Шрифт:
Закладка:
Тихий свистнул в костяную дудку, улыбнулся и продолжил работу. Рыбарь поднялся, подошел к треноге, снял просохшую куртку, отнес к своей лежанке и положил в головах. Вернулся ко входу в пещеру, отряхивая башмаки, потом вышел ненадолго наружу, вернулся, шлепая босыми ступнями по мокрым камням.
- Начинается дождь. Непогода до нас добралась, - подойдя к Матери, шепотом прибавил: - Хорошо, что это случилось до непогоды.
- Серые сказали бы что-то, - произнес Тихий. - Природа плачет.
- Не говори так, пожалуйста, - попросила Мать. Он склонил голову. - У серых действительно много, очень много обрядов и несуразных ритуалов, которыми они пользуются во всех случаях жизни. Про охоту я вам рассказывала, про остальное вы тоже знаете.
- Я не всегда это понимаю, - произнес Тихий. - Благодарить человека за то, что одобрил день охоты или высмотрел на дне своего затуманенного спорыньей сознания места скопления зверя, увидел будущность, умерших или еще что-то или кого-то... Как они в это верят?
- Я сама не понимала, пока не зажила серой жизнью. Через год мне уже казалось, что иначе и жить невозможно, что духи рода оберегают нас, что силы природы надо улещивать, что шаман, переодевшись козлом, и вправду найдет этих животных и погонит под копья. Что ритуал охоты важнее самого этого действа. Как мне легко стало после, когда никто не обязывал меня обращаться ни к шаману, ни к небесам, ни к земле, ни к рисункам.
- Ты ведь не охотилась.
- Рисовали не только охоту, но и будущих детей-охотников. Им мы и поклонялись, на них и уповали, будто уже так можно предсказать, что именно мальчик родится, что ему доведется стать сильным, умелым, а главное, нужным племени. Мне повезло, мой мальчик родился нужным, его пощадили после убийства отца.
Мать замолчала невольно. Снова тишь навалилась камнями на пещеру, придавив всех, кто в ней находился. Тихий поднес к губам пищалку и начал наигрывать что-то простое, незамысловатое. Не то голос ветра, не то шум прибоя, не то крики чаек. Рыбарь долго вслушивался, потом произнес негромко.
- Похоже, Тихий, ты научился голосам дельфинов, - и тут же прибавил: - Хорошо, они сейчас ушли, скоро рыба вернется. Треска вряд ли, а вот та, что помельче...
- Рыба больно костлявая, не то, как дельфины. Их есть куда проще и сами куда вкуснее. - заметил Лис. - И сам говорил, ловить, что кроликов.
- Раньше так было. Сейчас сложнее. Они звери хитрые, понимают, кто к ним плывет и зачем. Отбиваются или уходят на глубину. У них только два недостатка - дышать они могут только воздухом, а не водой, как рыбы. И если вспорол кожу до крови, значит, убил. Как ни стараются его товарищи вытащить на поверхность океана, как ни подталкивают, чтоб тот дышал, все равно дельфин умирает. Тогда только оставляют и уходят. Тоже, небось, понимают что-то. И потом мстят обидчику...
- Рыбарь, - спохватилась Мать.
- Мне кажется, мстят. Иначе Скользящий был бы жив. Он себя подставил, чтоб я... - чуть помявшись, продолжил об ином: - Мать, а ты вспоминаешь своего первого сына? Самого старшего?
Она долго молчала, прежде, чем ответить. Потом произнесла, слишком тихо, чтоб быть услышанной всеми.
- Да. Я надеюсь, он стал достойным человеком. Пусть и одним из них, но достойным нашего рода.
- Ты думаешь, твоя кровь разбавила их?
- Я надеюсь, сын, - и снова замолчала. Внезапно вместо нее подал голос Лис:
- Не знаю, мне кажется, серые неспособны переварить ничью чужую кровь. Вообще, ничего чужого.
- Ты заблуждаешься, Лис, - тут же ответил Тихий. - Они многое переняли от нас. Вот я считаю, что клей, который мы искони варим из бересты, чтоб создавать надежные копья, получен ими от нас. Мать, ты ведь видела как их мужчины создавали копья?
- Их частично делали женщины. Обтесывали, вытачивали острие мужчины, но древка создавали мы. Я рассказывала о копьеметалке, которую придумали серые. У нас такой сроду не водилось, ни в лощине, ни за Синими горами.
- Может, они принесли ее откуда-то извне, ведь неизвестно, из какой дали выбрались серые, - немного потерянно произнес Лис.
- Не считай серых тем, кем они не являются. Глупыми их назвать нельзя, даже в отместку.
- Но я...
- Копьеметалка их придумка, и создана именно потому, что они слабее нас. Ни один серый неспособен выпустить копью столь же далеко, как мы, потому им нужна ловкость и ум, чтоб восполнить этот недостаток. Я не смогла передать тебе, Тихий, познания в строении этого устройства, прости. Мне ни разу не доводилось изготавливать ее.
- Ты передала нам знания силков. Это точно задумка серых. А над копьеметалкой я долго думал, может слишком долго, оттого все еще не могу сообразить, как ее сподручней изготовить. Но рано или поздно у меня получится создать что-то похожее.
- Даже если создашь, Тихий, - тут же встрял Лис. - Кому ты передашь свои умения?
Он неприятно сощурился и оглядел собравшихся в пещере. Тихий молчал, Мать куснула губы, ее сыновья так же не произнесли ни слова.
- А почему я должен передавать знания?
- Тихий, так все умельцы поступают. Выращивают сменщика, как это сделал Скользящий, вон пацан стал отличным рыбаком. И сейчас кормит нас, если охота не заладится. А вот ты... с кем ты хотя бы общаться станешь, если вокруг нас одни серые. И все, что они хотели, у нас выведали. А что мы у них получили, тогда, двадцать с лишком лет назад, когда Мать вернулась, мы же использовали. Силки те же. Но только мы одни, почему бы не продать силки, как умение, другим родам? Разве у нас так не поступают?
- Да, поступают, - согласился Тихий, не поднимая глаз. Все молчали.
- Вот только где ты их найдешь, эти рода? - чуть не торжествующе продолжил Лис. - Либо ушли, либо сгинули. Род Черепахи мы помянули, род Терна... сколько там осталось, небось, как у нас. Род Синих гор..., кто еще? Мы так редко общаемся с соседями, что понятия не имеем, ни как они, ни где.
