В городе не переставая лил дождь, поэтому все улицы были заполнены промокшими прохожими, вне зависимости от наличия зонтов, промокали все – если спасся от воды с неба, то тебя не пощадит какая-нибудь глубокая лужа в дуэте с лихим водителем. Я не обращала внимания на лица, а вот разноцветные зонты мне казались интересными. И вот – на остановке возле студии и около моего подъезда этот чернильный зонт.

Я уже возвращалась из хлебного магазина домой, как вспомнила, что еще вчера забыла блокнот, подаренный Сашей, в студии. Был вечер, ребят наверняка там уже нет, но я вдруг отчетливо осознала, что не смогу спокойно заснуть, если не положу его рядом с собой. Что ж, ключи от студии у меня с собой, поэтому я позвонила в такси и спокойно стала дожидаться, стряхивая капли дождя со своего пальто. Приехал белый «Рено», украшенный соответствующей символикой. Я села в теплый салон и улыбнулась водителю, мужчине средних лет с круглыми очками на тонком носу. Вообще-то я обычно лишь вежливо здороваюсь, но сегодня мне захотелось какого-то общения. Водитель, как ни странно, тоже был приветлив, мы поговорили с ним о погоде и о мировых финансах. Я попросила его подождать, сказала, что выйду через пять минут и направилась в студию. Там действительно уже никого не было. Я быстро открыла дверь и, не включая свет, направилась к столику у стены – именно на нем я оставила блокнот. Что-то повело меня к окну. Первым, что я увидела, был черный джип, стоявший прямо под нашей студией. Когда я заходила, его там не было. Никому из моих ребят он не принадлежал. И тут я увидела, как автомобиль, который меня привез, уезжает. Не может быть – я же ему даже не заплатила. В толпе прохожих мелькнул зонт чернильного цвета. Тот, кто был его хозяином, направлялся сюда. Я ужаснулась – кем бы он ни был, последние дни он не хотел показываться мне на глаза. И тут я вспомнила, что не закрыла за собой дверь – да и зачем мне это было нужно, я ведь собиралась уйти меньше, чем через минуту. Я поспешила к двери, но в темноте наткнулась на стул и больно ударила ногу. Нет, не стоит обращать на это внимание, нужно поскорее закрыться. Но я не успела. В двери появился стройный силуэт. Женщина на голову ниже Полины, но повыше меня. Волосы собраны в высокий хвост, лица из-за темноты я разобрать не могла. На ней была кожаная куртка и узкие брюки, заправленные в высокие сапоги. Я приготовилась слушать, но вместо этого почувствовала удар чуть выше глаза. От неожиданности я попятилась, снова наткнулась на стул и упала на пол. И только оказавшись на полу я почувствовала боль, заполнявшую мою голову. Мне стало нехорошо, и все происходившее далее я воспринимала сквозь усиливавшуюся с каждой минутой боль и темноту помещения.

Она подошла ко мне, схватила за плечи, встряхнула и усадила на стул. Она что-то мне сказала, но я не поняла, настолько была оглушена. И только увидев ее лицо вплотную, я поняла, кто передо мной. Алиса. В этот миг я сломалась. Всякое желание сопротивляться и бороться испарилось. Я заслуживала того, что она со мной сделала. Помню, что стул, на котором я только что сидела, приземлился на меня, потом я почувствовала удары ногой. Я не кричала, не пыталась убежать и даже не закрывалась руками. Казалось, это ее больше разозлило, она что-то мне прокричала, я снова не смогла сложить эти звуки в слова. Потом она бросила мне в ноги какие-то открытки, как мне сразу показалось и, громко хлопнув дверью, ушла.

Я лежала на полу, прислонившись затылком к стене и тихо плакала. Казалось, что прошел час – не меньше, когда я подползла к окну. Где-то возле него должна лежать моя сумка, а в ней – телефон. Вот только кому сейчас звонить, я не знала. Вид у меня наверняка ужасный, я чувствовала, как волосы прилипли ко лбу – липкая кровь растеклась от виска по всему лбу, пока я лежала на боку. Сейчас рана не кровоточила или я просто этого не чувствовала, но увидев меня такой, друзья упадут в обморок. Мне не хотелось пугать их, я не знала, что им говорить – Алиса избила меня и они точно не оставят это просто так. Нет, я разберусь сама, вот только бы попасть поскорее домой. Я выглянула в окно – джип стоял на своем месте – не может быть, она все еще оставалась рядом. Все-таки времени прошло не так уж и много, Алиса сидела за рулем и расчесывала распущенные волосы. Получается, она даже хвост сделала, чтобы не мешал меня бить. Ну и подготовка, а еще это преследование с чернильным зонтом. Я нашла сумочку, достала телефон и осветила те самые карточки, что лежали на полу. Нет, не может быть – это были мои фотографии с Сашей. Качество плохое – видимо, сделали скрытой камерой. За нами следили. Вот мы с ним стоим возле гримерки Полины, я прижата его телом к стене. Другой снимок – я залезаю на его мотоцикл – сделано с далекого расстояния, но все же видно, как он улыбается. Да, в тот день он был такой довольный. И, конечно, его джип (тот самый, в котором сейчас сидит Алиса), стоящий в моем дворе, ниже указаны дата и время. Видимо, она нанимала человека, который следил за ее мужем. Значит, она почувствовала что-то неладное уже тогда. А может, она следит за ним постоянно – тогда это безумие. Я видела, как джип развернулся и уехал. Все, мне можно спокойно идти домой. Вот только нужно для начала убраться – иначе завтра ребята придут сюда и увидят этот кавардак. Я зажгла свет и вздрогнула, увидев свои окровавленные руки. Я медленно сползла по стене, снова расплакавшись. Теперь мне просто было жаль себя так, как бывало в детстве – плачешь не от боли, а от жалости к себе – и как только угораздило такому случиться. Только вот сейчас мне более-менее были понятны причины происходящего. В дверь кто-то зашел. Я даже не посмотрела, кто – хуже уже не будет.

– Иришка, ты чего тут делаешь? – это был голос Максима.

Я выставила руку вперед, давая знак, чтобы он не подходил ближе. Видимо, от вида крови он взревел.

– Это что, он сделал? – Максим все же шагнул ближе пытаясь коснуться моей головы.