васильков, ласково спросил путешественницу об имени, семье, достатке. Узнав о нелегкой трудовой жизни родителей, вынул бумажник, и, протянув ассигнацию, сказал, что покупает букет. Девчушка, пораженная суммой, пролепетала, что у нее нет сдачи. Константин Константинович (а это был он), очень любивший детей, погладил гостью по голове и, улыбнувшись, сказал: «Передай родителям, что ты оттого взяла больше, что не захотела обидеть Великого Князя». Девочка оцепенела от неожиданности, а хозяин парка, пожелав ей хороших отметок в школе, попросил ежедневно, пока будут цветы, приносить их ему во дворец. Перекрестив на прощание малышку, посмотрел на часы и тихо двинулся ко дворцу. Его настоятельно звала Россия… Эта история не выдумана автором. О ней поведала журналистам выросшая жительница Павловска, когда к годовщине кончины Великого Князя собирались воспоминания о нем, вышли многочисленные книги и статьи. Вспомним о нем и мы.

* * *

Будущий поэт и государственный деятель – гордость Романовых – родился в семье Великого Князя Константина Николаевича и Александры Иосифовны 10 августа 1858 года[236]. У них появился второй сын – Константин. Еще накануне полная, подвижная, энергичная, Великая Княгиня была допоздна на вечере у Императрицы-матери. Мальчик родился быстро и легко. Александра Иосифовна была дочерью герцога Саксен-Альтенбургского. А.Ф. Тютчева (1990) писала о ней так: «Великая Княгиня изумительно красива и похожа на портреты Марии Стюарт. Она это знает и для усиления сходства носит туалеты, напоминающие костюмы королевы. Великая Княгиня не умна, еще менее образованна и воспитанна, но в ее манерах и в тоне есть веселое, молодое изящество и добродушная распущенность… составляющие ее прелесть и заставляющие снисходительно относиться к недостатку в ней более глубоких качеств. Ее муж в нее очень влюблен, а Государь к ней весьма расположен».

Это – штрих к портрету молодой Александры Иосифовны. Дневники К.Р. рисуют образ уже иной женщины: сдержанной, глубоко чувствовавшей, умевшей противостоять обрушившимся на нее несчастьям, понимавшей долг перед Россией, но с собственными политическими симпатиями, которые она не склонна была скрывать перед не терпевшим возражений мужем. Отношения в семье, в силу характера отца и особенностей его судьбы, были сложными. Детей лаской не баловали. Подрастая, они ощущали напряженную духовную и интеллектуальную ауру, создававшуюся крупной личностью отца, и охранительную силу, важную для уклада дома, исходившую от матери. Именно поэтому детей Константина Николаевича и Александры Иосифовны всегда объединяли родственная любовь, взаимоподдержка, дружба и духовные интересы. Как причудливо переплелись судьбы представителей древнего романовского рода! Оказалось, что стрельнинские земли, на которых родился и вырос Константин, некогда принадлежали его забытой ныне прапрабабке по боковой линии, веселой Мекленбургской герцогине «свет-Катюшке»…

Роды прошли в Стрельнинском дворце. 26 сентября того же года салют в 301 выстрел и колокольный звон петербургских церквей возвестили о совершении Таинства Святого Крещения над новорожденным. Торжественные мероприятия при рождении Великих Князей и Княжон были стандартными и строго регламентированными[237]: Высочайший манифест монарха; Благодарственное молебствие во всех церквях Империи; «салютационная пальба» со стен Санкт-Петербургской крепости; поднесение сумм в дар новорожденному из Департамента Уделов; внесение духовником Императорского Дома новорожденного в метрическую книгу, а также в Родословную книгу Романовых; начало ежегодного отпуска на содержание и воспитание его определенных сумм; изготовление Образа в меру роста новорожденного[238]. Восприемниками младенца стали Император Александр II и его супруга Мария Александровна. В течение всей своей жизни Константин Константинович хранил в сердце теплые чувства к «родовому гнезду», возил с собой серебряную коробочку с землей Стрельны, на крышке которой были выгравированы лермонтовские строки: «О родине можно ль не помнить своей?…».

