Посылаю и _м_о_й_ экземпляр (с рукописью на оборотах) «Куликова поля», твой оставил себе, выверен, — спасибо. Приложил, заменив, «дополнения». Твои замечания… По существу, (вне этого рассказа!), они справедливы, в теории, но _н_е_ для сего «рассказа». Моя цель была иная, — _е_с_т_ь_ иная. Это, ведь, в сущности, не столько «рассказ» — беллетристика, сколько — более или менее художественное «исповедывание» — _в_а_ж_н_о_г_о_ для русской души. Я, просто, почувствовал, что _х_о_ч_у_ быть свободней… открытей… Дело не только в «чуде»… — а и в исторической и нравственной обстановке, — эпоха! — при которой, в которой это чудо проявилось. Дело и в попытке изображения _н_а_д_р_ы_в_а_ страждущей _н_а_ц_и_о_н_а_л_ь_н_о_й, русской, — в данном случае — _и_н_т_е_л_л_и_г_е_н_т_с_к_о_й_ души, души оглушенной, опустошенной, не оплодотворенной верой вообще и — в свое, родное, в «духовную мощь нашу». Мне необходимо было это вскрыть и показать. Эпоха исключительная, и переживания — ох, как же исключительны! _Н_е_л_ь_з_я_ было бы мне ограничиться голым изображением «ч_у_д_а». На _к_а_к_у_ю_ почву упало оно?..! И я должен был заставить русскую душу — в данном случае — интеллигентов — раскрыться, _п_у_с_т_о_т_у_ и _ж_а_ж_д_у_ свою показать — жажду упования и наполнения… показать _с_м_у_т_у, поиски оплота, вечного, незыблемого, на силе национальной души построенного. Отсюда — глубокая заинтересованность «рассказчика», личная. Необходимо было _п_о_д_г_о_т_о_в_и_т_ь_ «орошение души _ч_у_д_о_м». Отсюда — _н_е_о_б_х_о_д_и_м_о_с_т_ь_ сцен — «Иова», беседы — о, сколь важной! — с профессором на лавочке, экскурс в «апокалипсис» и _и_с_т_о_р_и_ю. Ведь эта работа — исповедывание _н_а_ц_и_о_н_а_л_ь_н_о_й_ сущности, зазвучавшей и в опустошенных, казалось, душах. Я _д_о_л_ж_е_н_ был сделать это не «мельком» — слишком это важно! — раз представился _т_а_к_о_й_ случай! — хоть чуть, коснуться такого огромного, — нашей национальной трагедии, которая не может быть разрешена без вмешательства _с_в_ы_ш_е. И вот — _о_н_о: в лике выразителя нашей и духовной, и человеческой-просто, и исторически-государственной сущности — более яркого выразителя, носителя — _н_е_т! не вижу. Таким его признал народ, Сердцем — _ч_у_д_о_ преп. Сергия! Он несет в духе своем — _в_с_е_ наше, как в искусстве _с_л_о_в_а_ — Пушкин и прочие большие. Только ли _с_в_я_т_ы_м_ был — этот сын _Н_е_б_а? Нет, не только: он был и русский человек, пастырь, участник родной истории, человек масштаба государственного, защитник и предстатель за Русь Православную — в земной жизни. Учитель нравственного русского порядка, русской Правды. Антипод — потомков — русских неверов-интеллигентов. И вот, от него — свет. Его — народ — _ч_у_е_т, несет в душе. _З_д_е_с_ь — его воспринимают, с каким усилием и потом восторгом — русские бывшие никакие, безнациональные… — _с_у_д_ приходящего в себя следователя над самим собой! Мне кажется, что этот суд, «многоглаголание»-то, по-твоему, _з_д_е_с_ь_ необ-ходи-мы — иначе — обмелел и не дал бы важнейшего — рассказ. Как преподобный не только — Святой, небожитель, но был при жизни — _р_у_с_с_к_и_м, духовным учителем и водителем Князя775, его крепителем, так и мой рассказ, — не только художественный — в основе-то! — но и _в_е_д_у_щ_и_й_ рассказ, оздоровляющий, _н_а_п_о_м_и_н_а_ю_щ_и_й… вскрывающий главнейшую сущность нашу! И потому мне тесно было в узких — сухих