали кусочек интервью с олигархом. Глядя прямо в камеру, он заявил, что не может сказать, кому обязан своим счастьем, но очень благодарен этим людям и вообще обязан им по гроб жизни. И если может хоть чем-то помочь им, то… и так далее и тому подобное. Я отвлеклась, а Артём вдруг насторожился.

— О чём это он?

— А? — не поняла я.

— Ну вот это… хоть чем-то помочь…

Я пожала плечами.

— С ним наверняка тоже беседовал какой-нибудь Харьков…

— Так, — сказал Суворин. — Хватит дёргаться. Давайте-ка отметим радостное событие. Семья воссоединилась, чёрт возьми! Я сбегаю за шампанским.

— Вон, — сказала я. — Под столом. Вчерашнее. Не устал ещё?

Артём обиделся и сказал, что у него сегодня было четыре ёлки и два квартирника, и он нигде не выпил ни капли, хотя голова у него болела очень сильно. Лариса предложила что-нибудь приготовить. Я согласилась и попросила её посмотреть в холодильнике, что там вообще есть. Лариса принялась возиться с продуктами, а меня всё тянуло к окну взглянуть, не вернулась ли та странная машина.

— Надо кошек покормить, — в какой-то момент вспомнила я. — Вы ужинайте, я сейчас…

Но они не пустили меня одну. На улице я заметила другую чужую машину. В салоне было темно, только тлели кончики двух сигарет. Артём тоже обратил внимание на автомобиль и взял нас с Лариской под руки.

Кошки встретили меня требовательным мявом. Почти машинально я проделала всё, что полагалось, и отправила мадам Люси СМС, что всё в порядке. Артём с Лариской не теряли времени даром, пока я работала, и отчаянно целовались, устроившись прямо на столе. Мне понадобилось трижды окликнуть их, когда пришло время возвращаться. На обратном пути мы обнаружили у подъезда продрогшего Юрку.

— Пошли, — сказала я, не слушая его лепета. — Потом.

Дома мы с Лариской занялись ужином. А Артём стал подбивать Юрика выпить с ним. Марков хмуро усмехнулся.

— Хватит с меня, — пробормотал он. — Бог любит троицу. Трижды это дело для меня уже кончалось плохо.

А Лариса вдруг вспомнила утренний прокол Вовки Баринова и принялась рассказывать о нём Артёму. Юрка эту историю тоже ещё не знал и слегка развеселился. Они втроём стали перебирать подробности вчерашнего вечера, а у меня из головы не шло сегодняшнее проникновение в квартиру. Когда мы возвращались из кошачьего питомника, я внимательно осмотрела замок. Он был в порядке. Каким-то образом Соло Хан раздобыл ключ. И ещё меня смущало это странное шипение Харькова. В чём-то он меня подозревал. Кажется, они всё-таки вычислили мою переписку с Соло.

Юрик вдруг повысил голос. Я отвлеклась от своих мыслей и прислушалась. Глупая Лариска высказывала Маркову своё отношение к его сексуальным подвигам. Я хотела вмешаться, но Артём успел раньше. Он заткнул ей рот поцелуем. А я взглянула на Юрку.

— Она сама навязалась! — отчётливо сообщил он мне.

Я пожала плечами и осторожно сказала, что это их личное с Манерой дело и никого больше не касается.

— Правильно, — Артём на миг оторвался от Лариски и снова закрыл ей рот.

Я улыбнулась. Юрка покосился на парочку и видимо мысленно махнул рукой.

— Я не хотел, чтобы ты знала, — сказал он мне. — И Машка обещала.

— Но она-то ведь слово сдержала, — сказала я.

Мне не нравился этот разговор. И снова меня выручил умница Артём.

— Ты чего такую проблему из этого делаешь? — спросил он у Юрки. — Как будто в первый раз с тёлкой перепихнулся!

А Юрка вдруг смутился чуть не до слёз.

— Что? — сообразил Артём. — В первый раз? Это в двадцать-то два года?

— Двадцать четыре, — машинально поправил его Юрка.

— Д-да-а! — восхитился Суворин. — Ну, так за это надо выпить! Девчонки, законный повод!

Он требовательно посмотрел на меня.

— Ладно, — сказала я. — Гулять так гулять!

Лариска вытаращилась на меня. Но я привыкла поддерживать Тёмкину игру. Короче говоря, мы устроили такие именины, что Юрик воспрял и почувствовал себя суперменом. Зато когда всё было съедено и выпито, я быстренько выставила всех троих по домам.

Утром я поспешила к моим кошкам. Во дворе было ещё темновато, но там уже копошился дворник со скребком и ледорубом. Дворник был какой-то новый, видимо, Михалыч пал на поле битвы с зелёным змием. Я кивнула этому парню и заскочила в тепло, мельком отметив, что вчерашняя машина с двумя наблюдателями так и торчит на прежнем месте и что снег вокруг неё густо усеян окурками.