В ту ночь Эрис вышла в сад. Под открытым ночным небом боль в голове слабела, а тишина за пределами стен не казалась такой гнетущей, но по телу все равно бегала дрожь от докучливых мыслей.

Свет факелов лился на стены, окружавшие сад. Чудовище сидело у сломанного дерева спиной к девушке. Великан гладил бутоны роз, которые Эрис вырастила два дня назад. Она шагнула вперед, чтобы его поприветствовать, но тут он сжал могучий кулак и раздавил в нем розу. Эрис изумленно уставилась на Чудовище.

Оно продолжило срывать с куста цветы, отдавая предпочтение тем, что росли поближе к земле, и уничтожая их бутон за бутоном. Пригнувшись, Эрис подобралась к ограде сада и спряталась у ее основания, наблюдая за великаном сквозь трещины. Сквозь его пальцы падали кусочки пепла, но он продолжал сжимать кулак, размалывая их в пыль. А когда раскрыл ладонь, от бутонов и следа не осталось. Зеленоватое сияние сменилось слепящим белым светом.

Вдруг Чудовище взобралось на обрушившуюся стену и перескочило ров. Эрис решила не идти через сад – шорох гравия выдал бы ее присутствие. Она обогнула край двора, прижимаясь спиной к стене, которая соседствовала с лестницей, ведущей на бастион. Девушка надеялась, что тени скроют ее. Припомнив уроки Чудовища, она осторожно переставляла стопы, поднималась по ступенькам на цыпочках, чтобы только не шуметь.

Чудовище устроилось на одной из сторожевых башен за рвом, у самого края, точно одна из поломанных статуй, украшавших фасад замка. Вдоль стены не нашлось ни одного укромного места, где Эрис могла бы притаиться, поэтому она спряталась за углом на самом верху лестницы. С такого расстояния великан был не больше ладони.

Он дернул рукой, объятой сиянием, за невидимую веревку, и тучи, похожие на гигантские волны – виновники вечного шторма, – грозно поплыли к замку. А потом, как вода во время отлива, схлынули и вернулись.

– Давай же! – рявкнуло Чудовище и стукнуло кулаком по парапету.

Эрис подскочила. Молния ударила в черный холм вдалеке, на миг отбросив тени на громаду, возвышавшуюся за замком.

– Отвечай. Почему сейчас? – потребовало Чудовище.

Тишина. Великан снова ударил по парапету, и вторая вспышка молнии рассекла небо – на этот раз куда ярче и ближе.

– Отвечай, – повторил великан с непоколебимой властностью в голосе – ничего подобного Эрис от него прежде не слышала.

И снова никто не отозвался.

Чудовище громко простонало и повисло на парапете. Ослепительный свет его отметин немного померк, стал зеленоватым, а потом и вовсе растворился. Клейма закровоточили.

Эрис испугалась, что не сможет сдержать крика. Она зажала рот руками, чтобы только не ахнуть, съежилась, крепче вцепилась в колени, чтобы стать как можно меньше.

От нехватки воздуха уже начинало жечь легкие. Великан тем временем, царапая когтями камень, спустился со стены и пересек сад – до того быстро, что Эрис успела заметить лишь расплывчатое черное пятно. Двери в Большой зал скрипнули от его касания.

Девушка несколько раз досчитала до трех, озираясь по сторонам, чтобы удостовериться, что осталась одна. Убедившись, что все кругом стихло, она подобралась к краю сторожевой башни. Ей хотелось узнать, во что же попала молния. Уже очень скоро взгляд натолкнулся на лес. Все до единого деревья в нем были рассечены надвое. В дыму не было видно никого. Тот, к кому обращался великан, то ли исчез, то ли вовсе не появлялся.

По спине девушки побежали мурашки. Чудовище настолько сильно, что по-прежнему может повелевать магией, которой ему запретили пользоваться, а ее способности – лишь капельки в крошечном океане силы.

Унять дрожь в руках никак не получалось.

Глава четырнадцатая

Горсть коричневых продолговатых семян из ее детства лежала на дне плетеной корзинки. В закутке под ветхой лестницей Эрис заметила груду пеньки, присыпанную соломой и мелкими камешками. Она расчистила ее и нашла эту корзину, и если бы не воспоминания, то и не поняла бы, что за крошечное сокровище попало к ней в руки. Девушка собрала их и пересчитала. Пять. Расплывшись в улыбке, Эрис вознесла двум королям хвалу за то, что даровали ей удачу.

Спрятав находку в ладонях так, чтобы ни одно семечко не выпало, она побежала в сад. Безжизненный ландшафт разбавляло всего несколько островков из зеленых листьев и бутонов. Да, пепла тут было по-прежнему больше, чем флоры, но Эрис каждый день добавляла новые яркие краски.

Ей не терпелось поскорее посадить пшеничные зернышки. Инструментов у Эрис не было, поэтому она вырыла небольшую ямку руками. Вот, отлично! Положила в нее семена, присыпала пеплом. Виктория отчитала бы ее за такую спешку, но сейчас можно поступать как душе угодно. Если хоть у одного из зернышек есть шанс на жизнь, магия сделает все остальное.

Плащ Чудовища прошуршал по полу, выдав его присутствие. Раньше они встречались только на утренних уроках и ужине, но теперь великан стал приходить всякий раз, когда девушка работала в саду. Он прислонялся к одной из колонн галереи и молча наблюдал за Эрис. Ее такая компания не смущала.

Он рассказал ей, как называются растения, появившиеся в саду, – многие из них Эрис видела впервые. Она узнала лаванду и душицу – их Констанция использовала в богадельне, – а вот глицинию спутала с розами – ей показалось, что веточки у них похожи, – а еще всякий раз запиналась, пытаясь произнести «рододендрон». Еще в саду выросли ирисы, шалфей, маргаритки, чертополох. Девушка и не ожидала такого разнообразия.

Кое-что оказалось совсем просто вырастить – к примеру, одуванчики быстро заполонили все пространство, отвоевав место, которое Эрис хотела отдать другим цветам. Она в ужасе попыталась их выполоть – как в детстве, когда они вырастали на поле и сестры спасали от них урожай, – но Чудовище остановило девушку.

– Здесь жизнь драгоценна, – сказало оно. – И мы рады любым ее проявлениям.

Эрис поджала губы. Каждая ошибка на шаг отталкивала ее от пробуждения. Раз оно не случилось, значит, она что-то делает неправильно, ведь столько времени уже прошло. Ей нужна помощь. Девушка поставила перед собой новую задачу – вырастить ирисы – и обратилась к Чудовищу.

– Как сделать так, чтобы они расцвели? – спросила она, показав завязавшийся бутон. – Может, я неправильно его держу?

– Не важно, как держать, – сказал великан. – Важно, какая связь между вами.

– Да знаю, знаю, – протянула Эрис, постукивая ногой. – Стебель касается моей кожи, а через нее передается мой пульс. Но что еще можно сделать?

– Выйди за пределы телесных ощущений. Тут нужна осознанность. Представь, что идешь по камням, которых не видишь.

Девушка потерла лоб – так энергично, что кожа покраснела.

– У меня такое чувство, что я иду сквозь туман, но вместо факела ты дал мне палку.

– Я бы выбрал другое сравнение, – фыркнув, ответил великан. – Неудачные попытки – неотъемлемая часть любой задачи, Эрис. Всему, что мне только известно о магии, меня научили ошибки, коих было немало.

Гонимая нетерпением, Эрис пыталась переключиться на более крупные детали сада. Согнутое пополам дерево так и не зацвело. Она пробовала его оживить, клала руки на расслоившуюся кору, припоминала уроки прогулок по зыбучим пескам, но попытки лишь забирали внимание и силы, а на ветвях так и не завязалось ни листочка. Утесы, между которыми раньше текла вода, так и оставались иссохшими островками в глубокой пропасти. Эрис воображала, каким был этот край, пока здесь не поселилась смерть, – представляла пышную зелень и синь вод.

За садом и крытыми галереями виднелось громадное, похожее на змею чудовище – бог, чье изображение было выбито на дверях в Большой зал. Даже на расстоянии и в темноте легко можно было различить его гигантские рога, раздвоенный язык, безглазую морду, которая, казалось, насмехается над каждым провалом Эрис.

– Что это за существо? – спросила девушка как-то днем.

– Это Аэру, верховная мать, Создательница и Уничтожительница, – сообщил великан. – Она восседает на колесе времени, распахнув челюсти, готовая сожрать все сущее. В правой руке она держит огненный шар, в левой – воду, обе стихии и живительны, и разрушительны и напоминают о равновесии в природе. Если Аэру в ярости, все под ее ногами горит, а тело ее превращается в жидкое пламя, способное просочиться даже сквозь самую тонкую трещинку в земле. Когда ее гнев утихает, огонь гаснет, а выжженная земля на долгие годы остается бесплодной. Но потом жизнь возвращается…

– И снова гибнет от ее касания, – подхватила Эрис. Она впервые слышала об этой богине, но знала о вулканах и жидком