тогда! — чисто «художественных рамках». Так я почувствовал. И сильней чувствовал, с годами, _с_л_ы_ш_а_ голос — ответственности. Пусть рассказ затронет не только чувства многих — сколь мало знающих русских читателей! — особенно — _о_т_т_у_д_а! — но и мысли: пусть покажет, _ч_е_м_ жив русский человек. А услышанное мною о «чуде» — просто краткий отчет _о_т_т_у_д_а_ — может быть даже очевидца! — из «случаев», как например «обновление» куполов, икон, — раздвинулся во мне, и все эти годы потаенно ширился и углублялся. — _М-_а_-л_-о_- «чуда», как бы оно ни было разительно. Надо больше: во-имя чего — чудо, для _к_о_г_о_ — чудо? заслужено ли чудо? не для «сушек» же подается чудо! Оно подается _п_о_ заслугам. Чудо, конечно, произошло не _д_л_я_ Среднева — он и есть — «среднев», — _н_е_ для его выпрямления, это между прочим. _Ч_у_д_о_ _д_а_н_о_ — для верующей _у_ж_е_ души, и, очевидно, для готового испытаниями принять возрождение следователя… — оттого-то он так и вскипает, при всем его «анализе». _Ч_у_д_о_ _р_а_д_и_ ведущего тяжбу с Богом русского тронувшегося «Иова», который — «за всех и за _в_с_я»! Чудо дается вот для этой «четы», лучших русских людей — из интеллигентов — связанных такой чуткостью и нежностью друг с другом — «такого и в народе много»! Да это был бы огромный про-вал — выкинь я эту сцену, для ускорения с «чудом»! Помнить надо: тут дается — все время — изображение процесса возрождения, и кипучие и укорительные слова «следователя» — не «публицистика», а наболевшее, ветхое, что надо сбросить. Чудо дается для этих мужиков с кнутьями, _ж_д_у_щ_и_х!..

Чудо дается «по заслугам»… Чудо дано и для тех, лучших из искавших, что терлись под стенами Лавры!.. — Булгаковы, Розановы, и проч.776 Чудо, наконец, явилось для _н_а_р_о_д_а_ — символ! — как явление лесному дозорщику! — простому сердцу, — для _т_а_к_о_й_ России, во-имя такой России, для такой интеллигенции, — хоть и путем мучительным неверия продиравшихся к _в_е_р_е! У русских интеллигентов, лучших —! — само неверие даже принимало содержание как бы их «в_е_р_ы_ неверия»! — до страстности — отсюда мучительные колебания, искания, пытания, падения, до самоубийств, и — обращения! Пример Булгаков! Как раз только что выпущены в свет его «посмертные» «Автобиографические заметки»777 — очень знаменательные места там, те что читал, читаю, важно для «Путей»! Говоришь — «Куликово поле, _т_о_ событие так велико и неоспоримо, что все ссылки на авторитетность и какие-либо „бумажки“ следователя — излишни и даже вредны». _Ч_т_о_ _э_т_о?!.. Обмолвилась? Куликово поле — _б_ы_л_о_ — в веках! Важно, как обстоит теперь, что люди русские, достойны ли они _н_о_в_о_г_о_ Куликова поля — _ч_у_д_а?.. Сам следователь ведь все время о _с_е_б_е, — себя щупает — «а ты, как?., ты-то достоин, можешь приять, достоин _ч_у_д_а?» а через себя щупает _с_в_о_и_х, и — вместе с профессором — исследует _н_а_р_о_д: «а он _к_а_к? достоин приять чудо, _ж_и_т_ь_ _о_т_ _ч_у_д_а_ и — _с_а_м… может сотворить чудо?!..» А что же это за пустое провождение времени — поведать, даже очень рельефно и художественно выпукло, _т_о_л_ь_к_о… о «чуде»?.. Не стал бы писать. Чудес в Четьях-Минеях — и в прошлом — сколько угодно!.. Тут прощупывание психологически-художественное нужно, и оно происходит, только ты не вдумалась в него и, в нетерпении «добежать до чуда» — говоришь — «ах, когда же кончится… эта — „публицистика“»!