Как назло, именно в этот момент звякнул колокольчик – впервые за день. Я вытащила изо рта бумагу и закричала:

– Простите за беспорядок, но мы ещё не всё убрали после…

Слова замерли у меня на губах при виде того, кто переступил порог. Зейн Астер.

Я почувствовала, как горят щёки, и разозлилась: подумает, будто я краснею, потому что неравнодушна к нему. Пришлось глянуть на него как можно строже – так, на всякий случай.

Надо отдать ему должное, он смутился.

– Привет, Сэм.

Я поспешила за прилавок: лучше пусть между нами будет большой тяжёлый предмет. Он был одет в футболку и джинсы – непривычный вид, ведь в школе он ходил в форме. Старательно избегая смотреть ему в глаза до самого последнего момента, я увидела край модной татушки у него на бицепсе. Будь это кто-то другой, я бы сразу сказала, что она круто выглядит, но сейчас я лишь сильнее сжала губы. Наконец пришлось всё же посмотреть и на него:

– Чем могу помочь?

– Уютная у вас лавка. То есть… сочувствую, я слышал о погроме. Украли что-то важное?

– Нет, – с напускной учтивостью отвечала я. Зейн сунул руки в карманы и покачался с носка на пятку. Это неосознанное движение выдало, как он нервничает. Я чуть не рассмеялась, но постаралась подавить улыбку: это не для него, а над ним.

– Слушай, я пришёл извиниться за то, что случилось. Ну, на Воспарении. С нашей стороны это было… не очень спортивно.

– Ага, наглый обман вряд ли назовёшь «спортивным». – Он что, с луны свалился с такими речами? – Но ты получил, что хотел, я вылетела – хотя не врубаюсь, зачем ты тащился в такую даль, чтобы ткнуть меня в это носом.

Я надеялась, что грубость заставит его развернуться и уйти, раз уж он успел извиниться, но вместо этого он прошёлся по лавке. Ему даже хватило наглости наклониться и поднять что-то с пола. У меня руки чесались отнять эту бумажку – я бы так и сделала, да прилавок помешал.

– Ничего не трогай! – рявкнула я.

– Я всего лишь пытаюсь помочь.

– Я в твоей помощи не нуждаюсь. К тому же у меня отмечено, куда сложены страницы каждой книги, а ты снова всё перемешаешь, – я сама не понимала, кто тянет меня за язык, я просто хотела, чтобы он ушёл, но и молчать не могла.

– Слушай, я хреново себя чувствую из-за этого всего. Есть способ как-то это исправить?

– Тебе разве не полагается быть на Охоте?

По его лицу скользнула недовольная мина. Кажется, мне удалось всё же его пронять.

– Да, полагается. Но сейчас следующим ингредиентом занимается исследовательская группа, а я захотел, чтобы ты знала: я пытался остановить их, когда они перекрыли вам курс.

– И я должна тебя за это поблагодарить?

– Ладно, ладно, – он вскинул руки. – Ты не понимаешь. Мой отец хочет, чтобы принцессу исцелила корпорация «ЗороАстер», чего бы это ни стоило. Но я хочу, чтобы она просто исцелилась – неважно, кому это удастся. И у всех должны быть равные шансы. Вот почему я пришёл сюда, чтобы извиниться за то, что ты вылетела. И попросить тебя о помощи.

– И услышать моё «нет».

– Дай мне хотя бы договорить.

– Нет. Как тебе вообще пришло в голову меня о чём-то просить? У вас что, не хватает своих работяг?

Он навалился на прилавок и заговорщицки улыбнулся:

– Они хороши, но я уверен, что ты лучше.

Я изогнула бровь и отшатнулась. Слишком игриво сверкали эти голубые глаза, и от его близости мне было не по себе.

– Да неужели? С чего бы?

– Да ладно тебе, – хмыкнул он. – Ты же у нас легенда!

– Нет, это моя семья – легенда. А я всего лишь ученица.

– Не отнекивайся. Я же видел то зелье для повышения концентрации, которое ты собиралась выставить на конкурс. Я заскочил к вам в школу за пару дней – посмотреть, что там творится. Ты была хороша. Я не знаю, почему ты провалила конкурс, но я знаю, что у тебя получилась крутая вещь. Слушай, может, ты и права, и насчёт помощи я перегнул палку. Но позволь мне хоть как-то загладить вину за Воспарение. Хочешь, я покажу тебе главную лабу ЗА?

Несмотря ни на что, во мне проснулось любопытство. Экскурсия в святая святых ЗА – невероятное приключение. Синты они или нет, мне наверняка пошло бы на пользу увидеть их за работой. И к тому же получить туда приглашение было ужасно трудно – компания никогда не любила пускать в свои лабы посторонних.

Но я заставила себя вернуться в реальность.

– Нет, спасибо, не надо. Я не собираюсь работать на синтов. Никогда. – И я внезапно почувствовала себя необычайно уверенно – несмотря на то что стояла в разграбленной лавке – отличный пример того, чего стоила вся моя жизнь.

– Иногда я жалею, что не могу больше работать с натуральными ингредиентами.

– Серьёзно?

– Ещё как. Конечно, отец обучался алхимии, но он отказался от традиционных методов в пользу синтеза. А уж как его бесит то, что приходится лезть в Дикие земли! Он был бы только рад отсидеться в своём кабинете и заплатить кому-то, чтобы ездил вместо него. А меня одного он не отпускает, – Зейн помрачнел. – К тому же там магия делается непредсказуемой.

Я невольно вздрогнула.

– Я думаю, что, когда ты привыкаешь полагаться на магию, обычные способы выживания забываются.

– Что-то вроде этого. – Его внимание привлёк мятый обрывок бумаги на прилавке. Я же слишком остро ощущала его близость во время этой беседы. При желании можно было погладить его по щеке. Конечно, я ничего такого не сделала, но меня охватило такое же смятение, как при встрече с королевой-матерью. Даже в школе Зейн волновал меня сильнее, чем королевская родня. Однако он вовсе не был столь идеален, как казалось раньше. Кожа на его руках загрубела, а на одном пальце красовались следы химического ожога.

«Ведьмин орех – для заживления ран на коже, смешать с толчёными анемонами».

– Надо же, «Борода Волшебника»! Вот уж не думал, что кто-то ещё её держит!

Я оторвала взгляд от его рук и увидела, что ему попался инвентаризационный список, которым я занималась до начала Охоты. На этот раз он был достаточно близко для того, чтобы его отнять.

– У нас его нет. Это для каталога.

Однако он вряд ли меня услышал: таким восторгом горел его взгляд, скользивший от полки к полке. От пола до потолка, ряды и ряды