Ему казалось, будто он давным-давно ее знал и теперь встретил после долгой разлуки. Она разделась, не распуская волос: грациозная рысь с каштановым хвостом и изумрудными глазами.

Мучительно было от нее уходить. Дома раздражало все: обилие мебели и хлама, простор комнат и Лидия, усталая, тяжелая, громогласная. Эрика говорила тихо, почти шепотом. Она работала учительницей – английский язык и рисование – и сама рисовала: на стенах висели ее акварели. Испытывал ли он чувство вины перед женой? Ни капли. Он все испробовал, но Лидии вечно было не до него. Он старался «спасти их союз», а в ответ неизменно слышал: «Если бы ты уделял внимание сыну, у меня было бы для тебя больше времени». Лидия никогда его не слушала, а Эрике он был интересен. Они встречались теперь каждую неделю, ни о чем не договариваясь: он знал, что найдет ее на том же месте. Он рассказал ей все про свое детство, свою юность, свою работу. Она кивала, задавала вопросы. Упоминать жену и сына он не смел. Он чувствовал себя виноватым перед Эрикой. Давно пора было объяснить все, как есть. Догадывалась ли она? Был ли у нее тоже кто-то другой?

Прошла осень. Ни разу за свои тридцать шесть лет он не чувствовал себя настолько влюбленным. Он ни с кем еще не испытывал подобного головокружения: ни с подругами подростковой поры, чьих имен уже не мог вспомнить, ни с Лидией пятнадцатилетней давности, милой, восторженной студенткой. Если бы не Эрика, он бы не узнал, что такое вообще бывает. Плавная, воздушная, она ничего не навязывала, ни о чем лишнем не спрашивала. Даже сама неопределенность ситуации его не тяготила, до того с ней было легко.

* * *

Однажды в субботу он пришел в условленное время в спортзал. Эрики не было. Он ждал больше часа, один пошел к ее дому, позвонил снизу – никто не ответил. Он стал искать ее телефон – они обменялись номерами, на всякий случай, но никогда друг другу не звонили, – послал смс-ку, боясь подвести. Неужели все-таки муж? Или бойфренд? Неужели все потеряно? Она не отвечала. Набрал ее номер: включился автоответчик. Он чувствовал, что теряет голову. Входил какой-то мужик с собакой. Он попытался войти заодно с ним, но тот не позволил. Он придержал дверь старушке с сумками, протиснулся за ней, поднялся на последний этаж и позвонил: никто не открывал. Он бегом вернулся в спортзал. Искал ее там, уже понимая, что не найдет. Сел в машину, доехал до ее дома и опять стал ждать. Темнело. Эрика не появлялась.

Он вернулся домой потерянный и озябший. Лидия, конечно, не заметила его состояния: она была одержима праздничной суетой. Две недели назад Джулиану исполнилось пять, и на завтра было запланировано торжественное отмечание с одноклассниками в модном детском мини-гольфе. Лидия раскладывала по сумочкам подарочки для гостей, готовила шапочки в тон свистулькам и вилочки для торта в тон салфеточкам. В воскресенье он, естественно, отказался с ними пойти: зачем он там нужен – эти детские дни рождения на тридцать человек, совершенно обезличенные! Лидия неожиданно устроила скандал, стала кричать при мальчике, что ему наплевать на сына. Он потрепал испуганного Джулиана по голове и вышел. Допоздна бродил вокруг ее дома, звонил по телефону, курсировал между домом и спортзалом, поднимался и трезвонил в дверь, все еще надеясь, что она вдруг появится.

Домой вернулся поздно. Лидия уже укладывала Джулиана. Он сразу закрылся в кабинете. Можно ли найти человека, зная только имя и место жительства? Он набрал ее домашний адрес: владельцем квартиры был некто Джон Чанг – значит, она снимала и, может быть, уже переехала. Что он успел узнать о ней за эти десять недель? Она выросла за городом (где именно?), с детства рисовала, работала учительницей (упоминала ли она название школы?) Сколько в большом городе учительниц по имени «Эрика»? У него даже фотографии ее нет. Она выскользнула из его жизни как рыбка с каштановым хвостом, не оставив улик.

* * *

К частному детективу он обратился весной, уже без особой надежды: скорее, для констатации провала. Тот нашел ее почти сразу, неузнаваемую. С пепельными распущенными волосами, отекшую, глубоко беременную. Она переехала в пригород, поближе к родителям и сестрам, потому что не собиралась после декретного отпуска возвращаться в школу, где работала секретарем (учительский колледж она так и не закончила – глупая история). Она рано вышла замуж, мечтала о ребенке, но все не получалось, а там и любовь прошла. Вот ведь ирония судьбы: в молодости, с любимым мужем, своим собственным, одиннадцать лет ничего не получалось, а теперь, в сорок два года, с чужим (она даже спрашивать не стала, до того этого было очевидно), этим самовлюбленным болтуном, получилось почти сразу. Вот ведь ответственный отец – все выходные проводит с ней. Тем лучше: значит, и новый младенец его не заинтересует. «Не волнуйся, – сказала она ему, – я ничего от тебя не жду. Этот ребенок – для меня». У него словно земля ушла из-под ног.

* * *

Ему исполнилось сорок. Последние несколько лет он почти не помнит: работал, гладил Джулиана по голове, вяло пререкался с Лидией. Борьба за роль отца маленькой Синтии измотала его, но не сломила. Эрика, общение с которой все эти годы происходит через адвоката, постепенно сдает позиции. Он уже отвоевал себе право по воскресеньям водить дочку на занятия детской хоккейной лиги, а в этом году будет даже присутствовать на праздновании ее Дня рождения: торжество намечается грандиозное – приглашены тридцать одноклассников и подружек из оперного кружка.

Спросите у родителей

От автора

Меня смущает роль родителя в детской литературе.

У многих культовых детских героев родителя нет вовсе. Если же родители есть, то роль у них чисто утилитарная: завел ребенка – и свободен. Между тем, родители всех этих персонажей наверняка переживали, у них была своя версия происходящего. Я решила, что взрослым персонажам знаменитых книг надо предоставить шанс высказаться.

Что сказали бы родители, если бы кто-то о них вспомнил?

История первая

Объяснительная записка в социальную службу города N от матери К. Ш., ученицы третьего класса художественной школы, по поводу инцидента, имевшего место 16-го мая

1) Обсудив в семейном кругу сложившуюся ситуацию, мы с мужем пришли к выводу, что действовали правильно. Девятилетнему ребенку необходим навык самостоятельного перемещения в пространстве. При излишней опеке многие полезные умения атрофируются, полноценное общение с ровесниками становится проблематичным, процесс взросления замедляется. У нашей дочери сложилась тесная эмоциональная связь с моей матерью. Девочка отличается необычайно развитым чувством ответственности и долга. Согласно результатам психологического