* * *

Мне захотелось узнать, кто из медиков способствовал появлению на свет Великих Князей, детей Константина Николаевича, родившихся в Стрельне.

Соответствующее дело пылилось в архиве многие десятилетия. Никто до меня, согласно девственно чистому Листу использования документов, не прикасался к этим бумагам…

Приоткроем ветхую обложку архивного дела РГИА № 1648 (Ф. 479, оп. 1) за 1871 год «Об увольнении от службы Повивальной бабки Стрелинского Дворца Анны Викштрем и об определении на ее место Повивальной бабки Колотовой». На листе 1 – Письмо Гофмейстера Ю.В. Тенгоборского, Управляющего Двором Его Императорского Высочества Государя Великого Князя Константина Николаевича Управляющему Придворной медицинской частью Ф.С. Цыцурину: «…26 июня 1846 года определена была в ведомство Стрелинского Дворца повивальной бабкою Анна Викштрем. Ныне она по совершенно расстроенному на службе здоровью не может продолжать службы, а потому и просит об увольнении от оной, и об исходатайствовании ей за долговременную службу пенсии; на место же ее желает поступить и просит об утверждении повивальной бабкой, с производством положенного содержания, исполняющая уже в настоящее время, с разрешения Великого Князя сию обязанность девица Надежда Колотова, диплом коей при сем прилагается…»

На листе 2 дела – Письмо Управляющего Придворного Медицинскою частью Ф.С. Цыцурина: «…1871 года февраля 20-го дня вследствие отношения Господина Управляющего Двором Великого Князя Константина Николаевича, Гофмейстера Тенгоборского, повивальная бабка ведомства Стрелинского Дворца Анна Викштрем увольняется от службы за болезнию, согласно ее прошению». Как следует из переписки (листы 4–5 дела), иных повивальных бабок в штате медицинских служащих при Стрелинском дворце не было. Жалование Викштрем на момент увольнения составляло 100 рублей в год «с предоставлением казенной квартиры с отоплением».

О строгости отбора и детальности проверки кандидатов на соответствующие медицинские должности свидетельствует тот факт, что дело о приеме в штат рассматривалось и визировалось лично Управляющим Министерством Императорского Двора. Утверждение последовало лишь 10 июня 1871 года (№ 1903). Таким образом, мы имеем право утверждать, что именно Анне Викштрем обязан благополучному появлению на свет Великий Князь Константин Константинович, будущий поэт «К.Р.»…

Краткие сведения о медицинском персонале, осуществлявшем уход за юным Великим Князем, содержатся в архивном деле РГИА «Об определении ординатора СПб больницы чернорабочих Коллежского Ассессора Биттига доктором Августейших детей Великого Князя Константина Николаевича» (Ф. 479, оп. 1, д. 1082; 1860 г.).

* * *

Внук Николая I, племянник Александра II, двоюродный брат Александра III первоначальное воспитание получил в семье, сначала находясь под опекой няни Варвары («Вавы») Петровны Михайловой, затем, до совершеннолетия, под присмотром лейтенанта Александра Ильича Зеленого. За его образованием следили родители, особенно отец, Великий Князь Константин, который с пристрастием относился к любимому младшему сыну. Будучи высокообразованными людьми, родители много внимания уделяли развитию гуманитарных наклонностей сына. Преподавателями Константина стали крупнейшие историки К.Н. Бестужев-Рюмин и С.М. Соловьев, известный петербургский виолончелист И.И. Зейферт, пианист Р. Кюндигер. В программу обучения входили такие предметы, как история музыки, театральное искусство и т. д.

Демократизм отца нашел в нем глубокий отзыв. Привязчивость