— А тебе не надоело в няньку играть?

— Там всё гораздо сложнее.

— Вот и у нас не всё так просто. В Мешке снова появился чёрный камень.

— То-то я думаю, что за шухер… Даже среди коренных какая-то нездоровая суета происходит.

— То есть сектанты тоже хотят поучаствовать?

— Ты полегче на поворотах, я как бы одна из них.

— Так они полезут в драку или нет? — спросила Гюрза.

— Мне о таких вещах не докладывают. Но не думаю, что нашим это интересно, сейчас и без того забот хватает.

— Значит, не поможешь?

— Я этого не говорила. Выкладывай, что на самом деле нужно?

— Как смотришь на то, чтобы пиратов пощипать?

— Что я с этого буду иметь?

— Там Дьякон, — с хитрым прищуром добавила Гюрза.

Лицо Гадюки аж красными пятнами пошло, когда она услышала эту кличку. Некоторое время она сверлила подругу взглядом, а затем выругалась так, что у меня едва уши не завяли. И это притом, что я профессиональный водитель, и чаще всего наш жаргон оставляет желать лучшего. И снова я словил острый приступ любопытства, но сумел удержаться от вопросов. Потом у Гюрзы узнаю, в чём там дело.

— Я в деле, — предсказуемо выдала согласие Гадюка. — Но Дьякон мой.

— Даже спорить не стану, — усмехнулась Гюрза. — Ну что, двигаем к воротам? Нас там уже, наверное, заждались.

* * *

Я впервые увидел разрушенный форт, и эта картина ввергла меня в неописуемое состояние. Одновременно я испытал целую волну разнообразных эмоций — от тоски и жалости до лютого гнева к тем, кто всё это сотворил.

Мощные бетонные стены были пробиты в нескольких местах. А их верхняя часть, где раньше дежурили доблестные дружинники, больше напоминала тот самый швейцарский сыр. Здания внутри местами превратились в груду битого кирпича, из-под которого отовсюду выглядывали части тел.

Виновники торжества вовсю веселились, продолжая глумиться над теми, кому не посчастливилось пасть в бою. Другие спокойно перетаскивали какие-то ящики, выставляя их ровными штабелями в кузовах грузовиков. В форте есть чем поживиться, даже несмотря на то, что его разнесли практически в щепки.

— Руль Гюрзе — приём, — шикнула рация под рукой.

— На связи, — буркнул я.

— Мы готовы входить.

— Там гражданские остались.

— Не тупи, или мы все здесь ляжем. Если есть сомнения, давай на твоё место Марио сядет.

— Я сегодня под зелёнкой, так не пойдёт.

— Ты точно в порядке?

— Да, хорош эфир засирать. Двигайте уже.

— Вступай сразу, как смолкнут пулемёты.

— Принял, конец связи.

Я снова припал к глазку миномёта, рассматривая весь тот бардак, что учинили пираты. Вообще, конечно, странное решение — посадить меня за оружие, которое я вижу впервые в жизни. Гюрза быстро, на пальцах, объяснила принцип действия, но меня всё равно продолжали терзать сомнения. С другой стороны, моя задача только мины в ствол забрасывать. Вроде как с настройками Гюрза уже разобралась. А по поводу корректив тоже не так всё сложно: одна крутилка отвечает за дальность, другая — за лево-право. Всего-то и нужно понять, куда сместить падение заряда. Но с этим, думаю, особых проблем не возникнет.

Я оторвался от глазка и припал к биноклю. Наших я, естественно, рассмотреть не смог бы при всём желании. Для этого потребуется тепловизор. Но шорох, который они там собираются навести, от моего внимания не ускользнёт. И несмотря на то, что пока всё тихо, ладони уже вспотели, а сердце пустилось в бешеный скач, раззадоривая боевой азарт. Новое, но уже такое привычное чувство.

Моей сосредоточенности позавидовал бы сам… даже не знаю кто, но он бы однозначно так не смог. У меня аж глаза заслезились оттого, что я боялся моргнуть и пропустить начало заварушки.

И всё равно это случилось внезапно.

Два пулемётчика одновременно отвалились от орудий, которое буквально через мгновение принялось выкашивать всех, кто в этот момент находился на улице. И только затем прогремел взрыв, превративший бензоколонку в огненное облако. Хотя, насколько я помню, изначально обсуждалась другая очередность действий. С другой стороны, ни один бой не обходится без накладок.

Бинокль повис на шее, а я бросился к треноге с установленным на ней миномётом. Снова припал к глазку прицела, выжидая, когда заглохнет крупняк. И опять пропустил нужный момент. Просто потому, что никто не бьёт из пулемёта непрерывной очередью, а понять, когда огонь прервался на прицеливание, а когда на перезарядку, не так-то просто. Тем более что я находился под влиянием очень сильного гормона.

Снаряд нырнул в ствол и с низким хлопко́м умчался в сторону форта. И сразу снова заработали пулемёты, прорежая очередных героев, дерзнувших показаться на открытом месте. Мина ударила точно в центр площадки, где по вечерам всегда выстраиваются машины, спешащие выскочить на улицы Мешка. Я не имел ни малейшего понятия, пострадал ли от взрыва хоть кто-то, и тут же закинул в миномёт очередной заряд.

Одновременно с разрывом мины выпрыгнули окна комендатуры. Стёкол там не было ещё с момента атаки форта пиратами, а теперь здание лишилось и рам. Но виной тому был вовсе не я, потому как взрыв произошёл внутри помещения. Надеюсь, это дело рук наших.

Пулемёты больше не огрызались, из чего я сделал вывод, что охотники окончательно оставили огневую позицию. И без зазрения совести сунул в ствол миномёта третий заряд, который снова приземлился в ту же самую точку, что и два раза до этого. Грохот, конечно, знатный, но бестолковый. Это поняли и оставшиеся в живых пираты, которые короткими перебежками начали продвигаться к зданию комендатуры.

Прикинув примерное расстояние до будущего места сбора штурмовиков, я внёс коррективы в орудие, а затем закинул очередную мину через стену форта и припал к биноклю. На этот раз я накрыл противника как раз в самый ответственный момент. Обзор заволокло дымом, и мне никак не удавалось нормально оценить причинённый ущерб. По крайней мере, визуально.

— Руль, мать твою, ты что, дебил⁈ — донёсся гневный голос Гюрзы из рации.

— Чё опять не так-то? — совсем не по уставу уточнил я.

— Да мы здесь чуть в ёжиков не превратились! Ты можешь так близко к комендатуре не бить⁈

— А-а-а, — вернул я. — Ща подправлю.

Сместив огонь чуть правее, я отработал по территории в шестой раз и