вдруг осознал, что заряды закончились. Что делать в этом случае, я приказа не получал, а потому улёгся на плоскую крышу и припал к прицелу автомата. Сам не знаю на что надеялся, наверное, разум окончательно затмил адреналин. Всё же расстояние до ближайшей цели — примерно метров восемьсот. И если для миномёта это и не дистанция вовсе, то для стрельбы из «укорота» — просто недостижимый результат. Да я даже противника толком не видел. Магазин опустел, а я (предсказуемо) так ни в кого и не попал. Осознав всю тупость собственных действий, я наконец принял единственно верное решение: валить с крыши, пока меня не достали.

По окончании операции мы должны были встретиться возле машины, которую оставили за пару кварталов до места событий. Вот туда я и направился, не забывая при этом об осторожности. Замерев возле угла здания, я осмотрелся, и, убедившись в отсутствии угрозы здоровью, бросился к стоящему рядом дому. Не добежал буквально полметра, когда левая нога вдруг отказалась повиноваться. Я кубарем полетел в грязь, на которой, по задумке застройщика, должна была расти зелёная травка. Лишь спустя пару секунд мозг отправил к месту ранения сигнал боли.

Больше никогда в жизни я не поверю тому, что показывают в кино. Получив ранение даже в мягкие ткани, ни один человек не сможет продолжать бой. Боль при этом такая, словно кто-то на живую пытается отрезать ногу ржавой и непременно тупой ножовкой. Казалось бы, где нога — и где грудь? Но я даже дышать не мог, а в глазах натурально потемнело.

Прошла целая вечность, прежде чем первичные ощущения начали затихать и я смог хотя бы отползти от опасного места. Но расслабляться было ещё очень рано. Мне ещё как-то нужно до тачки добраться, а у меня кровища хлещет так, будто из меня целый кусок мяса вырвали. По идее бы нужно перевязать, но у меня есть средство получше.

Стоп, а микс вообще можно, если ещё не миновали сутки с момента употребления пыли? Вроде как запретов на эту тему нет. Впервые я попробовал эту смесь буквально сразу после синьки когда схлопотал пулю в грудь. И если мне не изменяет память, ощущения были не столь болезненными, как сейчас. А это всего-навсего нога. Видимо, в нерв какой-то попали.

Я думал о ранении, как о чём-то само собой разумеющемся. Словно не я ещё пару месяцев назад спокойно крутил баранку американца, находясь в тепле и сухости. И тогда мои мысли были заняты лишь тем, как обмануть этот чёртов ГЛОНАСС, или как проехать чуть больше кэмэ за отведённое время. А сейчас вот болевые ощущения от ранений сопоставляю. Господи, ну что за жизнь? И ведь самое странное в том, что я начинаю получать от неё удовольствие. Чувствую себя более живым, чем раньше. Как бы я ни пытался объяснить это логически — не могу.

Волшебная пыль влетела в лёгкие, обжигая их адским огнём, который плавно растёкся по всему телу и сосредоточился в месте ранения. Новая порция боли затмила разум, но через секунду я почувствовал себя обновлённым. Энергия переполняла меня, побуждая к действиям, и я не стал заставлять её ждать.

Нырнув в подъезд, я осмотрел рубеж перед фортом, стараясь не приближаться к оконному проёму. Так в полумраке квартиры меня не смогут увидеть. Автомат уже упирался прикладом в плечо, и как только я поймал на мушку того ублюдка, что меня подстрелил, тут же вдавил спуск, посылая ему в грудь короткую очередь. В ушах зазвенело, а голова слегка закружилась, ибо нефиг лупить из автомата в закрытом бетонном пространстве без наушников. Но микс, остатки которого всё ещё летали по крови, быстро исправил ситуацию, а большего мне и не требовалось.

— Руль, ты где там? — рявкнула рация.

— Где надо, — огрызнулся я и замер у выхода из подъезда.

— Да чтоб тебя черти дрючили! Мы тебя забрать готовы, скажи, куда подъехать! — отчитала меня Гюрза.

— Вот где бросила, там и ищи, — отшутился я.

Похоже, адреналин окончательно снёс мне крышу, раз я даже из боя выходить не хочу. А вот и очередная цель, хоть и не двуногая, но очень опасная…

Глава 7

Ты чей будешь?

Машина с рёвом подлетела, едва не размазав меня по асфальту. Пришлось даже отскочить, чтобы не попасть под железный бампер. Распахнулась боковая дверь, я нырнул в салон «буханки», и она тут же сорвалась с места. За рулём сидел Марио. Тубус на пассажирском сиденье, а девчонки и какой-то мужик — сзади. Знакомого, которого привели Тубус с Марио, в машине не оказалось.

Вид пленника оставлял желать лучшего. Рожа разбита, как говорится, в щепки, правая рука неестественно вывернута, похоже, сломана. И несмотря на это, его крепко связали, не забыв сунуть в рот кляп.

— Куда? — поинтересовался Марио, лихо закладывая машину в поворот.

— К интернату гони, там под ним бункер есть, — ответила Гюрза.

— К какому ещё, на хрен, интернату? — даже обернулся Марио. — Я здесь ничего не знаю.

— Вашу ж мать! — выругалась девушка. — Как вы вообще живы-то остались?

— А мы чё здесь забыли-то? — возмутился водитель. — Нам и у своего форта приключений хватает.

— Поэтому и живёте как эти…

— Как кто? — подключился к спору Тубус. — Нормально мы живём, охотимся себе спокойно, никуда не лезем.

— Оно и видно.

— Так куда ехать-то⁈ — переспросил Марио.

— До перекрёстка, а там налево, дальше покажу.

— Может, ему микс дать? — кивнул я на пленника. — А то сдохнет так, пока мы на выбоинах прыгаем.

— Ничё с ним не станет, — ухмыльнулась Гадюка и пнула мужика в живот. — Да, чучело?

Человек поморщился, но не издал ни звука, хотя по лицу было видно, что боль он прекрасно чувствовал. Действительно крепкий тип. Я бы на его месте стонал без остановки, а этот лежит, терпит.

— Вот здесь налево, — заранее определила направление Гюрза.

— Дьякона-то нашли? — спросил я.

— Угу, — с довольной миной кивнула Гадюка. — И сразу потеряли.

— В смысле? — не понял намёка я.

— Да грохнула она его. Не тупи, Руль! — резким тоном объяснила Гюрза.

— Руль — Сруль, — пробормотала Гадюка.

— Ща в глаз дам, — пригрозил я.

— Ну ты можешь, конечно, попробовать, —