Глава 16

Дома меня ждала новость – письмо от родителей. Я понимала, что, по сути, пришло оно не мне. Однако не терпелось почитать, узнать, как в этом мире относятся родные к Александре. Что дочь значит для них. Догадывались они о том, что муж бьёт мою предшественницу, если можно так выразиться, и молчали или Саша сама не сообщала об этом.

К тому же хотелось обсудить с Весей сегодняшний парад, узнать побольше о семье императора и будущей жене цесаревича.

Обед прошёл скомканно, князь заметил мою рассеянность, списал это на волнение перед переездом и уехал сразу после трапезы.

Я же поспешила в свои покои, прочитать послание от родителей.

Два листка были вложены в конверт, первым открыла письмо отца.

«Александра, – начиналось оно, – слышал о постигшей тебя утрате. Мы с матушкой соболезнуем горю, обрушившемуся на ваш дом. Немудрено, что здоровье твоё подкосилось. Молодой девице не дело оставаться одной в столь незрелом возрасте. Без наставничества мудрого мужа».

Ой, чувствую, неспроста это письмо. У «дорогого папеньки» поди на меня уже есть планы.

«Я был против твоего отъезда в Петербург и сейчас считаю, что столица дурманит ум и развращает девичий нрав. Посему жду тебя в нашем имении. От покойного супруга тебе отошли деревни в Н-ской губернии. Я заезжал туда. Земли там скупые, не пахотные. Но зато скот плодится в изобилии. Управляющий человек толковый и дело своё знает, крепостным спуска не даёт. Только всё одно, стоит ли девице утруждать себя всеми этими делами.

К нам частенько наведывается наш сосед, барон Дубянский Казимир Радионович, справлялся и о твоём здоровье. Он давно овдовел и сетует, что нет хозяйки на его землях».

Ну вот, началось, не удивлюсь, если меня уже продали милейшему соседу.

«Намекал он, что готов за покладистую девицу отдать свои пашни, что примыкают к нашему лесу. А нам не грех и деревеньки мужа в приданое посулить. Больно далеки те земли, ездить на них несподручно. Траур твой закончится после Нового года. Тогда, как и положено, смогу благословить тебя на брак.

К лету ждём тебя дома. Не задерживайся в столице. Таково моё родительское наставление».

Вот спасибо, папа. Уже продать меня успел. Снова. Из рассказов нянюшки я поняла, что он за человек. Мать запер в поместье, сам никуда не выезжал. И меня продал тому, кто больше заплатил.

Нет уж, по своей воле туда точно не поеду. Интересно, могу ли я отказать отцу? Или здесь суровые патриархальные нравы? Тон его письма безапелляционный. Надо бы спросить у Веси.

В очередной раз поблагодарила судьбу, которая привела беглую дворянку к дому князя. Без неё мне ни за что не удалось бы адаптироваться в этом мире. Начать заниматься магией, узнать всю необходимую информацию. Веся просто кладезь полезных знаний. Как же я буду без неё во дворце?

Немного помедлила, открывая письмо матушки, боялась, что столкнусь с той же холодностью, что и у отца.

«Сашенька, доченька моя».

Я всмотрелась в строчки, что-то меня смутило. Сравнила с первым посланием. Так и есть. Оно написано отцовской рукой, вернее, переписано. Понятно. Тотальный контроль наше всё.

«Как твоё здоровье. Сообщи обстоятельно, как прошло лечение, что говорят врачи.

А лучше не упрямься и возвращайся домой. На родной земле и воздух целителен. Послушайся батюшку, не престало девице одной жить в большом городе, где всякий норовит обидеть или соблазнить неокрепший ум».

И дальше всё про того же соседа. Интересно, хоть первые строчки от матери были? Мне очень хотелось увидеть её. Понимаю, что она чужой человек. Но я так рано потеряла маму, что, наверное, где-то внутри меня жила робкая надежда обрести её в лице этой женщины. Да и Евдокия Ильинична рассказывала очень много хорошего о ней. Родители её также, не сильно заботясь о дочери, спихнули за того, кто предложил куш побольше. А красавицу жену мой отец просто запер на всю жизнь в имении, не дозволяя никуда выезжать. Так и прошли все эти годы. Меня она рожала тяжело, больше детей иметь не смогла. Отец ей этого не простил, и, по сути, жили они, как чужие люди. Мне стало горько за неё. Обидно, когда тиран полностью властен над тобой. Также было и с моей мамой.

Убрав письма в шкатулку для корреспонденции, поспешила в библиотеку. Не терпелось обсудить всё с Весей.

Девушка сидела на диване, погружённая в чтение, и не сразу заметила, как я вошла. Я тихо кашлянула, привлекая внимание.

– Ваше Сиятельство, – подскочила Веся, уронив книгу с колен, – простите, не заметила, как вы вошли.

– Не хотела тебя напугать, – подняла том и подала его девушке, – мне столько надо с тобой обсудить.

– Слушаю вас.

Я поудобней устроилась на диване, Веся присела рядышком. Рассказала о родительских письмах.

– Отец может заставить меня вернуться домой?

– Нет. После замужества он не имеет власти. Вдова вольна жить по своему усмотрению. Где и как пожелает. Некоторые специально выходят замуж за стариков. Ведь после их смерти можно ни на кого не оглядываться. И судьбу свою строить самостоятельно. Стоит лишь потерпеть несколько лет.

– Хорошая новость, – улыбнулась я, – прозябать в глуши мне совсем не хочется. Теперь же о параде. Я вот всё думала на обратном пути. Откуда ты так хорошо знаешь о царской семье? Ведь родом из другого государства.

– Мой отец владел серебряными рудниками. И поставлял его в Петербург. Мы не раз бывали при дворе и на балах. Ведь с шестнадцати лет наступает возраст сватовства. Папенька и привёз меня сюда, надеясь на хорошую партию.

Глаза девушки затуманились от воспоминаний, и по щеке скользнула слезинка. Я обняла её, мягко, ненавязчиво. Веся сдержанно улыбнулась, в глазах светилась благодарность.

– Что же могло стать причиной такой жестокой опалы? Неужели те самые рудники?

– Я говорила, – девушка слегка отстранилась, – вы будете хорошим менталистом.

– Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, – проворчала в ответ, – везде людьми владеет жажда наживы.

– Так и есть. Король просил продать рудники, но отец упёрся, надеясь, что древность нашего рода не позволит монарху переступить черту. Через пару месяцев его обвинил в преступлении против короны. Могли и казнить. Но государь смилостивился. Только конфисковали все земли. Но титула даже он лишить был не вправе. Так мы и стали нищими. Я ведь и написать не могу, чтобы не навлечь лишних подозрений. Да к тому же за мной пошлют погоню. Король может выдать меня замуж за безродного аристократа, какого-нибудь выскочку-нувориша. Даже без денег я