— Не надо.

В последнее время ребенок недовольно пинался, если не лягался, в ответ на телепортацию и это было очень неприятно. Словно затыкал пяточкой горло снизу, а потом ударял в сплетение жизни. Один раз еще можно было потерпеть, при переходе порталом, но не более.

— Паланкин королеве Марене! — крикнул Гатар.

— Не надо! — тут же крикнула Марена.

Окружающие опять замерли, так как по всем признакам ссора должна была закончиться ранее, и они не ожидали продолжения. Марена ощущала страх и напряженность и тихо вздохнула. Ее очень беспокоил этот момент, она стала полноценным эмпатом и теперь боялась, что ощущаемые ей негативные эмоции передадутся ребенку. Гатару она об этом не говорила, тот бы точно с ума сошел, поделилась как-то раз с Ираниэль и Амали, когда они навещали последнюю и купались в целебных источниках Алавии.

Словно в прошлой жизни это было, еще в прошлом году.

— А будешь возмущаться, буду везде ездить на Носатике!

Гатар только отвернулся, признавая свое поражение. Марена тихо улыбнулась под нос, торжествуя победу. Гатар с чего-то вбил себе в голову, что езда на древоне очень опасна для беременных и страшно переживал из-за этого, а Марена пользовалась.

Она поковыляла через дворец к портальной площадке.

— Так, Носатик, не завидуй Моростону, я же брала тебя с собой, когда навещала Алавию? А тебе, Лиана, я показывала драконьи горы, когда навещала Вольные Земли, так что ты тоже не завидуй! Теперь пришла очередь Моростона, смотри, как он радуется!

На взгляд стороннего наблюдателя Моростон, скальная черепаха размером с добрую лошадь, просто меланхолично хрустел гранитом, но Марена знала — радуется. Новых питомцев у нее не появилось, да и профессия сменилась, но связь со старыми оставалась, и она брала их с собой по очереди, когда ездила по стране. Королевские дела и пожизненный квест справедливости, Марена видела и ощущала массу негативных дел и эмоций, и тогда-то в ней впервые зародился страх воздействия на ребенка.

Питомцы помогали, уравновешивали своим счастьем нахождения рядом с Мареной.

Раздался хлопок телепортации и неподалеку появился маг Бенас Крейтон, доставивший наставницу Феолу и герцогиню Моллену Кордайскую. Одинаково молодящиеся старушки, но в то же время разные, одна сухонькая и мелкая, другая жирная и огромная.

— Наставница, — склонила голову Марена.

В последнее время стало трудно кланяться из-за живота.

— Кто? — Феола оглянулась на герцогиню Кордайскую. — Почему ты мне не сказала, что ты наставница? Я, знаешь ли, и сама героиня!

— Да это ты наставница! — припечатала Моллена в ответ.

— Я? — озадаченно переспросила Феола и почесала рисунок третьего глаза на лбу. — Почему я об этом не помню?

Марена лишь вздохнула печально, не зная, что с этим можно сделать. Она уже обращалась к Больбусу и в храм Ордалии, но там лишь развели руками. Мол, деградация — часть круговорота жизни в природе, так создано богами и только они свободны и могут жить вечно.

А ведь еще совсем недавно наставница Феола уверяла, что обязательно поможет с родами Марены!

— Наставница, — повторила Марена, подходя ближе и обнимая ее.

Связь ученицы и наставницы, эмпатия, эмоции, Марена словно вбирала в себя растерянность Феолы и отдавала уверенность, пыталась передать часть своих Атрибутов. В это мгновение она вдруг поняла Лану Молнию, промелькнувшую с визитом, одарившую Гатара секирой, а Марену и Ираниэль грустной историей о любви к наставнику, угасавшему у нее на глазах.

Будь у Марены возможность, она тоже отдала бы часть сил Феоле, чтобы поддержать ее.

— Ученица? — в глазах Феолы что-то мелькнуло. — Я тебя помню, ты внучка Бранда!

— Я не его внучка.

— А почему я тогда взяла тебя в ученицы? Странно. Ладно, как там Алмазный Кулак?

Герцогиня Кордайская аж шею вытянула, словно надеялась, что у Марены будут какие-то секретные сведения.

— Подрался с жрецами Адрофита, теперь путешествует по миру.

— Узнаю Бранда, — закивала Феола, — молод и горяч, лишь бы жрецов бить, да нашу родную Дарнию обижать!

Марена бросила умоляющий взгляд в сторону герцогини, но та словно не поняла, что в таком состоянии Феолу никак нельзя было брать на встречу с королем Тарбада, да вообще никуда нельзя было брать. Столько усилий Марена приложила для налаживания отношений Стордора и Дарнии, общее горе и взаимопомощь сблизили страны, и тот факт, что ее наставница была известной дарнийской героиней тоже сыграл свою роль.

Показывать ее в таком виде? Ни за что!

— Госпожа Марена, я займусь, — прозвучал голос Нимрода, верного и незаметного Нимрода. — Астарха Шип присмотрит за вами, он справится не хуже меня.

Астарха Шип только кивнул коротко и снова замер.

— Госпожа Феола, позвольте проводить вас в ваши покои, вас там уже ждут.

— Кто там меня ждет? — Три Глаза повернула голову к Нимроду. — О, какое знакомое лицо! Ты, наверное, брат Газины, да? Она уже ждет меня, и мы будем соревноваться в предвидении будущего?

— Разумеется, госпожа Феола, — Нимрод бережно повел Феолу прочь, обратно в ее покои.

— Да не оставит вас милостями Справедливейшая, — прошептала Марена вослед телохранителю и наставнице, сотворяя знак Эммиды.

Сдержала предательскую слезу и сказала, с печальным вздохом:

— Отправляемся, король Тарбада, наверное, уже ждет нас.

— Ваше Величество, — склонила голову Марена.

— Ваше Величество, — кивнул в ответ Кварон Второй. — Я рад, что мы наконец-то встретились вживую.

Марена ощущала в нем любопытство, владыке Тарбада было интересно посмотреть на «Справедливую Королеву» и почти что внучку Бранда. Стоявший за его спиной герой Кувалда не испытывал таких острых эмоций, взирал равнодушно, изрядно напоминая деда Бранда. Астарха Шип за спиной самой Марены и то переживал больше. Короля Тарбада сопровождал гном-помощник, как и при Марене находился один из людей Таранда Норма, главы Тайной Канцелярии.

— Раз формальности соблюдены, то можно без церемоний, — тут же предложил Кварон.

— Вы намного старше меня, — ответила Марена, — и мне будет неловко называть вас по имени.

Кварон окинул ее взглядом, словно решал, уравновешивает ли беременность Марены и ее титул «Справедливой Королевы» их разницу в возрасте. По правде говоря, он Марене в дедушки годился и ей вдруг представилось, как молодой Кварон «подкручивает бороду» перед бабушкой Платой.

Моростон, хрустевший камнями снаружи, замер на мгновение, уловив желание Марены рассмеяться и