– Может быть, и так, – подхватила Эмили, – но мы все равно не должны спешить с выводами, не располагая всеми фактами. Иначе легко неверно истолковать события.

– Эмили права, – подтвердила Уиллоу. – Прежде чем мы начнем судить Самира и Мэнди, возможно, нам следует судить самих себя по нашим собственным темным тайнам. Полагаю, они есть у всех нас, верно? – Взгляд Уиллоу блуждал по комнате. – У меня точно есть.

– Рассказывай! – выпалила Эмили. В ее глазах мелькнул дьявольский огонек.

– Подожди секунду. – Брук встала, чтобы привлечь к себе внимание. – Это женские посиделки, верно? Мы здесь для того, чтобы повеселиться, а не просто копаться в нашем грязное белье.

– Допустим, и о чем же ты предлагаешь поговорить? – В голосе Эмили звучало более чем легкое разочарование.

– О, я думаю, именно об этом, – задорно сказала Брук. – Но давайте сделаем это весело!

Казалось, никто не возражал.

– Каким же образом? – спросила Алекс, чувствуя себя ободренной благодаря текиле, разлившейся по ее венам.

– У нас есть сыворотка правды, – сказала Брук, поднося стакан ко рту. – Мы сыграем в игру и используем ее, чтобы заставить нас делиться самыми страшными тайнами.

– Я согласна, – без колебаний кивнула Уиллоу. – Что за игра?

– Она называется «Две правды и ложь». Каждый из нас делает по три утверждения, а остальные должны угадать, какое из них является ложью. Я начну.

Брук склонила голову, словно в глубокой задумчивости. Мгновение спустя она вздернула подбородок, придав лицу непроницаемое выражение.

– Я работала экзотической танцовщицей, – начала она монотонным голосом. – У меня есть преследователь. И я убила своего мужа.

Глава 13

Тяжелая тишина, нарушаемая только Эмили, которая прочистила горло, словно пытаясь избавиться от дискомфорта, наполнила комнату.

– Что ж, такое действительно поднимает настроение на ура, – произнесла она, щедро наливая себе «маргариту».

– И одно из них – ложь? – недоверчиво спросила Алекс. – Только одно? Учитывая обстоятельства, она, конечно, надеялась, что Брук работала экзотической танцовщицей. И какой бы жуткой ни была мысль о преследователе, она всяко лучше признания в убийстве.

– Я солгала один раз, – объявила Брук, и ее бесстрастное лицо озарила коварная ухмылка. – Таковы правила.

– Ну, посмотри на свое тело. – Уиллоу подалась вперед на стуле, чтобы рассмотреть собеседницу поближе. – Очевидно, ты танцевала. Увидев тебя на шесте, я бы определенно сунула доллар тебе под резинку стринг.

Эмили выдавила смешок.

– Всего лишь доллар? – уточнила Брук, которая казалась оскорбленной. Словно желая поставить восклицательный знак в своем вопросе, Брук встала, вытянув руки перед собой, как будто ухватилась за воображаемый шест. Она начала медленно покачивать бедрами, делая соблазнительные, сексуальные движения в такт звучащей музыке. Она продолжала свою пантомиму с захватом шеста, широко расставляя ноги и медленно опускаясь на пол. Алекс легко могла представить ее на сцене. Поднявшись с той же знойной грацией, Брук завершила свою демонстрацию соблазнительным взглядом через плечо, брошенным в сторону Уиллоу.

– Ладно, пусть будет десять долларов, – сдалась та, и все расхохотались.

– Я рискну: бывшая экзотическая танцовщица – это правда, – начала Алекс.

– Слава богу, что ты так не танцевала ни в одной из наших поездок, – проговорила Эмили.

Брук смущенно рассмеялась, в то время как Алекс кивнула. Кен и Джерри близко дружили с детства, вместе ходили в старшую школу. То, что Джерри купил дом на той же улице, что и Кен, не было совпадением. Учитывая долгую историю отношений между ними, для пар было вполне естественно проводить отпуск вместе.

– Но когда? – поинтересовалась Уиллоу.

