– Понятно. Хотя нет, ничего не понятно! Это же Катька! Не могу ее представить в образе роковой красотки, наставляющей рога мужу. Ну ладно, что уж теперь. В общем, я бы поставила на Никиту. Или на Павла. Тот тоже какой-то подозрительный. Общается мало, сидит в своих гаджетах, что он там рассматривает? Опять же, он из Питера, мог знать Андрея.

– А Вобла ему чем не угодила?

– Может, он не Воблу хотел ударить, а Маринку. Увидел, что кто-то с длинными светлыми волосами идет в баню, решил, что это она, и топором ее тюк! Он, кстати, единственный, кто был полностью одет, когда вы из дома выскочили на Катькины вопли.

– А Маринку ему зачем убивать?

– Не знаю я. Вдруг она что-то видела? Кстати, саму Маринку я бы тоже со счетов не скидывала. Вот чего она приперлась к нам? Вспомни, когда она с нами добровольно новый год отмечала?

– Никогда. Разве что, когда была подростком, и их мать ее не отпускала никуда, только к сестре. Ян, это же Маришка. Мы ее с горшка помним.

– И что? Только не говори, что любишь ее как родную сестру. Маришка – эгоистичная и избалованная девица, с крайне неприятным характером и полным отсутствием моральных принципов. Мы же с тобой часто это обсуждали.

– Но не до такой же степени, чтобы ядом родственника травить!

– А кто ее знает? Кстати, я читала, что яд – это женский способ убийства. Мужик предпочтет силовой путь.

– Например, топор! – фыркнула Томка.

– Например, топор, – согласилась я и вздохнула. – Слушай, а может эти два происшествия никак не связаны? Вот с чего мы решили, что отравил Андрея и напал на Воблу один и тот же человек?

– Нет! Не говори, что у нас тут два убийцы, одновременно решившие вершить свои нехорошие дела! Этого я точно не вынесу!

Так и не определившись с подозреваемыми, мы добрели до магазина, купили нужные Катьке продукты и вернулись на участок. Я совершенно запуталась, и теперь мне уже все казались подозрительными, включая даже Томку.

Мужчины возились у мангала, Катька суетилась на кухне.

– Купили? Отлично! – она бросилась к нам, забрала пакет и занялась нашими покупками.

– А Маринка где? – спросила я.

– Наверх пошла, сказала, что киношку посмотрит. Скучно ей с нами.

– А что, Павел не повелся на ее прелести? – ехидно спросила я.

– Что ты такое говоришь! – возмутилась Катька.

– Да ладно, она со вчерашнего вечера вокруг него круги нарезает, локонами своими трясет, глазищами хлопает. Как узнала, что он успешный бизнесмен, так и открыла на него охоту.

– Яна, перестань. Ничего такого она не делает. Просто ей скучно с нами, мы же все ее старше. Вот она и скучает.

Катька всегда защищала свою сестру. Она совершенно слепо и безумно ее любила, и наотрез отказывалась признавать, что Маринка получилась на редкость вредной и беспринципной особой. Спорить на эту тему не имело никакого смысла.

Томка подключилась к готовке, а я, бесцельно пошлявшись по кухне и поняв, что только мешаю подругам, решила чем-нибудь себя занять.

– Кать, слушай, а у тебя книг в доме нет? Я просто с собой какой-то детектив взяла почитать, но, честно говоря, убийств и полиции мне и без книжки хватает. С перебором даже. Я бы чего-то полегче сейчас почитала. Любовный роман там, или фантастику.

– С любовными романами у нас туго. А вот фантастика, кажется, есть. Темка иногда читает. В его комнате целый стеллаж стоит с подобной литературой.

– Том, я схожу к тебе в комнату? Возьму книжку у Темки?

– Сходи, конечно, – отмахнулась Томка.

Я поднялась в комнату Катькиного сына, где сейчас расположилась Тома. И правда, целый стеллаж с книгами. И ни одного знакомого автора. Я даже растерялась. Фантастику я не очень жаловала, а если кого и читала, то только классику типа Стругацких, Саймака или Хайнлайна. Ну, на худой конец Лукьяненко или Панова. От обилия неизвестных мне имен и названий я даже растерялась.

Я стала задумчиво перебирать книги, пытаясь по обложке вычислить содержание. Художники, оформлявшие эту серию, надо признать, имели очень живую и даже где-то болезненную фантазию. От целого паноптикума монстров, чудищ и пришельцев самого странного и мерзкого вида, я слегка ошалела. Ну, зато это точно меня отвлечет от реалий и не будет вызывать никаких ассоциаций с нашими скорбными делами. Что мне и было нужно.

Я зависла, выбирая между зеленым зубастым пришельцем, отдаленно смахивающим на крокодила-мутанта и семирукой гориллой, отстреливающейся из бластера, стараясь понять, кто из них наиболее симпатичен. Горилла, несмотря на бластер, выглядела дружелюбнее, и я уже почти предпочла ее, как вдруг за дверью я услышала какой-то шум.

Судя по звукам, кто-то заглянул к Маришке, которая должна была быть в соседней комнате. До меня донеслось невнятное бормотание, а потом Маринка громко и четко выпалила:

– Да мне плевать! Если не сделаешь так, как я сказала, сильно пожалеешь! И тогда все узнают! И не надо меня пугать! Я пуганая!

Хлопок двери, удаляющиеся шаги. Я застыла с книгами в руке. Фантастические твари сразу перестали меня интересовать. Какие, к черту, пришельцы, когда у нас тут такое происходит. С кем говорила Маринка? Кто ей угрожает? Что все должны узнать?

Я поставила книги обратно на полку и выскочила в коридор. Поколебавшись несколько секунд, я подошла к комнате Катькиной дочери и заглянула туда.

Маринка, как ни в чем не бывало, лежала на кровати, пялясь в свой смартфон. Она раздраженно оглянулась на открывшуюся дверь, но увидев меня, кажется, облегченно вздохнула.

– А, это ты. Чего тебе?

Ну, вежливостью младшая сестричка моей подруги никогда не отличалась.

– Да так, мимо проходила. У тебя все в порядке?

– Угу, все в порядке, – немного удивленно ответила она. – А что?

– Ничего, просто мне показалось, у тебя кто-то был…

– Не было никого, – быстро соврала Маринка. – С чего ты взяла?

– Да так, показалось, наверное… Ты бы помогла сестре, что ли. Лежишь тут, как барыня…

– Там и без меня помощников хватает, – отмахнулась она от меня и снова уставилась в телефон, давая понять, что аудиенция окончена.

Я закрыла дверь и задумалась. Почему она врет? Ведь я точно слышала, как она с кем-то говорила. С кем?

Я быстро спустилась вниз по лестнице. В туалете шумела вода, там явно кто-то был. Я заглянула на кухню.

Томка сосредоточенно крошила лук.

– Ну что?