6) Быррó герр-Путанáрс, Верховный судья. (Дряблое лицо с оспинами, маленькие глаза.) Обвиняется в несоблюдении норм проведения судебного разбирательства, взяточничестве, сокрытии вещественных доказательств. Кроме выделенной по службе квартиры (на 6 комнат), имеет усадьбу в Садах Верхнего города (на 22 комнаты).

Дальше Нолль быстро проглядел еще шесть ориентировок на начальников управлений: из продовольственной службы, из Ведомства ключей и ворот, из надзора за казематами, из управления почт и телеграфов… Были здесь и два таких начальника, в чьих полномочиях Нолль даже не смог разобраться. Чем, например, занималось Министерство по подсчету прошений и Ведомство по повторному заверению важных бумаг?

Наконец он дошел до последнего, тринадцатого, портрета.

13) Берр Каглер, тайный советник, начальник над серыми кителями. (С ориентировки за Ноллем внимательно наблюдал лысоватый, грозного вида мужчина без усов и без бороды. Крупный нос, жесткие морщины на лбу. На лице застыла снисходительная полуулыбка.) Обвиняется в городском перевороте, создании силовой структуры для личных нужд, переписывании законов, запугивании и подкупе должностных лиц, закрытии округов, сокрытии информации, намеренном обрыве путей сообщения со столичными властями. Неофициально возглавляет Молчский Совет. Имеет дворец в Верхнем городе, по непроверенным данным – на 317 комнат общим числом, без учета придворцовой территории: парков, садов и проч.

Нолль нахмурился, и Никто, должно быть заметив, опять ухмыльнулся половиной лица.

– Вижу, вас привлек наш серый кардинал, Берр Каглер?

Нолль кивнул. И поспешил спросить:

– Приличные сведения, откуда они у вас?

Никто махнул рукой.

– Информация собрана нашими агентами в Среднем городе. Многие работают слугами в богатых домах. – Он обошел угол стола и посмотрел Ноллю в глаза. – Вам уже приходилось встречаться с тайной полицией? Они носят неприметные серые кители. Такие, как у меня.

Гойер Мойер похлопал себя по груди.

– Да, приходилось.

– Я знаю, что вы в Молче совсем недавно, – продолжал он. – Мы тоже не так просты, будьте уверены. До меня уже успели дойти кое-какие слухи о вашем любо-бо-бо…

– Любопытстве? – хмуро закончил Иной. – К чему же вы клоните?

– Не думайте, что я буду вам угрожать, это не так, – сказал Никто. – Поверьте, у меня далеко идущие планы на ваш счет, господин Нолль.

– Вот как? У меня, признаться, тоже были планы на ваш счет, Гойер.

Нолль потянул руку под ворот. Притворился, что оправляет пальто.

– Не стоит так нервничать, – заметил Никто.

Он снова опустился на стул, убрал левую руку за спинку.

Помолчали. Прошло несколько долгих мгновений. Потом одновременно, будто бы невзначай, показали друг другу пустые руки.

– Я вижу, что вы сомневаетесь, господин Нолль. Значит ли это, что у вас есть подобие совести?

– Это мне неизвестно, – ответил Иной, помолчав. – Может быть, как и у вас.

Гойер Мойер рассмеялся прерывистым, резким смехом.

– Вы ведь и сами в Молче как будто недавно? – осмелился спросить Нолль.

– Это правда. Скажу больше: одно время я даже считал, что прибыл сюда ради великой цели.

– Что же вдруг изменилось?

Никто повел плечом.

– Много чего.

– Это как-то связано с вашей поездкой в этот таинственный Нигиль?

– Я бы сказал, мои взгляды изменились чуть раньше. Но это короткое путешествие на передний край действительно сделало меня тем, кто сейчас перед вами.

– И кем же?

– Никем, – ответил он, и его голос дрогнул. – Из Нигиля я вернулся Никем. И принес с собой Ничего.

Он спокойным движением сунул руку за спинку стула и достал черный, будто насквозь проржавевший семизарядный револьвер.

Нолль дернулся, но Никто тут же сказал:

– Он не заряжен. Будьте спокойны.

В доказательство Гойер Мойер отвернул барабан, показал пустые гнезда.

– Из него теперь никого не убить. Ничего умеет совсем другое.

Нолль помолчал, быстро раздумывая. Рука сжимала рукоять револьвера во внутреннем кармане.

Никто положил Ничего на стол и сказал:

– Вашего оружия я не видел, господин Нолль, но почти уверен, что оно той же модели, того же года выпуска. Из стандартного набора агента столичной Тайной канцелярии.

– Так и есть, – сказал Нолль, убрав руку. – Если вы хотите мне что-то сказать, то я слушаю.

Никто ухмыльнулся.

– Присядьте. Нам есть что обсудить.

12

Пока они говорили, над Нижним городом уже взошло тусклое солнце, и откуда-то снизу потянуло горелой шерстью. На первом ярусе поднялась суета. С улицы, где в огромном чане определенно варили крыс, понесли внутрь похлебки. Судя по запаху, крыс варили как есть, целиком, не освежевывая. Обитатели Треугольного дома завтракали.

– Если верить вашим словам, – говорил Нолль задумчиво; он просматривал документы, сидя за треугольным столом, – два года назад из столицы в Молч были направлены тридцать агентов Тайной канцелярии – серых кителей, – и вы были одним из них.

Никто кивнул.

– Свое назначение мне удалось сохранить, несмотря на предписание уничтожить. – Он ткнул пальцем в бумагу с гербом трехглавого орла.

Нолль перечитал последние строчки: «…постановляю выслать в город Молч тридцать (30) агентов для проведения внутреннего расследования деятельности внутреннего управления (Молчский Совет). В условиях особой секретности агентам присвоены новые имена, память агентов изменена». На документе действительно стояла подпись канцлера Тайной канцелярии Серена Гайндорфа. Та же, что была и на инструкции Нолля.

– Итак, у столичных властей возникли подозрения насчет деятельности Совета и местной аристократии. Что же случилось потом?

– Данные Тайной канцелярии были неверными, давно устаревшими. Берр Каглер, один из пер-рвых агентов, отправленных в Молч, за пятнадцать лет своего пребывания успел захватить в городе власть. Совет уже давно под ним. – Гойер Мойер помолчал. – Его имя не фигурирует в бумагах, так что формально он ничем не владеет. У начальства даже не было сомнений в верности Каглера. Во время нашей подготовки он значился нашим связным.

– Но как такое возможно? Он ведь должен был отчитываться перед столицей.

Никто быстро кивнул.

– Я видел пару его отчетов. Разумеется, в них не было ни слова о Молчском перевороте, устроенном им самим. И тем не менее к нему сложно было придраться. По всему выходило, что Берру Каглеру не хватает людей для наблюдения за местным правлением.

– По вашим словам выходит, что тот, кто должен был отчитываться о преступлениях молчской власти, подмял ее под себя. – Нолль вздохнул. – Но пятнадцать лет… Не слишком ли долго он водил Тайную канцелярию за нос?

– Берр Каглер был достаточно осторожен. Я ду-ду-думаю, столичную власть не сильно беспокоила крысиная возня в пограничном городе. До тех пор пока…

– Нигиль, – догадался Нолль.

– Да, Нигиль. Обстановка там не менялась годами – чем больше людей не возвращалось с переднего края, тем больше внимания привлекал к себе и сам Молч. Даже в скупых на детали