– Откуда ты знаешь про большой город? Я не говорила, – вытерла слёзы подруга.

Вот так, прокололась на малом. Впредь стоит быть осторожнее в словах:

– Так разве отправят такого специалиста, как твой отец в глухомань? Сама подумай. Ничего удивительного здесь нет.

– Ну да, точно, – расслабилась Светка и опять всхлипнула. Я обхватила её за плечи, так мы и дошли до сквера.

Вот уже видна ограда, в темноте ребята разбрелись по пустующим скамейкам, кто куда. Ночной «бриз» холодил кожу, обнимая нежно за плечи, остужая разгорячённые лица. Небольшие деревца, надев свои летние наряды, стояли, покачиваясь на ветру. Ветер играл с листвой и, казалось, он рассказывает нам свои сказки со счастливым концом. О сбывшихся надеждах. Прекрасных подвигах. Настоящей любви.

Из-за горизонта прорезались первые, ещё робкие, лучи солнца. Они скользили по земле, прогоняя сонную дремоту, заставляя ночь отступать шаг за шагом прочь из города. Вот показался солнечный диск и словно по волшебству брызнули яркие потоки света. Оживали улицы, наполняясь красками. Как будто невидимый художник взял в руки свою палитру и принялся смелыми мазками раскрашивать всё вокруг. Побежали по улицам первые трамваи и автобусы. Басовито загудели поливальные машины, похожие на больших жуков.

Ребята зачарованно смотрели на потоки солнечного света, тут и там виднелись их силуэты среди изумрудной листвы. Все разговоры стихли. Каждый мечтал о своём. О любви, удачной карьере, иных свершениях. В их глазах светилась надежда, что жизнь ляжет широкой проторённой дорогой, где не будет крутых поворотов и обрывов.

Я смотрела на одноклассников и вместе с верой в лучшее в душу закрадывалась тоска. Как больно видеть тех, кого не станет в скором времени. И помочь нельзя. Урок с Колей я усвоила. Вмешиваться в чужие судьбы впредь воздержусь. И так с моим появлением или возвращением сюда изменилась жизнь мамы и папы, наша с сестрой, Юрки и Любы, Коли. Я, как брошенный в воду камушек, оставляла после себя расходящиеся всё дальше круги.

Город ожил, заспешили по улицам прохожие и всё очарование рассвета спало, оставив после себя радостное послевкусие. Народ зашевелился, все засобирались по домам. Ко мне подошла Люба:

– Ира, извини, что не провожу тебя. Мы пойдём с Юрой, – она потупилась.

– Идите, мы идём со Светой, – я кивнула в сторону подруги, которая, разомлев, грелась под лучами солнышка.

– Как хорошо, что вы помирились, – улыбнулась Есенина, – ну, мы пошли.

Она развернулась в сторону тропинки, где, переминаясь с ноги на ногу, её ждал Сорокин. Заметив мой взгляд, он счастливо улыбнулся и помахал рукой.

Мы ещё немного посидели и не спеша побрели домой. Босые ноги приятно грел жаркий асфальт, игривый ветерок трепал вчерашние локоны, теперь утратившие свою былую прелесть. Глаза нещадно слипались после бессонной ночи.

Распрощавшись возле подъезда со Светой, поднялась в квартиру, где уже гуляли аппетитные запахи готовящегося завтрака.

– Вернулась, выпускница? – выглянула из кухни мама, – идём, перекусишь перед сном.

От еды отказалась, привела себя в порядок, влезла в ночнушку и, завернувшись в одеяло, отправилась в гости к Морфею.

Глава 16

Настала пора, готовиться к поступлению. Документы были сданы, время экзаменов назначено. Думала ли я тогда воспользоваться своим даром? К бабушке Нине так и не съездила, всё некогда было, потому уверенности, что для себя колдовать можно не ощущала.

Женщина из приёмной комиссии весьма скептично оглядела меня с ног до головы, безусловно, моё простенькое ситцевое платье меркло на фоне нарядов деток из «приличных семей».

– Девушка, а вы уверены, что хотите именно на международные отношения? Есть много других хороших и нужных профессий: библиотекарь, библиограф, историк, да мало ли. И везде дефицит кадров.

Я старалась не показать, что мне до ужаса хочется сбежать из этой аудитории, где все поглядывали на меня свысока. Вопреки страхам, держала голову высоко и плечи расправленными. Упрямо поджжав губы, ответила:

– Нет, мне нужен именно этот факультет.

– Хм, ну как скажете. Документы в порядке, ждём вас на экзаменах.

Вышла из аудитории, отдышалась, не думала, что буду чувствовать себя так мерзко. Вроде все у нас в стране одинаковые, но есть и «одинаковее». А мне с ними учиться.

Мама приготовила наряд для шпаргалок, история КПСС числилась первым экзаменационным предметом. Всё нужное я подготовила, зубрёжку тоже продолжила, хоть что-то останется же в голове?

Накануне экзамена всё же заглянула в свою волшебную тетрадку, сомневаясь всё же стоит ли и есть ли там нужный ритуал, типа «как без проблем поступить в институт», однако решила просмотреть записи и наткнулась на интересный заговор. Назывался он «чтобы ни в чём не знать отказа». Без особой веры в успех выучила слова, которые произносились про себя, сидя напротив собеседника. Что ж, связей у меня нет, так хоть, может, магия поможет? И не во вред мне.

В девять часов утра в коридоре перед аудиторией толпились бледно-зелёные от страха абитуриенты. Я встала в сторонке от них, беспрерывное шушуканье утомляло и действовало на нервы.

Вызывали по пять человек, весь поток уже разбился на «пятёрки», мне досталось место в последней с двумя молчаливыми девушками и мальчишками-ботаниками, как под копирку усыпанных юношескими угрями.

В подъюбнике болтались ответы на вопросы, их тяжесть немного успокаивала. Я заглянула в аудиторию, она была сделана амфитеатром, можно вскарабкаться повыше и спокойно залезть под юбку, подальше от глаз комиссии.

Забравшись на подоконник, покорно ждала своей очереди, наблюдая, как выходят с экзамена счастливые или грустные ребята.

Стремительно шагая по коридору, к нам приблизилась грузная женщина, в толпе она продвигалась словно ледоход. Оглядев нас, выудила из оравы несколько человек:

– Молодые люди, все учебные пособия и личные записи на экзамене недопустимы.

– Нет у нас ничего, – возмутились юноши и девушки.

Тогда, словно фокусник, она ловко вытащила из-под пояса тетрадь у одного мальчишки, спрятанную под рубашкой. Поворошила миниатюрную кокетливую сумочку стоящей рядом с ним девушки и отыскала под подкладкой аккуратные маленькие шпаргалки. Так, проведя стремительный обыск, собрала всё найденное и подошла ко мне:

– Пройдите со мной, – потребовала она тоном, не терпящим возражений.

Я засеменила рядом с ней по коридору. Пришли мы в женский туалет. Женщина обернулась, сверкнув на меня глазами:

– Поднимите юбку.

– Но п-позвольте…

– Девушка, мне не нужны возражения, – одёрнула она меня.

Приподняв край подола, я замерла.

– Вытаскивайте шпаргалки, должно быть совестно, советская девушка, а хотите обманом попасть в институт!

Почувствовала, как загорелись от стыда щёки. А тётка, всё бубнила о чести и совести: