Барща. Но знаменательно другое: Барщу не нравится, что Госстандарт стоит под углом к проспекту. Он видит, что это не каприз, что плоскости фасадов параллельны проезду, на котором здание стоит, – но не проспекту. И что это сознательный разрыв тела сталинской трассы, причем по всем статьям: и высотой, и фактурой, и этой угловатой постановкой. Но это не просто отрицание тоталитарной «фасадности», это новый градостроительный стандарт для высоких зданий. Сталинские высотки тоже «работали» на весь город, но они его пытались подчинить (разворачиваясь при этом лицом к существующему в умах Дворцу Советов, подобострастно глядя на него, как члены Политбюро – на Сталина). Это же здание никого не подчиняет, а лишь «ловит» различные силовые линии. Отступая от красной линии, открывает тем самым вид на эффектный торец дома Жолтовского, а поворачиваясь углом к проспекту, галантно перенаправляет взгляд на шедевры Бове и Казакова (Градскую и Голицынскую больницы).

А с Крымского моста остро ощущается его собственная скульптурность – в соседстве с Шуховской башней. К этому времени Белопольский – автор (как архитектор) главных военных монументов: «Родины-матери» в Волгограде, «Солдата-освободителя» в берлинском Трептов-парке, «Малой земли» в Новороссийске. И, конечно, он ставит свой дом как скульптуру – в расчете не просто на круговое, но и на весьма дальнее обозрение. Но он не только скульптор, а еще и градостроитель: в 1960 году Белопольский становится руководителем магистральной мастерской, которая отвечает за весь Юго-Запад. И, конечно, он рассматривает Госстандарт лишь как одну из высотных доминант на этом направлении, которую поддержат другие (это, правда, случится лишь в начале XXI века и довольно топорно).

Разрез

План 1-го, 16-го и типового этажей

При этом Белопольский действительно оперирует массами: выстрелив в небо Госстандартом, рядом такой же небоскреб «роняет» – это 200-метровый и совсем уж типовой панельный дом № 3. Именно так – объемами, а не деталями – думали коллеги Барща, архитекторы 20-х, к заветам которых возвращаются зодчие 60-х. Иван Леонидов вообще полагал, что «архитектор должен детализировать разработку зданий до определенных пределов, оставляя многое на усмотрение потребителей <…>, типовые жилые дома должны предоставляться жильцам не до конца достроенными». В доме Госстандарта ощущение незавершенности сильно потому, что он весь построен на едином модуле, каковым служит окно. Отчетливо вертикальное, с пропорциями, взятыми у Миса (хотя стекло здесь не до пола, как в Чикаго; ножки и мини-юбки сотрудниц целомудренно скрывает стемалит), оно растиражировано тысячи раз – и как ничто другое, воплощает идею стандартизации, знаменем которой здание является по своему назначению.

Интерьер кабинета

Комитет по стандартизации был создан в 1925 году – при Совете по труду и обороне, а в самостоятельное ведомство преобразован в 1970-м – как раз с появлением собственного здания. И в том же году электродвигателям завода имени Ильича был присвоен первый знак качества. Все эти факты отражают рост значения стандартизации – хотя в отсутствие реальной конкуренции на качество продуктов она влияла мало. Да и при всем желании жить «по мировым стандартам» загадочная русская душа всегда этому противилась. Не бунтовала, но свято верила, что и среди типовых домов можно встретить свое счастье, и каждый Новый год как молитву смотрела фильм Эльдара Рязанова. Каковой, собственно, и остался главным стандартом Советского Союза и вообще всего «советского».

Кадр из кинофильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» (1975)

Госстандарт строится (справа – дом И. Жолтовского). 1968

20. Торговый центр «Первомайский» 1966–1969

АРХИТЕКТОРЫ З. РОЗЕНФЕЛЬД, М. МОШИНСКИЙ

КОНСТРУКТОР О. ЛЕДОВА

9-я ПАРКОВАЯ ул., 62

ЩЁЛКОВСКАЯ

Торговый комплекс нового типа (товары, еда, услуги) формирует и новый тип общественного пространства – окруженный колоннадой двор, который становится центром жизни всего района

Словосочетание «торговый центр» впервые появилось на страницах журнала «Строительство и архитектура Москвы» в 1959 году в контексте сугубо критическом – как «новая форма организации торговли, позволяющая капиталистам извлекать более высокие прибыли». Однако и советская торговля мучилась в первых этажах домов и утлых «стекляшках», что зафиксировало постановление ЦК КПСС и Совета Министров «О мерах по дальнейшему улучшению торговли» (август 1960). Документ поставил задачу концентрировать торговлю, объединяя ее со сферой услуг и общественного питания, для чего все-таки строить на окраинах торговые центры.

Но упор здесь именно на второе слово. Торговый комплекс неизбежно оказывался «центром» просто потому, что комплексное освоение районов (как и сегодня) запаздывало, инфраструктура отставала от возведения жилья. «Первомайский», первым десантировавшийся в самый центр Северного Измайлова, долго ждал поддержки от кинотеатра «София» (а он строился 8 лет и открылся лишь в ноябре 77-го), от спорткомплекса «Трудовых резервов» (еще один местный долгострой), а гостиницы так и не дождался. Отель «Интурист» на 1700 мест должен был занять четвертый угол квартала, логично завершая всю композицию высотным акцентом, однако тут и по сей день гаражи. В результате «Первомайский» долго оставался главным и единственным центром района (не только торговым), лишь позже став универмагом, аббревиатура которого гордо встроилась в известный ряд: ГУМ, ЦУМ, ПУМ.

План 1-го этажа

В основе комплекса лежал типовой проект 1961 года, но тут архитекторы подняли потолки (с 4,20 до 4,70 м), раздвинули колонны (с 6 до 12 м) и добавили эскалаторы (которых нормы вообще-то не требовали). Кроме того, ввели в проект крытую галерею, которая не имела явной функции (кроме как прикрывать от перегрева сплошь остекленный первый этаж), хотя могла бы стать и прогулочной (на что намекали огорченные рецензенты). Но главное, что она создала удивительную ауру защищенности и уюта, а образованный ею внутренний двор казался какой-то итальянской пьяцеттой. Зелени, конечно, не хватало, но она в изобилии имелась снаружи – на ловко озелененных откосах и неожиданно изысканных газонах. Это был уникальный пример ландшафтного дизайна, который, конечно, давно пришел в упадок.

Ф. Селецкий. Типовой проект торгового центра. 1961

Л. Хидекель. Проект рабочего клуба. 1926

Правда, даже усовершенствованный проект не поспевал за жизнью, которая в 60-е менялась еще очень быстро. Он, например, не предполагал торговли продуктами по принципу самообслуживания, поэтому имел входы и