– Ничего мы не знаем ни про какой генератор монстров.

– Это я научил их так говорить, – объясняет Бобби.

– Да, это так, – признаётся Грюндель.

– Ты украл его и ничего не сказал мне? – спрашивает Монти.

– Прости, Монти, – отвечает Бобби.

– Но зачем? – спрашивает Брэмуэлл Стокер.

Бобби пристыженно смотрит в пол, и ты вдруг замечаешь, что кончики его волос подпалены, а корни имеют лиловатый оттенок. Ты дёргаешь Клауса за рукав. Он видит, куда ты смотришь, и улыбается.

– Хорошо сработано, – говорит он, наконец поняв мотив Бобби.

– Генератор может вдохнуть жизнь в мёртвых, – громко произносит Клаус. – И ты, и твой отец – вампиры, а значит, вы оба мёртвые.

– С тех пор, когда я последний раз вдохнул воздуха, прошло две сотни лет, – гордо заявляет Брэмуэлл Стокер.

– Да, но ваш сын не так давно мёртв, как вы, – говорит Клаус. – И правда в том, что сейчас ты не хотел бы быть мёртвым, верно, Бобби?

Бобби пытается сдерживать слёзы, но ты видишь, что слова Клауса задели его. Твой босс попал в самое больное место.

– Я не понимаю, – говорит Стокер. – Ты происходишь из древнего рода вампиров. Я мёртв, твой дедушка был мёртв. И его отец тоже.

– Мне очень жаль, – всхлипывает Бобби.

– Вы утверждаете, что этот мальчик думал, будто может воспользоваться моей машиной и вернуть себя к жизни? – спрашивает доктор Франклфинк.

– Я попытался, – говорит Бобби. – У меня ничего не вышло.

– Но зачем? – Брэмуэлл Стокер озвучивает этот вопрос, но ты видишь, что его только что задавали себе абсолютно все в зале.

– Я просто хотел быть нормальным, – признаётся Бобби. – Я просто хотел быть человеком.

– О, сын мой! – вопиет Брэмуэлл Стокер.

– Я тоже, – добавляет Монти.

– Я… Я и не подозревал, – говорит доктор Франклфинк.

Ты окидываешь взглядом зал и задумываешься: а скольким ещё из здесь присутствующих знакомы подобные чувства? Тебе подобные эмоции хорошо знакомы, и ты можешь с уверенностью сказать, что даже если ты человек, то это вовсе не значит, что ты везде будешь чувствовать себя в своей тарелке. Но сейчас неподходящий момент, чтобы делиться с кем-либо своими мыслями.

– Ну конечно, – говорит Клаус. – Всё это время вы постоянно дразнили бедного Хью за то, что он такой обыкновенный, а на деле вы просто ему завидуете.

Бобби не отвечает, но ты снова понимаешь, что Клаус попал в самую точку. Жаль, что Хью не слышит этих слов.

– Итак, где сейчас это устройство? – спрашивает великий магистр Димблби, посмотрев на свои часы.

– Оно у меня с собой, – Бобби наклоняется и вытаскивает что-то из-под своего стула. Бобби поднимает предмет повыше, и ты видишь, что он похож на швейную машинку с прикрученными тут и там медными шестерёнками.

– Мой генератор монстров! – кричит доктор Франклфинк.

– Да, – говорит Клаус.

– Я собирался его вернуть, – тихо говорит Бобби. – Я прошу прощения за то, что украл его. Это было глупо. Это было эгоистично и это было…

– По-человечески, – говорит Брэмуэлл Стокер. – Уважаемые жители Теневой стороны, вы видите: пусть мы, вампиры, мёртвые, но у нас всё равно есть сердца, хоть они больше и не качают кровь по венам.

– Поверить не могу… – произносит доктор Франклфинк.

– Что? – спрашивает Брэмуэлл.

– Он пытается обставить преступление сына таким образом, чтобы его ещё и поддержали. Мог ли он пасть ниже?

– Я? – переспрашивает Стокер. – Я здесь жертва.

– Ты? Твой сын меня ограбил! – возмущается доктор Франклфинк.

– А ты сфабриковал улики! – орёт Брэмуэлл.

– Думаю, нам стоит вернуться к дебатам, – предлагает великий магистр Димблби.

