«В моем собственном доме так и будет! — упрямо вздернула подбородок Айвена. — У нас с Эриком не будет разногласий, а наш сын станет расти в любви и заботе родителей о нем и друг о друге». Она снова с волнением вспоминала рассказ жениха о том испытании, которое ему пришлось пройти в Башне Стража Востока. Ее сильно поразило, что именно мысли об их будущем ребенке придали принцу сил и позволили выйти победителем из схватки с ведьмой. «Да, это чувства ответственного и по-настоящему любящего человека», — думала Айвена с нежностью о своем женихе. — А вот мой отец разве был бы способен на такое ради меня и мамы? Единственное, что его волнует в этой жизни — это он сам.»

Девушке было горько осознавать, что отец, которого она несмотря ни на что любила, оказывается, не самый порядочный человек в мире. Его потребительское отношение к женщинам и непомерное себялюбие, на взгляд девушки, никак не могли украшать мужчину. «Еще и выпивать стал чаще», — поморщилась Айвена.

Ей стало нестерпимо жалко маму, и она пошла в то крыло особняка, где дея Ирма чаще всего отдыхала от пьяной и колкой болтовни своего супруга. Дочь нашла ее сидящей у окна и задумчиво глядящей куда-то за горизонт.

— Мамочка, — обняла Айвена мать. — ты грустишь?

— Нет, что ты, — поспешила смахнуть предательские слезы Ирма и неловко улыбнулась. — Просто задумалась. Расскажи, доченька, какие у тебя новости.

— Мама, мне сделал предложение Эрик Бригген, сын конунга! — с сияющим лицом поделилась Айвена.

У Ирмы расширились глаза от удивления.

— Доченька, ты же всегда считала его заносчивым и несерьезным молодым человеком. Сколько раз говорила мне, что он цепляется к тебе по пустякам. Да и в газетах пишут…

— Я ошибалась, мама! — Айвена спрятала счастливое лицо в коленях матери. — Он очень ответственный, надежный. И мы любим друг друга! А газеты всегда пишут ерунду.

— Что же, доченька, ты уже взрослая, конечно, последнее слово будет за тобой. Только помни, что выбор спутника жизни — это очень непростое дело.

— Мамочка, а как ты вышла замуж за отца? — вдруг спросила Айвена.

На лицо деи Ирмы словно упала легкая тень.

— Дурочка была влюбленная, вот и вышла, — вздохнула герцогиня. — Ангус же в молодости был невероятным красавцем, глаз нельзя было отвести. А я хоть и была уже директрисой школы, а оставалась романтической девчонкой. Хотя надо было уже тогда насторожиться, когда он всячески охаживал Эллу, которой он был и не нужен вовсе. Пытался помешать ее отношениям с Ингваром. Но я тогда была ослеплена, ничего не замечала… У любви вроде бы и есть глаза, но она слепа, доченька. Думаю, Ангус на мне женился с досады, что не получилось завоевать Эллу.

— Мама, — осторожно начала говорить Айвена, — а ты знала про Агниту?

— Потом узнала, уже года через полтора после нашей свадьбы, когда носила тебя под сердцем. Узнала, что ее дочь, скорее всего от Ангуса.

— Да, мам, так и есть, Лили Лундсен — моя сестра. Она очень хорошая девушка. В ней есть наша драконья стать и благородство.

— Не всякий дракон известен этой статью, — вздохнула Ирма. — Вот твой отец — ну просто эталон драконьей стати внешне, а загляни поглубже… Но я ему очень благодарна за одно…

— За что, мамочка?

— За тебя! — Ирма нежно обхватила ладонями прекрасное лицо дочери. — Внешне ты получилась вся в отца, но сердце у тебя — мое, в нем нет злобы и мстительности. Ты — мое сокровище, Айвена эр-Креймод! Что же, Айвена эр-Бригген звучит тоже неплохо.

— Бригген?! — женщины вздрогнули от неожиданного гневного возгласа.

В дверях стоял герцог и яростно сверкал пронзительными стальными глазами. Он был явно пьян.

— Какой еще Бригген?! Ты собралась замуж за одного из этого проклятого рода?! — сжатый в ярости кулак отца с перстнем с большим изумрудом был направлен на дочь и пугал ее не меньше, чем настоящее оружие.

— Почему «проклятого»? — еле слышно пролепетала Айвена, не готовая к такому повороту событий.

— Потому что эти выродки когда-то украли у нас, Креймодов, право на престол! Выскочки, проходимцы, мерзавцы! И думать забудь о Бриггенах!

Глава 25. Нежданный гость

Кристоф Лундсен вернулся домой из Феррстада не один, его сопровождал статный светловолосый мужчина, которого хозяин дома представил жене и дочери как Йорана Валлена, сына своего лучшего друга и партнера. Услышав это имя, Лили вспыхнула, поняв, отец привез на смотрины жениха! Того самого, о котором он говорил перед отъездом.

Деловая поездка у отца удалась, он совершил в Феррстаде множество выгодных сделок, о которых с удовольствием рассказывал семье за обедом.

— И во многом благодаря нашему дорогому Йорану! — он по-свойски хлопал гостя по плечу, тот же несколько смущенно улыбался.

Лили почти не слушала речи отца о купеческих сделках. Она украдкой рассматривала предполагаемого жениха. Выглядел он моложе своих тридцати пяти лет, и Лили подумала, что, наверное, отец что-то напутал с возрастом. Хотя, конечно, мальчиком его не назовешь. Длинные светлые волосы иногда падали на его мужественное, вполне приятное лицо, а его улыбка была похожа на несмелое солнце в зимний день.

Время от времени он посматривал в сторону Лили, что заставляло ее вспыхивать до корней волос. Она вообще часто и заметно краснела, что ее всегда раздражало. А сегодня особенно. «Не хватало еще, чтобы этот Валлен заметил, — подумала девушка, сердясь на себя, на Йорана и на отца, который привел в дом этого «жениха».

После обеда они сидели в гостиной и обсуждали слухи и сплетни Дрокенсверда. Отец, как всегда, громко возмущался грядущими новыми налогами, о которых вычитал в газете, а кайя Агнита добродушно улыбалась, занимаясь своим шитьем, радуясь в душе, что Кристоф нашел свободные уши гостя и не ждет от нее реакции на все его речи.

Йоран встал и с приятной улыбкой обратился к хозяевам: «С вашего позволения, могу ли я пригласить кайю Лили прогуляться по саду?». Кристоф радостно запыхтел трубкой, всем видом выражая согласия, Агнита улыбнулась учтиво и весело стрельнула глазами на дочь. Было заметно, что Йоран ей симпатичен.

Лили ничего не оставалась, как пойти с ним. Валлен любезно распахнул перед ней дверь в сад. Пахнуло ароматом жасмина и той свежестью, которая бывает перед дождем.

Лили шла по тропинке сада и решительно не знала, о чем можно говорить с этим феррстадским купцом. Она ничего не понимала в сделках и спекуляциях, да ей это было и неинтересно. Она с тоской настроилась