– Мне было двадцать, – ответила Брук. – Тогда я жила в Нью-Йорке. Танцевала в клубе для джентльменов в Челси.

– Экзотические танцы и джентльменский клуб? Как-то не сочетается, – хмыкнула Эмили.

– И это немного предвзято, – возразила Брук, однако не выглядя обиженной. – Я оказывала услуги элитной клиентуре.

– Под услугами ты подразумеваешь приватные танцы? – уточнила Уиллоу.

– И я получала хорошие деньги за свои навыки, – гордо произнесла Брук.

– Какая часть твоего заработка приходилась на женатых мужчин? – спросила Эмили, как будто это задело ее за живое. Алекс не знала, посещал ли Кен когда-нибудь клубы для джентльменов, но теперь у нее появились подозрения.

– Не думаю, что подобное можно считать изменой, – заявила Уиллоу.

– Согласна, – поддержала Брук. – Что в этом такого? Я давала женатым парням немного острых ощущений. Позволяла им пялиться на мои сиськи и наслаждаться некоторыми грязными мыслями обо мне. Это просто фантазия – я никогда не переходила черту в отношениях с клиентом. Я к тому, что многие парни смотрят порно. Они что, все поголовно придурки?

Никто не бросился на защиту мужчин. Алекс в лучшем случае неоднозначно относилась к порнографии. Она никогда не совала нос в эту часть жизни Ника, но он утверждал, что не увлекается. Даже если он время от времени позволял себе подобное, она сомневалась, что это имело большое значение. До тех пор, пока это не превратилось бы в навязчивую идею, которая мешала их близости. Казалось, это обеспечивало безопасную сексуальную отдушину для большинства мужчин или, возможно, даже давало им новые идеи для спальни.

Посредническая практика Алекс давала слишком много примеров пар, которые распались из-за ссор на почве секса, посему она не могла позволить столь узкое мышление в отношении собственного мужа. И она бы с пониманием отнеслась и к случайному посещению стриптиз-клуба, коль уж там не предполагалось никаких контактов. Но она, конечно, не хотела бы, чтобы Брук являлась главной исполнительницей.

Легкое беспокойство то появлялось, то исчезало из мыслей Алекс. Последние несколько месяцев у них в спальне было затишье из-за проблем с Летти, стресса на работе и напряженности дома. Мог ли муж затаить обиду? Возможно, хотя он и не высказывал никаких жалоб. Она никогда не сомневалась в верности Ника, но внезапно почувствовала, как в ней зарождаются сомнения.

– Мы все знаем, что большинство парней придурки, особенно мой будущий бывший, – продолжала Уиллоу. – На самом деле я немного впечатлена, Брук. Это смело, и это, должно быть, волнующий и в какой-то степени освобождающий опыт. – Уиллоу произнесла это с оттенком почтения. – И лучше уж элитное заведение, чем какой-нибудь захудалый байкерский бар.

– Никакой разницы. Если байкеры способны платить, они могут заказывать музыку. – Брук провела руками вверх и вниз по своему телу, словно фокусница.

Все подняли бокалы.

– Итак, я чувствую себя ужасно из-за того, что говорю это, – выпалила Алекс, – но я искренне надеюсь, что кто-то тебя преследует.

– И ради бога, я молюсь, чтобы это был не мой муж, – пробормотала Эмили, закрыв лицо руками.

– Так выпьем же за это! – воскликнула Уиллоу и сделала большой глоток своего напитка.

– Я никогда не говорила, что преследователь живет на Олтон-роуд, – заявила Брук.

Алекс почувствовала озноб. То, как Брук это произнесла, навело ее на мысль, что преследователь жил именно там.

Что, если это был Кен? Алекс не думала, что посторонние дела ее шурина включают в себя преследование, но она застукала его в лесу за домом Мэнди.

– Не имеет значения, кто это, – проговорила Брук таким тоном, который преуменьшал серьезность ее заявления. – Всё под контролем.

– Значит, это не ложь? – слабым голосом спросила Эмили.

Брук послала Эмили