Обговорив после уроков все детали нашего «стартапа», довольные разошлись по домам.

Едва успела я войти в квартиру, как из комнаты показалась Алка.

– А ты, почему не на парах? – окликнула я её.

– Да ладно, сегодня можно и отдохнуть, снова последняя лекция по "Истории марксизма", а её можно и прогулять. Под неё только спать хорошо.

– Крамольные речи ведёшь, негодная! – погрозила я шутливо Алке. – Кстати, я нашу косметику продала.

– Вот с этого и надо было начинать, – она присела рядом со мной, – говори.

Я объяснила нашу «бизнес-схему».

– Отличная идея, – глаза сестры загорелись восторгом, – девчонки с магазина расскажут в общаге и пошло-поехало, – она сидела, довольно потирая руки.

– Погоди радоваться, а с деньгами нам что делать? – прервала я Алкины мечты.

– Как что – тратить, – она посмотрела на меня, как на несмышлёныша, – деньги, Ирочка, нужны, чтобы их расходовать: на вещи, продукты, обувь и всё, что захочется.

– Нет, так не пойдёт. Давай договоримся сразу, поделим их пополам. Со своими делай что хочешь. А я сама буду решать, куда деть прибыль.

– Да ты никак копить задумала, юный миллионер? – Алка рассмеялась.

– Ну тебя, хохотунья, скажи лучше, что такого купить можно ценного?

– Что тут думать. Золото.

А ведь сестра права! И как я раньше не подумала об этом? Золото не обесценится. В голодные девяностые, до которых не так долго осталось, будет у меня «финансовая подушка». И внимания мои покупки не привлекут, одна цепочка или серьги в месяц или два, никого не удивят. Можно и на даче спрятать, подальше от чужих глаз.

– Ты гений, – обняла я Алку.

– То-то же, – задрала она нос.

– И сама также сделай, поверь, времена могут перемениться.

– Да ладно, куда наш коммунизм испарится? Будет тебе болтать, – махнула сестра рукой.

Дальше продолжать тему не стала. Надо учитывать, что будущее своей семьи я и так изменила, вот только стоит ли вмешиваться в него совсем радикально?

Но первый же поход в ювелирный магазин, с целью «прицениться», быстро остудил наш пыл. Небольшой кулон или совсем простенькое колечко стоили от семидесяти рублей и выше, тогда как пудру «Гвоздику» мы могли продать едва дороже десяти копеек, косметика получше стоила около рубля. Я цен не помнила, а сестре раньше золото покупать не приходилось. Требовалось пересмотреть наши планы по обогащению, а пока мы решили просто откладывать вырученные деньги.

Незаметно пролетали весенние дни. Вот уже оделись деревья свежей листвой, ночи стали теплее, по вечерам под нашими окнами не спеша прогуливались парочки. Аккомпанементом им служили соловьиные трели. Умытое дождями, ночное небо, словно распахнуло сонные глаза, даря городу свет тысячи звёзд. Воздух наполнился ароматами цветущих деревьев.

Все мои дни проходили в привычной круговерти. Школа – дом – уроки – макияж. Люба сдержала слово, и девчонки-практикантки забирали всё, что приносили нам с Аллой. Хотя назвать это хорошим доходом язык не поворачивался.

На носу был выпускной, днями мы с Любой просиживали в библиотеке, готовясь и к школьным, и к вступительным экзаменам. Есенина решила поступать на экономиста.

И если по основным предметам я была готова, то история КПСС не давалась никак. Все эти бесконечные съезды и доктрины – словно тёмный лес. А ведь этот предмет есть на любом факультете, не отвертишься.

Домой я пришла расстроенная, как сдавать то, что не можешь запомнить? Мама гладила бельё в зале, пообедав, примостилась рядом с ней на диване. Мой взгляд упал на длинную юбку у неё в руках. Та-ак, может зубрить ночами и не придётся?

– Позволь примерить? – подошла я к ней.

– Юбку? – удивилась она. – Конечно, не помню только, чтобы ты раньше носила такую длину.

– Мне не носить, экзамен сдать, – я оделась и подошла к зеркалу. Роста мы были одинакового, так что длина – в самый раз, надо только ушить немного по бокам.

– А подъюбник чёрный есть?

– Есть, – мама подошла ко мне, – ты что задумала?

– Ничего постыдного, не беспокойся. Твоя юбка поможет в благом деле поступления в институт.

– Всё понятно, – усмехнулась мама, – «шпоры» наше всё.

– А что делать? Ну не могу я запомнить ни двадцать третий съезд, ни пятнадцатый. Хоть ночуй в библиотеке.

– Оставь всё мне, я нашью на подъюбник карманы, их будет два, билеты поделишь пополам, – мама забрала вещи, измерила сантиметром мою талию и унесла всё в свою комнату.

– Спасибо, мамуль, – обняла я её.

– Да чего уж там, – отмахнулась она, – думаешь, ты одна так экзамены сдавать собралась? Иди пиши шпаргалки.

О школьных экзаменах я не волновалась. Всё было давно вызубрено. Незаметно подошёл конец мая, а с ним и завершение нашей учёбы. Все предметы я сдала на «отлично».

Был погожий июньский денёк. Мы шли с Любой после экзамена по опустевшей и словно осиротевшей школе. Скоро покинем эти стены. Удастся ли мне совершить всё задуманное? Не хотелось потратить выпавший мне шанс зря. Впереди вся жизнь, но своё будущее я закладываю уже сейчас.

– Скоро выпускной, – вздохнула Люба, – ты приготовила платье?

Её вопрос застал меня врасплох, я ведь и думать об этом забыла! Все силы уходили на подготовку к поступлению.

– Нет, – вздохнула тоскливо, – совсем вылетело из головы!

– Ну ты даёшь, как можно забыть о таком вечере? – Люба с сомнением оглядела меня, – совсем заучилась. Послушай, откуда подобное рвение? Ведь раньше ты и не думала о «международке»? Не страшно? Там ведь сама знаешь, конкурс ещё тот.

– Страшно, но если всего бояться, то как тогда строить свою жизнь? Плыть по течению? Это не по мне. Ты вот тоже на экономический идёшь. И конкурс там не меньше.

– Ты только не обижайся, – потупила взгляд Люба, – но мама уже обо всём договорилась. Связи, понимаешь?

– Мне не обидно, – погладила её по плечу, – если бы у меня были связи, я тоже бы ими воспользовалась.

–Да? – Есенина вскинула на меня глаза, – а мне кажется, что это нечестно.

– Нечестно, но такова жизнь. Здесь иногда приходится своё место зубами выгрызать. Будущее покажет, кто был прав, а кто нет. Пока живём как можем. И ты сильно себя не вини. Даже если бы твоя мама не помогла, ты поступила бы сама. Кто у нас знает алгебру и геометрию лучше, чем ты? Да и остальные предметы у тебя в порядке.

– Верно, а всё же как-то гадко на душе, – вздохнула, поморщившись, Люба.

– Просто выброси эти мысли из головы. Расскажи лучше, в чём пойдёшь