И вот однажды хозяин замка женился на юной и прекрасной девице знатного рода (птеродактилевого рода, конечно: старые семьи не одобряли смешение крови). После свадьбы, которая длилась сто дней и сто ночей, графу понадобилось улететь по делам. Он сказал молодой жене: «Замок в твоём распоряжении, делай что хочешь, только не заходи в подземную комнату номер семь». И улетел.

Молодая графиня с удовольствием обследовала замок, полюбовалась роскошными залами и уютными спальнями, огромной библиотекой и элегантными кабинетами и добралась до сокровищницы, располагавшейся в подземелье. Открыла одну комнату – там груды золота. Открыла вторую комнату – там горы жемчуга. Открыла третью комнату – там кучи самоцветов. Открыла четвёртую комнату – там драгоценное оружие в рубинах и изумрудах. Открыла пятую комнату – там волшебные амулеты на все случаи жизни. Открыла шестую комнату – там редкостные находки древних цивилизаций (граф был известным археологом-любителем). Дошла до седьмой комнаты. Графиня помнила о мужнином запрете, но больно уж любопытно ей стало: что там может быть? Она зашла и – о ужас! В тёмной жуткой каморке висел на цепях и стонал её маленький брат, таинственно исчезнувший три года назад и давно оплаканный всей семьёй. Графиня, конечно, освободила несчастного от цепей (с помощью волшебного артефакта № 256 из пятой комнаты), вывела из темницы, и мальчик улетел домой, хромая на левое сломанное и неправильно сросшееся крыло.

И в тот же миг раздался страшный грохот. И замок рухнул. Осколки его упали в море. С тех пор только Одинокая Скала возвышается среди волн, напоминая о жестоком прошлом.

Глава 15. Проблемы транспорта

27 декабря

Бэк проснулся от разговора.

– Так-так. Это я не учёл, – сокрушался Пит.

– А в чём дело? – поинтересовался Струм. – Буря кончилась, погода прекрасная. Завтрака, конечно, нет, но мы сейчас быстренько перейдём по броду, взглянем на вчерашних оперированных, захватим Валеру – и домой.

Бэк слез с лежанки и выглянул в окно. Солнце, ещё розовое, сияло над тёмно-голубым морем, тоже слегка розовым у горизонта. День обещал быть чудесным, как, впрочем, и остальные дни – всё-таки не Аляска, климат прекрасный.

– Вот именно, – кивнул Пит. – Перейдём. Я вам вчера говорил, что брод показывается всего на один день в три года. Так вот, этот день был вчера, а сегодня брод скрылся под водой! И вновь всплывёт через три года! Боюсь, вы заскучаете торчать тут тыщу с лишним дней.

– А глубоко здесь? – спросил Струм.

– Не очень, метров десять. И течение довольно быстрое. Я-то могу перелететь. У Бэка не крылья, а пушистые недоразумения, у тебя и таких нет. Бэк, насколько ты хороший летун?

– Я был чемпионом школы по перепархиванию! – похвастался Бэк.

– М-да. Перепархивать стометровый пролив…

– Стотридцатиметровый, – уточнил Пит.

– Но ты-то можешь летать! Перелети, приведи наших, пусть построят мост или наведут понтон. И накормишь нас рыбой. Я не ем рыбы, но сейчас не до капризов, – сказал Струм.

– Здесь трудно строить мост из-за течения. Проще поискать перевозчика. Эх, в семейных легендах говорится о сокровищнице замка, полной волшебных вещей. Там были и средства для плавания по воде – например, лодка-самоходка, – и амулеты для перемещения по воздуху, и скатерти-самобранки трёх размеров на разный аппетит.

– Давайте поищем! – обрадовался Бэк.

– Сокровищница замка была затоплена ещё до моих прапрапрадедов, – вздохнул Пит.

– А откачать воду? – не отставал Бэк. – В замке есть насос?

– Море не откачаешь, – хмыкнул Пит. – Уймись, Бэк, это всё сказки.

– Погоди, а зачем в сокровищнице птеродактилей амулет для перемещения по воздуху? – сообразил Струм. – Вы же и так летуны отличные.

– А это не наше, – сказал Пит. – Сокровища не наши.

– То есть как? Вы их спёрли? Твои прадеды, Пит, были пиратами? Вот здорово! – восхитился Бэк.

Пит рассмеялся:

– Ну ты и выдумщик! Какие там пираты. Просто замок построили Древние. Те, кто жил здесь до динозавров. Мы, графы Птеродактили, просто приспособили доисторические руины под наши вкусы. Почти ничего переделывать не пришлось. Разве что взлётные площадки пристроили. Починили отломанное, сделали новую резьбу и мозаику. Это давно было, много поколений назад. А сокровищницу затопило, когда случилось землетрясение. И парки с павильонами и беседками ушли под воду. Эх, какие были парки! А потом прошло ещё несколько сотен поколений, и в один день и бедственную ночь замок раскололся. Осталась Одинокая Скала. Это при моих прапрапрапрапрапрадедах было. Постепенно семья вымирала, птеранодоны захватили графские угодья, но в замок летать боялись.

– А то! – пробасила дверь. – Кто ж их пустит? Прижать маленько пару раз – больше не полезут.

– Даже нижний этаж затопило, под нами. А сокровища размещались в подвалах, это ещё глубже, – сказал Пит. – Видимо, стены повреждены, потому что местные жители рассказывают о странных находках в песке. Море вымывает всякую мелочь из сокровищницы и выбрасывает на берег.

– Да, – сказал Бэк. – Наверное, это твоё, и надо тебе отдать. А вдруг оно волшебное и поможет нам выбраться отсюда.

И полез в аптечку № 8.

– О чём ты говоришь? – не понял Струм.

Бэк достал свою позавчерашнюю находку.

– Вот! Это было в песке как раз напротив Одинокой Скалы, – объявил он. – Из замка, да? Оно волшебное?

Струм и Пит с удивлением рассматривали странный предмет.

– Стекло, что ли? Непохоже.

– А что за металл? Это не железо и не медь.

– Узоры непривычные.

– Такая эмблема попадается на некоторых вещах из замка – три зубца в круге.

– А для чего эта штука?

– Не знаю, я никогда не видел.

– Надо покрутить ручку.

Покрутили. Ручка двигалась туго.

– Может, надо желание загадать?

– Хочу перенестись на берег!

– Нет, не работает. Отсырела.

– Я вспомнил! Бабушка рассказывала, что такие штуки использовались для штопки порванных перьев. А дедушка говорил, что ничего подобного, надо повернуть ручку три раза, и из этой дырочки вылезет Волшебный Розовый Червяк и спросит: «Чего изволите, господин граф?» И исполнит любое желание. Но бабушка говорила, что это сказки и розовых червяков не бывает, – сказал Пит.

Бэк с трудом повернул ручку три раза. Никакой червяк не вылез.

– А куда засовывать перья для штопки?

– Не знаю. Мои пикнофибры никогда не рвутся, они короткие. Если хочешь, Бэк, забирай себе эту штучку. Мне и таскать её неудобно, и что с ней делать – непонятно.

– Вот спасибо! – обрадовался Бэк. – Может, Волшебный Розовый Червяк там всё-таки живёт? Я его выковырну.

– Он захлебнулся, когда волны несли это устройство на берег, – сказал Струм. – И рядом не было нас, чтобы сделать ему искусственное