разрывает дистанцию, а я всаживаю подряд четыре Усиленных выстрела в колено врага. Один за другим в одну и ту же точку. Как бы ни была хороша его защитная способность, она просто не успевает рассеять всю энергию.

Плазменные сгустки прожигают шарниры брони, и нога Берсерка подламывается, вися на редких жгутах мышц и нитках металла. Калибан с воем валится на землю, но тут же вскидывает руку.

Поток плазмы ударяет мне навстречу, проносясь совсем близко. Кожу опаляет даже сквозь броню, но щиты выдерживают.

Поймав наполненный ненавистью взгляд противника, цежу:

— О, теперь ты выглядишь усталым. Это не то место, где можно уставать.

Из ясного неба почти без подготовки бьёт молния, впиваясь в одну из пробитых секций его брони. Враг выгибается дугой, и Колючка всаживает очередной луч ему в грудину, выжигая себе новый канал.

Доспехи Вракшада вспыхивают тусклым золотистым светом. На моих глазах повреждённые сегменты доспеха уже затягиваются, восстанавливая прочность.

Отлично, выбил из него эту способность.

Доли секунды, пока враг занят ремонтом, мне хватает, чтобы сделать свой ход. Колючка и Бутон вспыхивают алым, будто откликаясь на зов.

Выпускаю тройку Управляемых пуль. Плазменные сгустки срываются с револьверов и устремляются к противнику по замысловатым траекториям, лавируя между его ответными выстрелами. Берсерк пытается принять их на свой резервный щит, но тщетно — снаряды слишком быстры и непредсказуемы.

Один за другим белоснежные лучи впиваются в оружие Вракшада. И если пулемёт просто вскипает бесполезной грудой металла под редкий треск боеприпасов, то прикрученная плазменная пушка с грохотом взрывается, закоптив его доспех.

Калибан рычит от ярости, когда раскалённая плазма лишает его оружия. Пусть ненадолго, но я выиграл передышку.

Мой разум лихорадочно просчитывает варианты. Цифровая диагностика фиксирует несколько имплантов в теле Берсерка. Если ударить по ним, это собьёт его электронику и серьёзно ослабит.

Вот только подобраться будет непросто, учитывая непроницаемую защиту. А значит, нужен манёвр поинтереснее.

Уворачиваясь от взмахов цепного меча и ударов молота, я формирую грозовые тучи. Начавшийся ливень вновь пытается заполнить все отверстия его брони, но Калибан сразу активирует неизвестную способность, и огненный ураган выжигает любую влагу, скопившуюся под куполом.

С помощью Эмпатической проницательности мысленно тянусь к разуму врага. Даже сквозь щиты чужого шлема улавливаю отголоски его эмоций — ярость вперемешку с болью и чем-то ещё. Обидой? Разочарованием? Похоже, Калибан тоже рассчитывал закончить бой побыстрее.

— Что такое, здоровяк? Не по душе от того, что какой-то желторотик умудряется отравлять тебе жизнь?

Одновременно активирую Кокон иллюзий, сплетая вокруг себя кружево призрачных двойников. Десяток ложных целей разлетается в стороны, маяча и дразня противника. Берсерк, однако, не так прост — мгновенно вычисляет настоящего меня и, оттолкнувшись целой ногой, прыгает навстречу, вновь занося свой чудовищный меч.

В эту секунду я вскидываю руки и активирую Пригоршню пуль. Два ствола изрыгают плазменный шквал в упор, впечатывая Берсерка обратно в землю. Сила инерции такова, что на какой-то миг его приподнимает и тащит спиной по камням, высекая сноп искр. Но даже такой залп не способен пробить его защиту — доспех вновь впитывает энергию.

Краем сознания улавливаю яркую эмоцию, прорвавшуюся сквозь ментальные щиты Калибана. Ликование, предвкушение… Чёрт, это была ловушка! Он нарочно подставился под атаку!

