тела в голову и вновь дистиллирующиеся оттуда к глазам, когда они смешиваются с водяным кристаллом, получающим отражения вещей, которые мы увидим, сообщают всем им один и тот же цвет, тот цвет, что остался в жидкости, покрывающей наши глаза; подобно тому как меланхолику все представляется в черном цвете, так флегматику все — в белом и т. д. Или же еще, как уже говорилось прежде, органы, поврежденные больной фантазией, как удачно цитирует Лемний (lib. 1, cap. 16 [кн. I, гл. 16]), «вызывают большое волнение жизненных сил и жидкостей, которые блуждают туда и обратно по всем ручейкам мозга и вызывают видения перед их глазами»[2668]. Одному кажется, будто он различает что-то написанное на Луне, как, говорят, делал в древности Пифагор; другому чудится запах серы или слышится лай Цербера; обезумевшему Оресту казалось, будто он видит терзающих его Фурий и свою мать, постоянно преследующих его:

O mater obsecro noli me persequi

His furiis, aspectu anguineis, horribilibus,

Ecce! Ecce! me invadunt, in me jam ruunt{1951}.

[Умоляю, мать, не насылай

Их на меня — не волосы, а змеи,

Лицо в крови: я узнаю их — скачут.]

Однако Электра отвечала ему, что это бред, вызванный приступом безумия, в действительности же он ничего такого не видит, и это не более как плод его больного воображения,

Quiesce quiesce miser in linteis tuis,

Non cernis etenim quae videre te putas.

[Лежи, несчастный брат, ты ничего

Не видишь… Это грезы, только грезы].

Так, Пенфей (in Bacchis Euripidis [в «Вакханках» Еврипида]) видел два солнца, двух Фебов{1952}, но это было лишь следствие расстройства мозга. Болезнь — вот обычно причина подобных видений. О том же читаем у Кардано (Subtil. 8 [Об остроумии, 8]): Mens aegra laboribus et jejuniis fracta, facit eos videre, audire, etc. [Чрезмерное напряжение и недостаточное питание настолько поражают их мозг, что они видят и слышат и т. д.]. Подобные странные видения зрели и Осиандер, и Александр аб Александро, притом оба во время болезни, о чем повествует Кардано в своей книге (de rerum varietat. lib 8, cap. 44 [о разнообразии вещей, кн. VIII, гл. 44]). Знатному арабу Альбатеньи{1953} мнилось на смертном ложе, будто он зрит корабль, то взмывающий вверх, то погружающийся, и то же самое рассказывает Фракасторо о своем друге Баптисте Турриане{1954}. Сходные последствия может вызывать слабое зрение в сочетании с пустым легковерием; подобным обманам воображения могут подчас споспешествовать вторичные причины — так, к примеру, отражающееся в воде весло кажется больше, нежели оно есть на самом деле, и пр. Такое же впечатление способна производить и плотность воздуха, а также любой едва различимый в темноте предмет, когда страх и воображение готовы заподозрить, что это привидение, дьявол и пр. Quod nimis miseri timent, hoc facile credunt[2669] [Попав в беду, люди легко готовы верить в то, чего они опасаются], мы склонны в таких случаях верить и заблуждаться. Марцелл Донат (lib. 2, cap. 1) приводит почерпнутую им у Аристотеля историю{1955} о некоем Антифероне, который, где бы он ни находился, постоянно видел в воздухе, словно в зеркале, свое собственное отражение. Вителлио (lib. 10 Perspect.) приводит другой, сходный случай с одним его близким знакомым, который после трех или четырех бессонных ночей в то время, когда он ехал берегом реки верхом, увидел рядом другого всадника, который повторял за ним все его движения, однако исчез, лишь только рассвело. Такие нелепые видения часто являются отшельникам и анахоретам, и все лишь вследствие чрезмерных постов и скудной еды; многие также становятся жертвами надувательства, как хорошо показали Скот в своей книге «Разоблачение колдовства» и Кардано (Subtil. 18 [Об остроумии, 18]). Запах курильниц, ароматы, окуривание, свечи с добавкой навоза{1956}, зеркала, создающие иллюзию перспективы, и тому подобные естественные причины придают людям такой вид, словно они мертвецы или же им начинает казаться, что у них лошадиные морды, бычьи рога или какой-нибудь иной облик животного или же что комната кишит змеями и гадюками темного, светлого, зеленого, красного, одним словом, всех цветов, как вы можете прочесть у Баптисты Порты, Алексиса{1957}, Альберта и других, или же светляками, огнедышащими драконами, метеорами, ignis fatuus [пророческими огнями], которые Плиний (lib. 2, cap. 37) называет Кастором и Поллуксом, и множеством иных им подобных, появляющихся в болотистых местностях, близ церковных дворов, во влажных долинах или на местах бывших сражений по причинам, о коих можно прочесть у Гокления, Велькурио, Финкия{1958} и др. Такие фокусы нередко проделывают, чтобы напугать детей с помощью шутих, светящихся деревянных гнилушек и пр. или чтобы придать людям облик покойников и пр., solito majores[2670] [больше обычного], увеличить их размер или, напротив, уменьшить, приукрасить или обезобразить; ut astantes sine capitibus videantur, aut toti igniti, aut forma daemonum, accipe pilos canis nigri, etc. [так что стоящие рядом выглядели безголовыми, охваченными пламенем, имеющими бесовское обличье или обросшими черной собачьей шерстью и пр.{1959}], говорит Альберт, так что вполне обычная вещь — увидеть странное необычное зрелище с помощью катоптрики{1960}: и в самом деле, кому неведомо, что если в темную комнату пропустить луч света только лишь через одно маленькое отверстие, поместив перед ним лист бумаги или стекло, то проникающий солнечный свет представит на противоположной стене отражение всех тех предметов, которые освещены его лучами? С помощью вогнутых и цилиндрических линз мы можем воспроизвести любой человеческий облик, дьяволов, странные личины (как это и делает большинство магов, чтобы одурачить глупого зрителя в темной комнате), любой образ, какой мы только пожелаем, и фигура повешенного — это, как показывает Агриппа[2671], не что иное, как устрашающее отражение того, что находится в соседней комнате. Рассказывают, что в старину Роджер Бэкон с помощью подобного рода уловки представлял самого себя, гуляющим по воздуху, хотя в его «Перспективах»{1961} ни о чем таком речь не идет. Однако по большей части людей обманывает собственный мозг, хотя я не могу отрицать, что часто их вводит в заблуждение дьявол, пользующийся представляющейся ему возможностью внушить и представить меланхоликам и тем, кто испытал какое-либо вредное воздействие, несуществующие предметы. Вы можете присовокупить к этому