и долгие годы, да и не всегда у них это получается, уходит очень много сил и концентрации. У тебя вышло само собой… я знаю лишь одну расу, у которой выход в астрал получается так же легко как дышать. Но ты не можешь быть ею! Или можешь… Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — пожала я плечами, — тут у меня ничего не болит.

— Пойдем посмотрим, чем ты заболела, — подарил он мне совершенно чарующую улыбку, — только я сначала оденусь. Будет неловко, если ваша комендантша застанет меня почти голого ночью рядом с постелью студентки.

— А можно сделать так, чтобы никто вас не увидел? — потупилась я.

— Тебя. Давай на «ты», — подмигнул мне кер Риавеннеон, — я не такой уж старый. Винн, а ведь в этом состоянии на тебя не действует «отвод глаз» и «скрывайка», ты точно нормально себя чувствуешь?

— Что за самомнение у вас… у тебя, — поправилась я, — я и раньше видела тебя без «отвода глаз». А в пещере мне показалось, что ты снял с себя еще и фильтр… ну знаешь, как солнцезащитный фильтр, чтобы светило не ярко… Так что, объективно сейчас ты красивее, чем на лекциях… Но я же не собираюсь падать к твоим ногам перезрелой грушей!

Эльф рассмеялся удивительным мелодичным смехом, словно зазвенели хрустальные колокольчики. Вот же эльф! И даже смех у него привлекательный, чарующий.

Накинув на себя щит, который похоже делал его невидимым как для взгляда, так и для охранной сети общежития, он проскользнул в мою комнату. Филлис спала крепким сном младенца. В смысле, не просыпалась каждые полчаса поплакать и пососать грудь, а просто бессовестно спала. Мое тело лежало в той же позе, в какой я его оставила: на спине, руки по разные стороны подушки, рот чуть приоткрыт. Я сплю с открытым ртом?! Фу!

Молча эльф сотворил еще какие-то пассы, сплел еще один щит и накрыл нас:

— Теперь можно говорить, я поставил антипрослушку, — деловито произнес он, возложив свою ладонь на мой горячий лоб, — так… инфекции нет, это не грипп и не какой-нибудь другой вирус. Яды… нет, все чисто. Ты позволишь мне полностью просканировать ауру?

— А без этого нельзя? — с опаской проговорила я, недоверчиво щурясь.

— Нельзя, — как-то уж очень ласково ответил куратор и через несколько минут выдал, — Все ясно, такое иногда встречается у магов с очень высоким потенциалом. Поздравляю с магическим совершеннолетием… тебе сейчас сколько?

— Послезавтра двадцать исполнится, — обескураженно воззрилась я на него.

— Ну вот, считай на год раньше, — бодро заявил он, — из-за этого боль, жар, ощущение «ломки», именно поэтому ты вышла в астрал.

— В астрал я выходила и раньше, — перебила я его, — и почему меня притянуло к тебе? И что ты там делал, зачем тебе было убивать ледяного тролля?

— Спроси себя сама, я не знаю, почему ты захотела меня видеть, — хмыкнул невозможный эльф, — Я обезболю тебя, хоть к утру все и так пройдет. И можешь вернуться в тело, для этого… нужно просто вернуться в тело!

Я послушалась и открыла глаза: его «скрывайка» больше не работала, передо мной высился все такой же невыносимо прекрасный эльф. Вот он возложил ладони на мою голову, от них ручейком потекла целительскя прохлада. Я непроизвольно застонала от удовольствия, ощущая, что боль уходит. Но на место ее, к моему недоумению, пришло чувство совершенно иного рода. Вот оно какое… томление внизу живота. Казалось я дышу раскаленным воздухом, обжигающим легкие, а горло сжалось. Словно зачарованный, преподаватель не спешил отнимать ладони от моего тела, переместив их на плечи… Если ты меня сейчас не поцелуешь, я умру! И моя смерть будет на твоей совести. Он не спешил меня целовать, вместо этого положил правую руку на мою щеку и нежно невесомо погладил мои губы подушечкой большого пальца. Лайонэлл…

— Нэлл… — умоляюще всхлипнула я.

— Винн, ты… — выдохнул он. Кажется, его тоже пробрало.

Он жадно всматривался в мое лицо, словно пытался найти ответы на незаданные вопросы, провел рукой линию от виска до шеи и быстро вышел из комнаты.

Проклятый эльф, я должна была влюбить тебя, а не влюбляться самой! Закусила угол подушки, перевернулась на живот и застонала, по побеления костяшек пальцев сжимая изголовье кровати… Велико желание было броситься вслед за ним, запрыгнуть на него и впиться в его фантастические губы сладким и страстным поцелуем.

Утром Филлис уставилась на меня как на неведомую зверушку, даже пальчиком осторожно потыкала.

— Фил, ты чего? — я почему-то ощущала смущение, — у меня рога выросли или гребень?

— Твоя кожа… она светится! — восторженно прошептала подруга, — это новый чудо-крем от госпожи Вейонсе?

— Это магическое совершеннолетие, наверное, — задумчиво проговорила я, — у меня вчера жар был, не слабо так лихорадило. Но к утру все прошло.

— Никогда не слышала, чтобы магическое совершеннолетие так себя проявляло, — недоверчиво покачала головой Филли, — Впрочем, у всех все индивидуально. Но я бы тоже не отказалась стать такой красоткой и заткнуть всех эльфиек за пояс!

— Ты итак самая красивая, — заверила я ее, — всем эльфийкам на свете до тебя как пешим шагом до Альторады.

— Спасибо, но я теперь не знаю, что подарить тебе на день рождения, — стала сокрушаться вслух Фил, — хотела купить косметический набор от Вейонсе, а он теперь тебе и не нужен.

— Еще как нужен! — радостно подпрыгнула я, — Я не знала, что здесь ее лавка есть.

— Есть, она тут на алхимическом училась когда-то, — довольно усмехнулась она, — кстати, студенткам скидка сорок процентов.

— И ты молчала? Да я поллавки скуплю! — погрозилась я.

— Денег не хватит! — рассмеялась подруга, — Давай собираться, бедные парни… как бы их сердечный приступ не хватил от новой тебя. Винн, лучше сразу тренировочный костюм, физподготовка второй парой. Чтобы сюда не бегать переодеваться, лучше сразу так пойти.

Облачившись в спортивный костюм, и соорудив на голове сложную косу, я медлила выйти из комнаты. Филлис права, я неуловимо изменилась, казалось даже чуть подросла и вытянулась. Все та же я, но и глаза чуть больше, их цвет чуть ярче, ресницы чуть гуще и длиннее, чуть изменился изгиб губ. Если брать все по отдельности, каждая часть тела претерпела столь незначительные изменения, что можно этим пренебречь, но вся картина в целом… я и вправду сейчас ничем не уступала хваленым эльфийкам. Кожа светилась, не как лампочка, а как от дорогущего крема госпожи Вей, мерцающе, словно изнутри.

— Может иллюзию наложить? — жалобно протянула я, — я боюсь… И потом, пусть все ставят на Линианэль. До меня дошли слухи, что она опять участвует в охоте на профессора Лайонэлла.