В следующий миг силуэт Берсерка вспыхивает ослепительным светом. Через долю секунды в меня ударяет чудовищный по мощи импульс чистой энергии. Защитное поле мгновенно схлопывается, а броня идёт трещинами. Рёбра ломаются, будто спички, лёгкие пронзает раскалённой иглой. Меня отшвыривает прочь, впечатывает в обломок какой-то статуи.

Из последних сил цепляюсь за реальность, не давая боли утянуть себя в беспамятство. Динамическая регенерация уже затягивает повреждения, но слишком медленно. А Калибан, хрипя и кашляя кровью, уже поднимается на ноги. Вижу, как разворочена его броня. Выходит, не только меня зацепило ударной волной.

Если я правильно понимаю, он впитал и «вернул» весь нанесённый ему урон. Вполне в духе Берсерков, ага…

К горлу подкатывает солёный ком. Выплёвываю его, сквозь алую пелену различая очертания врага. Перед глазами всё плывёт, но я заставляю себя собраться. Какого хера ещё осталось в запасе у этого ублюдка?

Утекают прочь драгоценные секунды. Надо заканчивать эту пляску, и как можно скорее.

Усмехаюсь разбитыми губами:

— Неплохо придумано. Ещё парочка таких фокусов, и я решу, что ты всерьёз вознамерился меня прикончить.

Багряная жатва.

Десяток молний с грохотом вонзаются в тело оппонента, и он заходится криком. А мой организм получает живительный приток исцеления. Чем больше причиняю повреждений, тем сильнее лечу себя.

— Щек… Щекотно, — рычит он, покачнувшись. — Сейчас я покажу тебе, на что способен настоящий воин Граула!

Небосвод надо мной буквально взрывается. Тысячи, десятки тысяч сверкающих росчерков прорезают воздух под куполом, устремляясь вниз.

Глава 10

На израненной равнине, усеянной воронками от взрывов и обломками построек, застыли три изломанные фигуры — всё, что осталось от отрядов некогда могучих кланов.

Зарвин «Горнило» Райс, старший офицер Консорциум, скрипит зубами от боли и ярости. Его медного цвета кожа покрыта многочисленными ранами, обнажая мышцы, а кристаллические наросты вдоль позвоночника потрескались и исходят тонкими струйками дыма. Особенно сильно на нём выделяются крупные комки пульсирующих опухолей. Доспехи оплавились и застыли грязной белой плёнкой. Янтарные глаза без зрачков горят нечеловеческой злобой, а руки судорожно сжимают рукояти парных клинков. В боку у него не хватает солидного шмата мяса. Возможно, там сдетонировала какая-то граната.

Рядом с ним пошатывается трёхметровое существо — Ультрис «Глас Бездны», лидер отряда Волноходцев. Его непропорционально длинные руки, оканчивающиеся когтистыми перепончатыми пальцами, нервно подрагивают. Пупырчатая шкура оттенка морских водорослей с серо-бирюзовыми разводами покрыта многочисленными пузырями страшных ожогов. Радиационное отравление заставляет его выплёвывать лёгкие. Пузырящаяся кровавая слизь на месте глаз вынуждает бедолагу крутить башкой. Похоже, его зенки буквально вскипели внутри черепа, но он всё равно находит способ ориентироваться в пространстве.

Чуть поодаль, издавая механический хрип через раскуроченную шлем-маску, возвышается Нарфата «Жнец» Талк Волаэст из клана Пожирателей Света. Её вычурные доспехи растворились, обнажая худощавое тело, покрытое ошпаренной синтетической кожей. Скрюченные, изломанные конечности прижаты к корпусу, словно она пытается обнять себя. Массивный шлем в форме полумесяца треснул, и через пробоину видно, как редко мерцают красным оптические сенсоры. Похоже, она сделала ставку на импланты. Два гибких металлических щупальца, торчащие из-за спины, угрожающе покачиваются.

Трое Супернов переводят полные ненависти взгляды с исчезнувшей Ехидны и скрытого непроницаемым энергетическим куполом Егеря друг на друга. В воздухе повисает напряжение, один разряд, и всё рванёт.

— Это всё