– Да, у меня есть вопрос насчёт водостока, – подаёт голос русалка с заднего ряда.

Вверх взлетают другие руки, а многие зрители начинают просто выкрикивать свои вопросы насчёт проблем, которые их беспокоят.

Клаус протягивает руку, чтобы помочь тебе сойти с трибуны.

– Хорошо сработано, – говорит он. – Дело оказалось несколько запутанным, но мы нашли генератор и выяснили, кто его украл. Думаю, нам стоит выбираться отсюда, пока…

Он делает паузу и окидывает взглядом зал, который буквально бурлит от еле сдерживаемого недовольства.

– …пока всё не стало совсем плохо.

Волосы монстра

Вы стоите перед театром «Брокли Джекс», где сегодня вечером Труппо давал представление. Вы намерены задать зомби-клоуну несколько вопросов касательно его участия в похищении генератора монстров, но по дороге видите, что неподалёку припаркован уже знакомый фургончик. Обе ведьмы заняты тем, что обслуживают многочисленных зрителей, которые только что вышли из театра.

– Я и не думал, что зомби-клоун может умереть на сцене, – говорит один из последних покупателей с дымящейся чашкой ведьминого зелья в руках.

Как только ажиотаж стихает, измученные ведьмы плюхаются на шезлонги перед фургоном. Их монструозное создание сметает в кучу крошки и мелкий мусор. На вид он такой же растрёпанный, как его хозяйки, а купальная шапочка на голове съехала и из-под неё выбился клок ярко-лиловых волос.

Клаус поворачивается к тебе.

– Я помню, что мы пришли сюда из-за клоуна, но, по-моему, в нашем расследовании наметился новый поворот.

Очевидно, ведьмы воспользовались генератором монстров, чтобы оживить своё создание. Волосы монстра выдали их с потрохами. Какие бы ни были у вас подозрения насчёт Труппо, сначала необходимо поговорить с ведьмами.

– Действуем деликатно, – предостерегает Клаус. – Работа детективом научила меня, что всегда следует осторожно общаться с теми, кто способен превратить тебя во что-нибудь эдакое. Знаешь ли, я не всегда был йети.

Он смеётся.

– Шучу, – успокаивает он тебя. – Я всегда был йети, но сказанного мной это не отменяет. Будь начеку.

Вняв предупреждению, ты держишься на шаг позади босса.

– Тяжёлый выдался вечер? – спрашивает Клаус у ведьм.

– Да, очень тяжёлый, а сейчас мы предаёмся более чем заслуженному отдыху, – отвечает Бёрнелла.

Насколько ты можешь судить, основную работу выполняет монстр с лиловыми волосами.

– Кажется, я понял, что произошло, – говорит Клаус, глядя на отдыхающих ведьм сверху вниз. – Вы украли генератор монстров, чтобы получить слугу, который будет делать за вас всю работу, пока вы прохлаждаетесь.

– Как вы смеете? – возмущается Бриджет. – Мы не прохлаждаемся! За всю жизнь ни секунды не прохлаждались. Мы честные, работящие ведьмы.

Бёрнелла издаёт пронзительный смешок.

– Мы так же честны, как ночь длинна.

– О да, ночь была долгой, – подхватывает Бриджет. – Эй, Борис, принеси-ка мне дымящийся бульон на костях.

– Бульооон, – тянет монстр. – Костяяях.

– Повторю ещё раз: мы не будем звать его Борисом, – говорит Бёрнелла. – Борисом звали моего дедушку.

– Мы сёстры, и нет, наш дедушка тут ни при чём. Так звали того колдуна, с которым ты сбежала в Касабланку в 1936-м.

– Ах да, тот милый молодой человек, – слегка вздохнув, говорит Бриджет. – Что же с ним стало?

– По-моему, ты всё-таки превратила его в пеликана, разве нет?

– Точно. У нас был романтический ужин, а потом он предъявил мне огромный счёт. Конечно, после такого ему только и оставалось, что клювом щёлкать, – она издаёт тоненький смешок. – Ну, ты поняла, да? Щёлкать клювом.

– По-моему, нет ничего смешного в том, чтобы превращать людей во что бы то ни было, – говорит Клаус.

– У вас, у йети, нет никакого чувства юмора, – хмыкает Бриджет.

– Клаус, вам